Рейтинговые книги
Читем онлайн Россия на историческом повороте: Мемуары - Александр Керенский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 191

В жизни человека случаются мгновения, когда всякие размышления и раздумья становятся бессмысленными: взамен им приходит внезапное осознание важности происходящих событий. В тот момент я ясно понял, что в грядущую войну будет вовлечен весь русский народ и что он выполнит свой долг.

В конце июня 1914 года в столице начались беспорядки среди рабочих (в которых приняло участие около 200 тысяч человек), а в рабочих кварталах на Выборгской стороне появились баррикады. За несколько дней до начала войны Пурталес направил в Берлин донесение, в котором говорилось, что внутренние раздоры в России создали благоприятные психологические предпосылки для объявления ей войны. Его превосходительство в своих суждениях сделал фатальную ошибку. В день объявления войны тысячи рабочих, которые еще накануне вечером участвовали в революционных забастовках, направились в знак солидарности к посольствам союзных стран. И на площади перед Зимним дворцом, той самой площади, которая была свидетелем трагедии января 1905 года, огромные толпы людей из всех слоев общества с воодушевлением приветствовали самодержца и пели «Боже, царя храни!».

Вся нация, жители больших и малых городов, как и сельской местности, инстинктивно почувствовали, что война с Германией на многие годы вперед определит политическую судьбу России. Доказательством тому было отношение людей к мобилизации. Учитывая огромные просторы страны, ее результаты произвели внушительное впечатление: лишь 4 процента военнообязанных не прибыли в срок к месту приписки. Другим доказательством явилось неожиданное изменение в умонастроениях промышленного пролетариата. К удивлению и возмущению марксистов и других книжных социалистов, русский рабочий, так же как французский и германский, проявил себя в той же степени патриотом, как и его «классовый враг».

«В начальный период войны, — писал впоследствии один из коммунистических историков, — численно малые силы партии, очутившись в атмосфере равнодушия и даже враждебности, встали на единственно возможный для них путь — путь медленного, но неуклонного привлечения на свою сторону союзников. Эта болезненная работа привела к постепенному преодолению и устранению этого «субъективного заблуждения»,[40] проявившегося в партийных рядах в начале войны. По мере возрождения и идеологического укрепления это партийное ядро повело неустанную борьбу против патриотических настроений революционных масс».[41]

Я понимал, что борьбу, которую мы вели с остатками абсолютизма, можно теперь на время отложить. Мы вступили в сражение с могущественным врагом, который в техническом отношении значительно превосходил нас. В этих условиях надо было сконцентрировать все наши усилия, всю волю народа ради достижения одной цели. Единство страны определялось не только патриотизмом народа, оно также в большой степени определялось внутренней политикой правительства. Массы были готовы проявить добрую волю и не поминать о старом. Такое же желание оставалось проявить и монархии.

По пути в Санкт-Петербург я работал над планом действий на период войны, основанным на примирении царя и народа.

Быть может, то было бесплодным мечтанием, но бывают времена, как в истории страны, так и в жизни отдельных людей, когда их спасение определяется вовсе не логикой и не разумом. Эта вторая война за национальное выживание (первая была в 1812 году) предоставила царю уникальную возможность протянуть руку дружбы народу, обеспечив тем самым победу и упрочение монархии на многие годы.

В манифесте царя по случаю войны с Германией не было недостатка в благородных, патриотических и гуманных эмоциях, но мы нуждались в примирении не на словах, а на деле.

Открытие чрезвычайной сессии Думы было назначено на 26 июля. В период, предшествовавший этой исторической сессии, в служебном помещении Родзянко ежедневно проводились заседания Совета старейшин, куда входили представители различных партий. Никто не сомневался, что Дума единодушно подтвердит решимость всех классов и национальных групп защитить отечество и обеспечить победу в войне. Решающим был вопрос: пойдет или не пойдет на уступки народу царь. Предполагалось, что в канун открытия Думы 26 июля Родзянко отправится с докладом к царю. На одном из заседаний я обратился к Родзянко с настоятельной просьбой от имени Совета старейшин сообщить царю, что, по мнению Думы, ради успешного исхода войны ему совершенно необходимо предпринять следующие шаги: 1) изменить внутреннюю политику; 2) провозгласить всеобщую амнистию для политических заключенных; 3) восстановить конституцию Финляндии; 4) объявить автономию Польши; 5) предоставить нерусским меньшинствам самостоятельность в области культуры; 6) отменить ограничения в отношении евреев; 7) покончить с религиозной нетерпимостью; 8) прекратить преследования законных организаций рабочего класса и профессиональных союзов. Все эти пункты содержались в манифесте от 17 октября 1905 года, однако власти упорно не желали осуществлять ни одного из них. Я посоветовал старейшинам не настаивать на том, чтобы царь провел какие-либо реформы, а лишь подтвердить свое требование об осуществлении ранее обещанных. Мою просьбу поддержали прогрессисты, меньшевики и левые кадеты.

Затем предстояло переговорить с Милюковым. Он был компетентным историком и считался специалистом в области международных отношений. Ссылаясь на пример Англии, он считал, что Дума должна, не ставя никаких условий, проявить полное доверие правительству, независимо от совершенных им ошибок. Ссылки на пример Англии казались мне абсолютно беспочвенными, поскольку любое английское правительство находится под жестким контролем общественного мнения и, более того, выражает волю партии, одержавшей победу на выборах. В России же никогда не существовало подлинно демократической парламентской системы. Фактически кабинет Горемыкина просто-напросто подчинялся диктату Распутина и его клики и не обращал ни малейшего внимания на общественное мнение. Кроме того, неуместность примера Англии особенно ярко проявлялась в том факте, что английская консервативная оппозиция отказывала в поддержке либералам до тех пор, пока руководители обеих партий не достигли личного соглашения по политике на период войны.

И тем не менее мое предложение забаллотировали.

Да и будь все мои пункты приняты, я сильно сомневаюсь, что требования Совета старейшин оказали бы на умонастроения царя воздействие большее, чем энтузиазм народа.

Перед самым отъездом Родзянко в Царское Село у нас с ним состоялся продолжительный разговор. Он записал мои соображения на листке бумаги и обещал упомянуть о них при встрече с царем. По возвращении он сказал мне, что выполнил мою просьбу, но царь, мельком проглядев листок, положил его на стол без каких-либо замечаний.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 191
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Россия на историческом повороте: Мемуары - Александр Керенский бесплатно.
Похожие на Россия на историческом повороте: Мемуары - Александр Керенский книги

Оставить комментарий