Лапочка для Демона (СИ) - Зайцева Мария

На белой коже резко выделялись следы от ударов, которые оставил его брат.

Чудовищные синяки, гематомы, всеми цветами радуги распускались, не давая забыть о произошедшем.

Как-будто мне нужны были физические свидетельства!

Я ведь все видела. Всю драку.

После того, как разблокировала телефон и дозвонилась сначала дяде Игоря, а затем еще и Петру Григорьевичу, я отбросила телефон в сторону и начала ломиться в комнату. Не знаю, зачем, наверно, хотела, чтоб этот страшный человек, так похожий на моего любимого Демона, все же схватил меня.

Ведь я же ему нужна, так?

Зачем ему мой Игорь?

Пусть меня берет и убивает! Только не его! Не его!

Но Игорь закрыл балконную дверь с такой силой, что я не смогла открыть. Сначала лупила кулаками, а потом застыла, с ужасом наблюдая драку.

Они были такие похожие, два брата, старший и младший. Белые волосы, бледная кожа, голые по пояс, одинаково жесткие оскалы. И удары смертоносных кулаков.

Беркут бил Игоря, а я каждый удар ощущала на себе.

В какой-то момент, когда они сцепились и покатились по полу, я перестала понимать, кто из них кто.

И потом, когда мой Демон ударил брата в шею, я закричала. Потому что подумала, что. Это Беркут Игоря бьет. Дышать перестала. Заскребла по стеклу ногтями.

С улицы слышалась сирена, визг тормозов подлетающих машин… Все. Это было лишним сейчас, в моей концентрированной воронке горя.

А затем один брат отбросил в сторону другого и встал.

Пошел ко мне, все еще скалясь и бешено глядя.

Это был мой Игорь, Но в тот момент он настолько походил на своего старшего брата, что мне стало не по себе. Жутко.

Я замерла, как стояла, упираясь ладонями в стекло, а Игорь подошел с другой сторону и положил свою окровавленную руку поверх моих пальцев.

И улыбнулся. И взгляд его, жесткий, жестокий, неожиданно поменял тональность. Стал теплее. Как всегда, когда смотрел на меня.

Я что-то шептала, сама не понимая, что именно, просто губы шевелились и все.

Ревела сирена, в дверь ломились люди… А мы с моим Демоном стояли, смотря друг на друга.

И только друг в друге ища поддержку и силы.

В больнице, когда Игорь очнулся, я уже не плакала. Смотрела только на него, запоминала. На будущее. Чтоб всегда в голове его образ был.

За те сутки, что он не приходил в себя, я много чего передумала, переосмыслила и твердо решила уйти.

В том, что произошло с Игорем, была только моя вина. Это я ослушалась его и вышла в интернет, Это я вышла в гости к Ульянке, толком не предупредив, воспользовавшись тем, что он сонный и уставший после работы.

Да и вообще… Если бы не появилась я в его жизни, не было бы таких проблем! Он второй раз в больнице из-за меня! Потерял дом, работу, приобрел кучу ненужных ему проблем!

Зачем вообще нам быть вместе? От меня одни беды, одни проблемы!

Уеду к матери в деревню, там мне самое место. Там меньше возможностей накосячить.

Я хотела только дождаться момента, когда мой Демон придет в себя, очнется.

Но Демон на то и Демон, чтоб просчитать меня в одно мгновение.

Он только открыл глаза, увидел меня возле кровати, считал мое выражение лица… И прохрипел:

— Даже не думай, блядь. С того света вытащу.

— Игореш… я, опять не зная, что сказать, обескураженная и обрадованная. Что он пришел в себя, расплакалась, Игореш… Я.

— Лапа… Моя глупая Лапа… он поднял руку и неожиданно цепко сграбастал меня за талию, завалил к себе под бок. Я, вскрикнув, попыталась мягко высвободиться, шепча, что ему нельзя, что больно и остальные правильные вещи, Но Игорь только сжал крепче, с удовольствием уткнулся носом в мои волосы и приказал, спой мне ту колыбельную, Лап, помнишь?

Я заплакала опять. Колыбельная.

— Не плачь, Лапа, пой.

Я всхлипнула длинно и зашептала:

— Спи, моя крошка, спи. Свет из окошка звездный. Гладит пусть сны твои. Спи, моя крошка, поздно. А за окном темно. А за окошком небо. Звезды летят стеной. Спи, моя крошка, крепко. Утром придет рассвет. Утром все будет ладно. Солнечный будет свет. Спи, моя крошка, сладко.

Так мы и лежали, тесно обнявшись в больничной койке. Он, блаженно щурясь и глубоко дыша, а я шепча детскую песенку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Вот именно ее и будешь нашим детям петь, Лапа.

— Ириска, чего замерла? бойкий голос Богдаши выводит меня из ступора.

Я тихо трясу головой, смотрю опять на себя в зеркало.

И узнаю. Уже узнаю. Это я. Красивая, в коротком белом платье-трапеции, расшитом серебристыми снежинками, в шикарных дизайнерских туфлях и с паникой в глазах.

Мне страшно, что я, приносящая беду, буду и дальше подвергать Игоря опасности. Не специально, нет! Но теперь мне страшно.

А ему нет. И уверенность ледяного Демона нивелирует мой страх.

И я обещала ему, что буду петь колыбельные нашим детям.

А значит, пора.

Пора, Лапочка.

Эпилог

— Ма, этот вопрос закрыт, у нас есть ребенок, я опять погружаюсь в планшет, стоя на своей кухне. Если честно, не могу сосредоточиться. Не только потому, что мама Оля беспрерывно трещит о том, что нам с Лапочкой нужен свой ребенок, а потому что она жарит картошку с луком, и у меня слюни текут. Пока восстанавливался после немыслимых приключений, сорвался с диеты и теперь жру все без разбору, а мои женщины мне с удовольствием готовят.

— Я не против Ани. Чудеснейший ребенок! Боже, она так на тебя похожа, что у меня все спрашивают, когда ты успел, мать звонко смеется, а я кайфую.

Немыслимое событие, моя мать на моей кухне жарит мне картошку. Ради этого можно потерпеть ее бубнеж.

Глаза у моей мамы карие, теплые и бездонные.

Теперь я понимаю, почему так запал на лисичку. На мою мать похожа. Большим бонусом идет еще отсутствие такого боевого характера, как у Ольги Владимировны, поэтому я теперь пожизненный семьянин с любовью к своей жене.

Жена. Как много в этом звуке и страшных воспоминаний о моей свадьбе. Шестьсот человек! Дядюшка охренел настолько, что собрал всех и вся.

Матюша, мой ученый дядька, приволок с собой полярников и метеорологов. Бородатые серьезные мужики своей ячейкой сели за отдельный огромный стол и не выползли с него до ночи. А на второй день мы насладились еще и выездным Грушинским фестивалем в зимний период.

И вот знаете… Есть что-то в этих песнях у костра, под потрескивание поленьев, снопы искр и треньканье гитар. Особенно, если выпивки хватает.

Невеста дядьки Матвея оказалась ничего, выращенная в экологически чистых условиях, мы с Питером заценили. Ее семья приволокла с собой биологов и экологов, и они присоединились к тусне Матюши. Там вопрос со свадьбой был быстро решен.

Питер приехал не только с семьей, Но и с партнерами по бизнесу, поэтому красиво с ним выпить не получилось. Дружбан мой отдыхать разучился лет десять назад, использует любое застолье в угоду бизнесу. Его отец в этом плане посвободней, как ни странно, а потому они с дядькой нормально пообщались и, похоже, решили между собой какой-то вопрос, еще с их молодости тянущившийся.

А я, бляха, был, как школьник у елки, который от вида Деда Мороза потерял дар речи. И Лапочка в таком же положении, даже не смогла общаться со своей Ладой, пребывала в полной прострации и цеплялась за мою руку от ужаса и количества гостей.

Огромный загородный комплекс, который фору даст любому столичному заведению, гудел три дня от наплыва народа. Организаторы праздника разделили гостей на ячейки и каждой предложили свое развлечение. Охота, рыбалка, поход. Спортивный бридж, стрельбище, для детей аниматоры.