Закон подлости гласит... - Кристина Юраш

Глава девятая…   Все, что хорошо начинается, кончается плохо. Все, что начинается плохо, кончается еще хуже

Глава девятая… Все, что хорошо начинается, кончается плохо. Все, что начинается плохо, кончается еще хуже

Соглашайся хотя бы на май в шалаше,

 а в июне мы снимем квартиру!

 

Часы тикали. Я сидела на новом стульчике и изучала обои, пока надо мной нависала грозная тень.

- Я тебе что сказал? Отвечай! – в голосе звучали стальные ноты. Нет, он не кричал. Хотя, лучше бы кричал. – Я тебе сказал, чтобы тебя там не было! Разве я не ясно сформулировал свою мысль? Разве я не указал где конкретно тебя быть не должно и в какое время?

У меня сейчас такое чувство, словно папа меня отчитывает за то, что я пришла домой на два часа позже обещанного. Оставалось поднять жалобные глаза и сказать: «Папочка, я больше так не буду! Честно-честно!» Я подавила улыбку, представляя возможную реакцию. «Ври и изворачивайся!» - гаденько советовал демон с калькулятором. «Молись и кайся» - грустно подсказывал ангел на моем правом плече, сложив лапки на груди. Что? Опять? Мы с демоном его, кажется, полгода назад скинулись ему на билет в один конец, после того, как осознали, что именно он стал виновником испорченной штампом странички в паспорте. Именно он рисовал нам радужные перспективы семейной идиллии, именно он говорил, что главное – любовь, именно он рассказывал мне обо всех прелестях материнства лишь бы от кого. И в тот момент, когда он заикнулся о ребенке, мы с демоном достали калькулятор и решили, что аиста мы пока не потянем.

- Как человеку, мне туда очень не хотелось идти. А вот, как журналисту… Тем более, что я поделилась с вами сведениям, - заметила я голосом профессиональной ябеды и стукача со стажем. Демон кивал, высчитывая гонорар. За статью про «заслуги» я должна получить тридцать пять эрлингов, за эту статью я получу … «Статью» - грустно заметил ангел, глядя на меня с укором. «Да какая статья! Я тебя умоляю!» - расплылся в загадочной улыбке демон, глядя на меня. Я настороженно посмотрела на него, а он сделал вид, что не заметил моего взгляда.

- Послушайте, я просто выполняю свою работу, - вздохнула я, подняла глаза на инквизитора и поняла, что лучше снова изучать свои колени. – Я хочу, чтобы люди знали горькую правду.

- И на чьей же стороне … горькая правда? Ваши предположения? – поинтересовался мой собеседник, нависая надо мной.

- Читайте мою завтрашнюю статью – узнаете. Мне хочется сохранить интригу, - осторожно ответила я, прикидывая, что сразу отсюда отправлюсь искать себе съемное жилье. Ничего, как-нибудь финансово вытяну.

- Я не люблю интриги. И сюрпризы тоже не люблю, - заметил инквизитор. – А еще я очень не люблю безответственных и упрямых людей. А теперь сопоставьте факты и подумайте о своем поведении, мисс Несовершенство.

- Мисс Несовершенство? – усмехнулась я, оглядываясь по сторонам. – После ваших слов я хочу познакомиться с мистером Совершенство. Вы такого не знаете? Просто в вашем кабинете я его не вижу. Если вы знаете, где он живет, дайте адрес. Буду очень благодарна. Для создания…

- Отношений? Вы думаете, что вы его заинтересуете? – с улыбкой поинтересовался канцлер, присаживаясь в кресло.

- Интервью. Я приду к нему в гости и с удовольствием возьму у него интервью. У меня уже даже вопросы есть. «Тяжело ли быть мистером Совершенство?», «Вы не женаты потому, что не нашли свою мисс Совершенство?», «Как вам живется в гордом и принципиальном одиночестве?», «Как продвигаются поиски мисс Совершенство сейчас? Есть ли вообще призрачный шанс ее найти?» и коронный вопрос: «Вы не пробовали снизить планку привлекательности, чтобы, когда вы будете при смерти, нашлась добрая рука, которая подаст вам стакан воды?»

- Я вижу, что вы за словом в карман не лезете, - усмехнулся канцлер, делая ручкой какие-то пометки.

- Неужели? Вы ошибаетесь. Если вы, не заметили, что у меня оттуда торчит словарь «Сарказмов и издёвок», а так же «разговорник» на все случаи жизни, - ответила я, глядя ему в глаза. – Я бы вам его подарила, но, боюсь, что у вас есть точно такой же. Помимо этого у вас там лежит книжка «Как правильно и красиво унижать людей» и брошюрка-руководство по спасению мира.

- Я имею право выворачивать твои карманы. А кто дал тебе разрешение заглядывать в мой карман? – спросил меня инквизитор, занимаясь художественным выжиганием взглядом. Я посмотрела на свое декольте. Вроде же не доска, чтобы на мне выжигать узоры.

- Я так понимаю, что мои карманы вас не удовлетворили, поэтому вы ждете, когда я выверну вам наизнанку душу, - осведомилась я, а потом расплылась в улыбке. - Я думаю, что для человека, который кичится своей вежливостью обращаться к девушке на «ты» неприемлемо. Мы же с вами не друзья, чтобы «тыкать» друг другу?

- А вы хотите дружить? – усмехнулся он, откидывая прядь волос себе за спину. – Если хотите дружить, тогда начинайте.

Я представляю, как мои ноги в белых сандаликах крадутся в кабинет инквизитора. «А они… А потом… А еще он сказал… Я видела, как он…». «Да ты что! Где? Когда?» - слышу я в ответ. Потом мои сандалики на секунду отрываются от земли, раздается «чмок», а потом мои сандалики снова приземляются и косолапо убегают за дверь, шурша конфеткой в кармане. Или поверх корзины печенья будет лежать банка с абрикосовым вареньем с надписью на лейкопластыре «Вишня с кост.». Я представила, как канцлер сидит на кухне, выковыривает косточки из ягод и бросает их в ведро, а сами ягодки отправляются в медный тазик с сахаром. На полотенце рядом стоят «прокипяченные» трехлитровые банки. Варит варенье для информатора. А в духовке печется печенье, которое он периодически проверяет на предмет подгорелостей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍