Статский советник - Валерий Пылаев

и полностью, так что почти всю дорогу он провел в совершенно не свойственном для себя молчании. Жерар и тот разговаривал больше.

— Мы едем в шато де ла Гранж, — пояснил здоровяк, когда машина выехала из городка и свернула на узкую дорогу между высаженными в два ряда деревьями. — Герцогиня примет вас в собственной резиденции.

Наверное, это тоже означало что-то важное — но понять истинного смысла встречи именно здесь я, конечно же, не мог. Моих познаний местной географии, кое-как освеженных с помощью Жан-Поля, хватило только понять, что мы все еще весьма далеко от крупных городов Лотарингии — примерно в двадцати километров к северу от Меца. Серая лента асфальта еще пару минут вела нас между двух каменных стен — а потом неожиданно закончилась около невысоких двухэтажных домиков, разделившись сразу на три грунтовки.

Жан-Поль выкрутил руль и принялся объезжать увитые плющом старенькие здания слева. Теперь мы ехали еще медленнее, так что я без труда успел разглядеть проплывавшие за стеклом деревья, поле и даже загон для скота. А чуть дальше, за поворотом налево — что-то подозрительно напоминающее здоровенный сарай.

Все это казалось настолько знакомым и понятным, что я даже не сразу сообразил, что шато де ла Гранж до боли напоминает родное Елизаветино. Пожалуй, с той только разницей, что наше фамильное поместье включало в себя целое село с парой сотен крестьянских хозяйств, школой и фельдшерским пунктом, а здесь все было каким-то ужатым, крохотным, хоть и уютным. Наверняка загадочная герцогиня владела угодьями единолично.

Сам шато, впрочем, дому в Елизаветино не уступал ничуть: двухэтажное здание в глубине сада выглядело не только старше на сотню-другую лет, но и даже как будто еще хранило в строгих линиях отголоски тех времен, когда жилище аристократа заодно было еще и его персональной крепостью. И когда мы вышли из машины, оставили ее у ворот и продолжили путь пешком, впечатление только усилилось.

Шато по меньшей мере с трех сторон окружал водоем. Почти идеально прямоугольной формы и явно искусственного происхождения. До полноценного крепостного рва все это, конечно, не дотягивало, но я вдруг подумал, что взять это место штурмом было бы не так просто. Впрочем, как следует осмотреться вокруг нам не дали: мы приехали к герцогине по делу, и задерживать ее светлость Жерар не собирался.

Мы направились прямо к шато, поднялись по ступеням к двери и прошли здание насквозь. Огромная роскошная лестница, картины и рыцарские доспехи в углу мелькнули — и тут же сменились зеленью: к задней части здания примыкал еще один сад, намного гуще и крупнее того, что остался со стороны дороги. Видимо, его-то герцогиня и выбрала для аудиенции — то ли чтобы спрятать странных гостей подальше от чужих глаз, то ли…

— Господа… мадемуазель. — Темноволосая женщина поднялась нам навстречу из-за крохотного столика. — Добро пожаловать в шато де ла Гранж.

На вид герцогине было лет сорок с небольшим — но на деле сильная Одаренная могла оказаться чуть ли не вдвое старше. Когда она шагнула вперед, наши глаза оказались почти вровень — зато изящества даже при ее росте ее светлости было не занимать. И даже густой летний загар, которого модницы в Петербурге всячески избегали, лишь подчеркивал ключицы и плечи, не скрытые темно-синей тканью платья.

Герцогиню сложно было назвать редкой красавицей, и все же мягкие черты лица казались скорее приятными, да и улыбка добаляла немалую толику какого-то особенного радушного очарования. И даже во взгляде темных, почти черных глаз не было ничего цепкого и колючего, обычно присущего закаленным в светских боях аристократам.

Впрочем, первое впечатление вполне могло оказаться обманчивым: к встрече герцогиня явно готовилась — и уж точно не без умысла. Почти никакой косметики, крохотные золотые серьги, простая прическа и платье — незамысловатого кроя, свободное, и определенно не самое роскошное из гардероба. Да и обстановка — тихий сад, плетеные креслица по числу гостей и скромный завтрак на небольшом круглом столике — изо всех сил намекала, что наша встреча будет неформальной, личной. Можно сказать, почти дружеской.

Одной из тех, на которых люди порой позволяют себе сказать куда больше, чем на официальных светских мероприятниях.

— Чудесное утро, не правда ли? — Герцогиня улыбнулась и чуть запрокинула голову, подставляя лицо лучам солнца. — Завтрак уже накрыт. Вы ведь не откажетесь от свежих круассанов?

— Ни в коем случае, ваша светлость.

Я изобразил поклон и легонько коснулся губами ненавязчиво протянутой для поцелуя руки. Не то, чтобы этикет непременно требовал подобного — но герцогиня определенно задумала проверить мои манеры. Может, желала убедиться, что перед ней действительно русский аристократ, а не самозванец — и как будто убедилась.

— Вижу, сегодня в шато де ла Гранж гостит необычный человек, — задумчиво проговорила она. — И тем удивительнее видеть вас так далеко от дома — да еще и в столь непростое время… Вы ведь назовете себя.

— Разумеется, ваша светлость. Не вижу никаких причин скрывать собственное имя, — ответил я. — Мое имя — Александр Горчаков, князь и верный слуга его величества российского императора Павла. А моя спутница — графиня Наталья Станиславовна Гижицкая.

Когда я представился, герцогиня отступила на шаг.

— Тот самый князь Горчаков?.. — проговорила она. — Я… конечно же, я наслышана о вас — но и подумать не могла, что мы когда-нибудь встретимся лично.

— Порой судьба преподности сюрпризы, ваша светлость. — Я изобразил учтивую улыбку. — И я был бы счастлив, окажись они все столь же приятными, как наша неожиданная встреча.

— Да, конечно же, ваше сиятельство. Признаться, я представляла вас чуть старше.

Если мое имя и удивило — а то и напугало — герцогиню, она быстро взяла себя в руки. Одним жестом прогнала Жерара и, ловко подхватив меня под локоть, проводила к столу. Видимо, подразумевалось, что завтракать мы будем без прислуги… неудивительно.

— Возможно, вы слышали о моем дедушке. — Я осторожно опустился в хрупкое плетеное кресло. — Мы носим одно и то же имя и титул — в России князем называют каждого мужчину в семье, а не только главу рода.

Солнце все еще светило ярко, теплый ветер приятно касался кожи, а щебетание птиц в ветвях деревьев и не думало затихать, но от домашнего уюта не осталось и следа. Герцогиня явно поняла, какая крупная рыба угодила ей в сети — и теперь, похоже, соображала, что со всем этим делать.

— Может, и так, ваше сиятельство. Я не так уж хорошо знаю традиции наследования в России, — отозвалась она. — Но одно мне известно точно: имя князя Александра