Лисица и Цербер (СИ) - "Soul_Elis"

— С чего такие выводы? — изогнул бровь парень, кладя подбородок на острое плечо. — Если меня не подводит память, то речь шла об ужине, разве нет?

— Мёрфи, я не понимаю, — прикрыв глаза, студентка уперлась руками в край умывальника. — Ты нарочно меня мучаешь?

Он серьезно всмотрелся в зеркало и нахмурился. Недовольно цокнув языком, развернул девушку к себе и провел пальцем по острой скуле, кончику носа, невесомо коснулся бледных губ и накрыл их своими. Сара не решалась даже дышать, все больше убеждаясь в том, что происходящее — лишь иллюзия в ее уставшем разуме.

— Хотел рассказать за ужином, но раз такое дело, не буду тянуть, — наконец, он отступил на шаг и закурил, протягивая пачку. Дрожащей рукой она вытянула сигарету. — Я был у мойр. Хочешь стишок от богинь судьбы?

Однажды Саре уже предлагали взглянуть на свою смерть, но она отказалась: всегда считала, что лезть в будущее дело неблагодарное — изменить не выйдет, а мучиться придется совершенно точно. Но сейчас чувствовала, что оно того стоит, и, успокаивая сердце, затянулась поглубже, твердо кивая. Мёрфи ухмыльнулся и, приосанившись на манер театрального Гамлета, изрек:

«Три головы, но сердце одно,

Бьется для рыжей лисицы оно,

Жизни богов в смертных руках,

Путь на Олимп в синих глазах.

В миг, когда молния…»

Но стоило ему только вновь открыть рот, как ироничная улыбка сползла с лица: тлеющая сигарета выпала из пальцев — хрипя, он схватился за горло и, отскочив к стене, сполз на пол и завалился на бок.

— Мёрфи! — из Сары словно тоже откачали весь воздух, а заодно и остатки самообладания, потому что вместо первой помощи, приемы которой знала на зубок, могла только трепать его за плечи и задавать идиотские вопросы. — Мёрфи, что с тобой?

— Эти строки только для меня, — наконец, прошептал парень, восстанавливая дыхание. В желтых глаза на миг полыхнуло пламя, но вскоре затихло. — Прости, лисица, продолжения не будет. — Нахмурившись пуще прежнего, он облокотился на стену и вытянул ноги на кафеле. — Жаль, я надеялся, что ты поможешь расшифровать мне вторую часть. С первой-то все и так ясно.

— Выходит, мойры сказали, что это моя судьба — помочь вам вернуться на Олимп? Да? — вторя Мёрфи, девушка поджала губы и пристроилась сбоку. — Ты поэтому больше не злишься?

— Злюсь. Еще как злюсь, — усмехнулся он, прикуривая новую сигарету. — Ты бы знала, насколько. Но, надеюсь, еще не все потеряно. Эй! — Свел черные брови, заметив, что студентка уже готовится протестовать. — Я говорю не о том, чтобы боги застряли здесь. Я говорю о другом. Точнее не говорю о другом, иначе меня опять лишат языка. Так что пойдем-ка ужинать. А потом, пожалуй, прокатимся, пока чертов Зевс опять не испортил погоду. Не хочу терять ни минуты с тобой, поняла?

Он хитро улыбнулся, и Сара почувствовала, как свинцовый колпак, давивший последние дни, наконец, исчез. Девушка аккуратно взяла его руку и прижала губы к тыльной стороне ладони. Теплые пальцы пахли вишневым табаком и тем счастьем, которое можно испытать, лишь познав истинное горе. У них было еще несколько дней. И ни один из них она не проведет дальше, чем в метре от Мёрфи.

Но расстаться все же пришлось — уже к концу недели его утащил Эдриан. Нагрянул утром, разводил руками, извинялся и объяснял, что без товарища справиться с подготовкой ловушки для новых богов не выйдет никак. Сара только устало махнула рукой и, чмокнув сонного и недовольного парня в щеку, вернулась к книгам. Никогда бы не подумала, что давно забытые учебники и справочники по физике пригодятся, но вот она — сидит в окружении формул, рассчитывая напряжение и силу тока: катушки Теслы рождали невероятной красоты молнии, но дотянуть до настоящих по мощности могла не каждая.

«Раз уж ввязалась, надо доводить дело до конца»

Ближе к обеду, о котором возвестили не часы, а ворчание в желудке, девушка устало потерла гудящие виски и прошаркала на кухню. Изучая пустой холодильник, что мог похвастать лишь одинокой коркой сыра да прокисшим молоком, в очередной раз вспомнила миссис О’Нил — Сара была бы рада уметь готовить что-то, кроме жженой яичницы, да вот только с учителем ей не повезло. Состроив кислую мину отражению в блестящей поверхности дверцы, нацепила куртку и скрылась за дверью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Закусочной дело не обошлось: сама того не заметив, студентка еще долго бродила по улицам, что уже успели стать родными: слова, сказанные накануне Мёрфи, радовали, но не давали даже слабую надежду. Поэтому первокурсница прощалась с городом, задумчиво касаясь пальцами серых стен и черных фонарных столбов, и дышала так глубоко, насколько позволяли прокуренные легкие. Говорят, что перед смертью не надышишься, но сейчас Сара была не согласна с тем, кто придумал это глупое правило.

Наконец, дойдя до их дома на 163-й, подняла глаза: окна на втором этаже уже мягко светились в темноте — ноги болели неспроста, и будь ей дело до шагомера, девушка бы поняла, что прошла не одну милю. Ковыряясь в замке ключом, крепко сцепленным с лисьим хвостом, О’Нил почувствовала, как улыбка медленно сползает с лица, уступая кислой мине: за дверью вновь слышался голос Ньюмана.

— Сара! — Эдриан подскочил к ней быстрее, чем она успела пройти в гостиную. — Мы тебя заждались! Есть разговор!

Его глаза горели, но девушку интересовали другие, те, что недобро сверкали золотистыми искрами из угла комнаты — Мёрфи недовольно хмурился в кресле, сложив на груди руки. На столике дымилась заваленная окурками пепельница, подтверждая, что ее ждет какой угодно, только не приятный разговор.

— Закройся. Она не будет этого делать, — мрачно процедил он. Поднявшись, положил руку ей на плечо, прижимая поближе. — Я все сказал.

— Чего я не буду делать? — недоуменно подняла бровь Сара, косясь на парня. — Не потрудишься объяснить?

Мёрфи только хмыкнул, увлекая ее вглубь квартиры, демонстрируя опешившему приятелю, что тема закрыта. Но Ньюман не был бы собой, если бы не бросился вслед, дергая студентку за рукав так и не снятой куртки.

— Нам нужна твоя помощь, без тебя не обойтись, — голос парня был тих и тверд, и первокурсница замерла. — Это то, о чем предупреждали мойры, мы не можем игнорировать их слова.

— Что имеешь в виду? — нахмурилась Сара, внимательно всматриваясь в решительное лицо Эдриана. Всегда спокойный и мягкий, сейчас он был готов едва ли не драться за право высказаться. Почувствовав, как напряглась рука Мёрфи на ее плече, первокурсница закусила губу и медленно отстранилась. — Я готова выслушать, и решение мы примем вместе, идет? — Вопрос был адресован совсем не Ньюману.

— Ладно, — процедил Мёрфи, поворачиваясь. Не проронив ни слова, вернулся в гостиную и плюхнулся в кресло, закуривая. — Расскажи ей свой великолепный план, и услышишь то же самое.

Эдриан устало облокотился о стену и потер переносицу. Лишь сейчас девушка заметила глубокие тени, что залегли под неизменно светлыми глазами — события последних дней не прошли бесследно и для него. Сара могла только догадываться, что за разговоры шли в стенах «Подземного мира» и какие вещи стояли на кону богов, запертых со смертными уже не первый век. Внезапно стало стыдно — личная боль поглотила без остатка, и ее мир сжался до пары искрящихся желтых глаз, меж тем все вокруг было полно чужой, но не менее горькой печали.

— Мы столкнулись с проблемой, О’Нил, — серьезно начал Ньюман. — Уже завтра мы должны быть в месте проведения ритуала, так что запустить эти катушки просто некому. Нашли пять штук — что-то выкупили, что-то реквизировали… Но поставив их, поняли — мы не имеем ни малейшего понятия, что делать дальше. Так что я вынужден просить тебя…

— Он хочет сказать, — вмешался Мёрфи, пуская клубы густого дыма, — Что ты должна в одиночку управлять хреновинами, призванными отвлекать не кого-нибудь, а шайку новых богов, с которыми разве что Зевс в состоянии справиться. Будешь приманкой с пятью чертовыми аппаратами. Интересно, как отреагирует Сибил, когда поймет, что их обвели вокруг пальца? Наверняка, пожмет тебе руку…