Миля над землей - Лиз Томфорд

не помутится сознание.

Но я не могу. Не могу привязываться ни к нему, ни к его достойному наград члену. Этот мужчина – воплощение всего, чего я стремилась избежать со времен колледжа, – высокомерный, эгоистичный спортсмен, к которому красивые женщины выстраиваются в очередь. И я совершила ошибку, присоединившись к этой очереди, не сумев перед ним устоять.

Он просто ищет следующую партнершу, но должна сказать, в постели этот парень знает, что делает.

– Ты точно переспала с кем-то прошлой ночью, – поддразнивает Инди. – Светишься, как чертова лампочная гирлянда, мисс Шэй.

– Ничего подобного.

Я стараюсь говорить как можно тише. Мы сидим в хвосте самолета, и ребята пытаются уснуть во время нашего ночного перелета обратно в Чикаго.

– А по-моему, точно, – хихикает она. – Парень из «Тиндера»?

Отвернувшись от Инди, я начинаю бездумно протирать безупречно чистые столешницы на заднем камбузе.

– Я ни с кем не спала прошлой ночью.

– Точно?

Этот глубокий бархатистый голос не принадлежит моей коллеге. Нет, он принадлежит потрясающему мужчине, который буквально уничтожил меня вчера вечером.

В этом рейсе я избегала ходить по проходу по нескольким причинам. Во-первых, не хотела видеть Зандерса и вспоминать все подробности прошлой ночи. А во-вторых, он оказался прав. Из-за его дурацкого огромного члена я теперь по-дурацки ковыляю.

Зандерс прислоняется к перегородке, отделяющей камбуз от остальной части самолета, заглядывая мне через плечо. На идеально полных губах играет дерзкая ухмылка.

Засранец.

– Ты немного прихрамываешь, Стиви. Подвернула лодыжку или что-то в этом роде?

Ненавижу его.

– О боже мой, – слишком громко произносит Инди. – О. Боже. Мой. – Она поворачивает голову, переводя взгляд с Зандерса на меня и обратно, и ее щеки приобретают прекрасный розовый оттенок.

– Вы наконец-то переспали, – шепчет она как можно тише, и ее рот приоткрывается.

– Нет! – восклицаю я громче, чем хотела. – Нет, мы этого не делали.

Зандерс, будучи человеком высокомерным, ничего не отрицает.

Вместо этого он молчит и беспечно пожимает плечами.

– А ты молодец! – Заявление Инди адресовано не мне. Нет, похоже, оно обращено к Зандерсу.

– Девочки, у вас есть подушка, которую я мог бы прихватить? – спрашивает нас с Инди Рио, просунув голову в камбуз через плечо Зандерса.

– Рио, чувак, возьми сам. – Зандерс указывает на один из подвесных ящиков, где хранятся подушки. Какая ирония, учитывая, что Зандерс ни разу не взял сам ни единой вещи в этом чертовом самолете.

– Я сейчас достану, – предлагает Инди.

– Спасибо, Инди. – Рио сверкает зелеными глазами, произнося ее имя. Он проводит рукой по своим вьющимся черным волосам, убирая их со лба, и он… играет мускулами?

Инди обходит Зандерса, и камбуз перестает быть безопасным, теперь я в нем наедине с мужчиной, которого весь полет пыталась избегать.

– Ты не отправила мне сообщение прошлой ночью. – Он входит на камбуз. Я быстро скольжу взглядом по проходу, проверяя, где находится Тара, но она, кажется, слишком занята флиртом с тренерским штабом впереди.

– Почему ты не отправила мне сообщение, когда вернулась в отель? – Он приближается еще на один шаг, его грудь всего в нескольких сантиметрах от моей.

Я вытягиваю шею.

– Я не думала, что ты настолько серьезно к этому относишься.

– Ты, твою мать, надо мной издеваешься? – хмурится Зандерс. – Я не спал всю ночь, проверяя сообщения, ожидая от тебя весточки.

– Ну, вот она я.

Я знаю, что сейчас веду себя как соплячка, но я пытаюсь дистанцироваться от всего, что испытала прошлой ночью, и я не знаю, как это сделать, кроме как притвориться безразличной. Я была совершенно уверена, что Зандерс будет вести себя так же, поэтому его искренняя озабоченность немного шокирует.

– Что, черт возьми, произошло прошлой ночью? – шепчет он. – Я думал, было здорово?

– Да, было. И когда все закончилось, я ушла.

Карие глаза Зандерса впились в меня с недоумением. Я не пытаюсь заставить его чувствовать себя плохо, но мне нужно как-то защититься. Он получил то, что хотел, как и я. Завтра он займется кем-то новым. Черт, он может даже найти кого-то сразу же, как только мы приземлимся около двух часов ночи.

– Ты жалеешь? – Он спрашивает мягко и негромко, в его тоне слышится нотка грусти.

Проклятие. Почему этот мужчина, который душил и брал меня до потери сознания прошлой ночью, сейчас похож на грустного щенка? Мне даже хочется обнять этого гигантского защитника. Кажется, он более уязвим, чем стремится выглядеть.

– Прости, если мы сделали что-то, чего ты не хотела. Я не хотел…

– Нет, – перебиваю я, качая головой. – Нет, я не жалею.

Это ложь, но не по тем причинам, о которых он думает.

У него вырывается облегченный вздох, он поднимает руку и указательным пальцем аккуратно убирает с моих глаз локон.

– Ты что, издеваешься надо мной?

Рука Зандерса убирается быстрее, чем это можно себе представить, и мы оба поворачиваем головы к Мэддисону, стоящему на пороге между камбузом и остальной частью самолета. Его крупная фигура закрывает нас от посторонних взглядов.

– Ты та девушка с прошлой ночи? – Мэддисон говорит приглушенным тоном, его широко распахнутые карие глаза умоляют меня ответить «нет».

Но я не отвечаю.

– Стиви, я в тебя верил, – скулит он.

– Твою мать, иди сядь на место, – встревает Зандерс.

– Он – отстой, да? – продолжает Мэддисон. – Я слышал, у него крошечный член, и он понятия не имеет, что с ним делать. Ужасен в постели.

– Пошел ты, – выплевывает Зандерс, но тут же начинает смеяться.

Я не могу удержаться от хихиканья, зная, что его товарищ по команде, вероятно, видел его в раздевалке, так же, как я видела его прошлой ночью. «Крошечный» – это полная противоположность тому, что у него между ног.

– Стиви, я разочарован. – Мэддисон качает головой. – Мне нужно, чтобы ты продолжала доставать его, несмотря ни на что. – Он становится между мной и Зандерсом. – Потому что это в буквальном смысле мое единственное развлечение в этом чертовом самолете.

С этими словами капитан разворачивается, чтобы вернуться на свое место, снова оставляя нас наедине.

– Итак, ты не жалеешь о прошлой ночи? – Зандерс не теряет ни секунды, повторяя вопрос, на его лице отражается беспокойство.

– Я не жалею, но это не должно повториться.

– Я думал, совсем наоборот. Я думал, что это должно повториться. Каждый раз, когда мы в дороге.

– Нельзя. Зандерс, меня уволят, если кто-нибудь узнает о прошлой ночи.

– Блондинка уже знает!

– Позволь, я перефразирую. Меня уволят, если узнает она, – я показываю в сторону передней части самолета.

– Та стерва? Ты беспокоишься из-за нее? Милая, я умею хранить секреты.

– Что случилось с твоим «я не лгу»? – Приподняв бровь, я устремляю на него испытывающий взгляд.

Он обхватывает мое бедро, пальцы сжимаются, притягивая меня к себе. Настойчивые прикосновения воспламеняют все мое тело, но я подавляю огонь, желая совсем погасить его.

– Эта ложь того стоит. – Он облизывает нижнюю губу, прикусывает ее зубами, пристальный взгляд прикован к моим губам.

С трудом сглотнув, я делаю большой шаг назад. Ну, настолько большой, насколько возможно на этом крошечном