Они появляются в полночь - Питер Хэйнинг

Она отвернулась от чесночного запаха. И в тот же момент По показалось, что опустился занавес полной темноты, а вместе с ним скользнула вниз и фигура Эльзы Гаубер.

Тьма лишила ее жизненных сил, и теперь ее тело было перекинуто через подоконник, словно небрежно брошенная после представления марионетка. Ее рука все так же сжимала борт его плаща, и он, пытаясь высвободиться от цепкой хватки, отрывал один скрюченный, холодный и негнущийся палец за другим. Наконец ему это удалось, и он повернулся к ней спиной, чтобы обратиться в бегство: бежать, бежать прочь из этого заклятого места, где подвергается смертельной опасности живая плоть и кровь.

Взглянув в мглистое небо, он увидел, откуда взялась неожиданная помощь. Туча, которую он заметил у горизонта, еще когда выходил из дома Пембертона, теперь переместилась на середину неба. Край этой черной как сажа тучи затмил луну. По остановился, разглядывая черный небосвод и размышляя.

Он внимательно изучил размеры тучи и вычислил примерную ее скорость передвижения по небу. Она будет скрывать луну еще… еще каких-нибудь минут десять. И на протяжении всех этих десяти минут Эльза Гаубер будет лежать неподвижно. Как она сама признала, лунный свет служит источником ее жизненных сил. Разве она не упала как подкошенная и не покатилась по ступенькам, когда он прекратил доступ лунного света? По быстро сводил воедино все известные ему обстоятельства.

В действительности умерла и была похоронена в семейном склепе Эльза Гаубер, а не ее муж Джон. Она была возвращена к жизни, или к подобию жизни, жалкому и противоестественному, проникшим в склеп лучом лунного света. Не раз обращали внимание на то, что свет луны, порой каким-то особым образом влияет на живые существа: заставляет собак выть на луну; вызывает буйствование у сумасшедших; приносит с собой страх, черную тоску или же, наоборот, вдохновенный экстаз. В древних легендах под лунным светом рождались феи, меняли свой облик с человеческого на звериный оборотни, под луной летали на свой шабаш ведьмы. Несомненно, именно он был источником и движущей силой всех злодеяний Вампиров, которые точно так же, как труп Эльзы Гаубер, пробуждались при его лучах. И он, Эдгар По, не должен сейчас стоять и попусту, рассуждать — надо быстро действовать.

Он собрал все свое мужество и вскарабкался на подоконник, через который лежало, перекинувшись, бессильное и бесчувственное женское тело, прошел на ощупь по комнате до двери, ведущей в подпол, спустился по ступенькам к нижней двери, открыл ее и очутился в каменном полуподвальном помещении.

Здесь было совершенно темно: луна пока еще не выглянула из-за тучи. По на мгновение остановился, вынул из кармана коробку спичек и запалил туго свернутый из льняного полотна жгут, который давал слабый свет, — его, однако, оказалось достаточно, чтобы ориентироваться в пространстве. Он отыскал дверцу, открыл ее и тронул худое обнаженное плечо Джона Гаубера.

— Вставайте, — сказал он. — Я пришел, чтобы спасти вас.

Похожая на череп голова несчастного слегка повернулась в его сторону, Гаубер с трудом простонал:

— Все бесполезно. Я не могу сам уйти отсюда — только если она мне позволит. Она держит меня в плену дьявольского взгляда своих глаз вот таким — полуживым-полутрупом. Лучше бы я умер, чем такое, но…

По вспомнился паук, пораженный жалом осы, парализованный, беспомощно лежавший в ее тесном гнезде и ожидающий смертного часа. Писатель нагнулся ниже, держа перед собой ярко горящую спичку, и осмотрел шею Гаубера: она вся была покрыта мельчайшими следами укусов, на некоторых из них виднелись капельки крови — свежей и засохшей. По вздрогнул от отвращения, но остался тверд в своем намерении.

— Позвольте мне изложить свои соображения, — торопливо сказал он. — С кладбища вашу жену привезли домой, где она вновь обрела некое подобие жизни. Она сумела вас околдовать или выкинула еще какой-то трюк, с тем чтобы превратить вас в беспомощного пленника. Вот это последнее, уверяю вас, вовсе не противоречит законам природы. Я изучал месмеризм,[5] я знаю, о чем говорю.

— Да, все правда, — пробормотал Джон Гаубер.

— И каждую ночь она приходит пить вашу кровь?

Гаубер слабо кивнул:

— Да. Сегодня она только приступила к своей трапезе, но потом убежала наверх. Она скоро вернется.

— Вот и прекрасно, — мрачно отметил По. — Вероятно, она, вернувшись, обнаружит нечто большее, чем то, на что рассчитывает. Приходилось вам слышать о Вампирах? Возможно, и не приходилось, но я изучал также и это явление. Первые догадки на ее счет у меня зародились, как мне кажется, когда выяснилось, что она совершенно не переносит запаха чеснока. Вампиры в течение дня лежат неподвижно, а оживают только ночью, тогда же они и питаются. Они создания подлунные, а их пища — кровь. Ну все, идемте.

По закончил свою маленькую лекцию, осветил напоследок комнату, хорошенько запомнил расположение дверей и, загасив спичку, с легкостью подхватил Гаубера на руки: тот был не тяжелее ребенка. Он отнес свою ношу в то место, где бы Гаубер был прикрыт открытой дверью лестницы, усадил у стены и накрыл своим военным плащом. В темноте серый плащ практически сливался с серыми стенами полуподвала. Бедняга был упрятан от глаз жены-Вампира вполне надежно.

Затем По скинул пиджак, жилетку и рубаху; сложив одежду, он спрятал ее под лестницу. Закончив приготовления, он встал у жалкого ложа, обнаженный до пояса. Его кожа была почти такой же бледной и бескровной, как у несчастного Гаубера, грудь и руки такими же худыми. Он рассчитывал, что на первый взгляд сойдет за бедолагу.

Погреб снова залил лунный свет. Туча, видимо, у плыла. Время у По истекало, следовало поторопиться. Он прислушался. Наверху послышалось неясное движение, будто что-то тащили, затем раздался звук шагов.

Эльза Гаубер, ночной Вампир, вернулась к жизни.

Ну вот, теперь самое время, подумал писатель. Он попробовал свое новое ложе и закрыл за собой дверь.

Он улыбнулся: из уст в уста, из поколения в поколение передавались легендарные способы уничтожения Вампиров — протыкание их кольями, сожжение на костре, святая вода и молитва и прочие, прочие; но он, Эдгар Аллан По, придумал свой, не похожий ни на какой другой способ. Многочисленные предания повествовали об исчадиях Ада, терпеливо поджидающих в засаде ничего не подозревающих людей, но кому, скажите на милость, приходилось слышать, чтобы нормальный человек поджидал в засаде Вампира? А себя он почитал за человека вполне нормального — и по духу, и по умственному развитию, и по привязанностям, и по вкусам, наконец.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});