Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Видение исчезло, и он обнаружил, что смотрит на некое существо, которое только что использовал. В ее глазах мерцали огоньки безумия.
— Скажи, что любишь меня, даже если это не так, пробормотала она.
В ее голосе прозвучала неутоленность, бездыханная жадность, а ему стало холодно, кто-то словно стиснул в руке его сердце; недавно возвратившееся ощущение реальности вновь куда-то пропало. Захотелось вырваться и бежать, спрятаться где-нибудь в темном уголке, свернувшись калачиком.
Но угол, в котором можно было бы спрятаться, уже заняли. Там ворочалось нечто огромное и зловещее. Оттуда доносилось тяжелое дыхание, несколько более равномерное, чем какое-то время тому назад; оно сделалось размереннее, стоило им только войти в квартиру, и с тех самых пор, пока они поочередно то нападали друг на друга, то отступали, становилось все спокойнее. Нечто явно обретало форму.
Пол ощутил его присутствие, но отмахнулся от ощущения.
Тяжелое, натруженное, зычное дыхание, с каждой секундой становящееся все тише и спокойнее.
— Скажи. Скажи, что любишь. Девятнадцать раз, и очень быстро.
— Люблю тебя. Люблю, люблю, люблю, люблю, — начал он, приподнявшись на локте и загибая пальцы. Люблю, люблю, люблю…
— Зачем ты считаешь? — кокетливо спросила она (этакая гротескная пародия на наивность).
— Чтобы не запутаться, — резко ответил он. Откатился в сторону, на половину Жоржетты (как тут неудобно лежать, словно на кровати отпечатались все изгибы ее тела, но ничего, главное, не пустить сюда эту девицу). — Давай спи.
— Я не хочу спать,
— Тогда бейся головой об стену, — бросил он, закрыл глаза и велел себе заснуть. Сознавая, что девушка сердится, он приказал сну прийти, и тот подкрался, точно фавн к заплутавшей в лесу нимфе. Пол заснул — и увидел во сне то же самое…
Кочерга угодила парню в правый глаз, сделала свое черное дело. Пол отвернулся, а коротко стриженный «студент» рухнул на пол, еще живой, но теряющий жизнь буквально по капле. Над головой мерцали звезды и кружила темнота. Пол обнаружил вдруг, что очутился в другом месте, на какой-то площади.
К нему по сверкающей огнями улице — наверно, где-то в районе Беверли-Хиллз, не иначе, так тут все чисто и вычурно — приближалась разъяренная толпа. Существа в масках, будто собравшиеся на диковинный карнавал, не люди, а пародии налюдей, ведьминский шабаш, где никто не открывает своего истинного лица, чтобы не обнажить душу. Чужаки, обезумевшие, исполненные гнева, надвигающиеся по залитой ярким светом улице. Картина кисти Босха, сделанный впопыхах набросок Дали, одно из чудовищных видений Хогарта; пантомима из последнего круга Дантова ада. Все ближе. Ближе.
Наконец, столько недель спустя, сон получил новое продолжение, страхи обрели телесное воплощение и устремились на Пола все вместе, желая утолить голод.
О череде приятных на вид, улыбчивых убийц можно было забыть.
«Если смогу понять, что это означает, я все узнаю», — подумалось вдруг Полу. В самый разгар многоцветного сна он внезапно сообразил, что если найдет смысл в событиях, разворачивающихся у него перед глазами (во сне, конечно же, во сне), то отыщет решение всех своих проблем, единственное правильное решение. Он сосредоточился. «Если смогу выяснить, кто они такие и что им нужно от меня, почему они за мной гонятся, что их заставляет, то пойму, кто я и что я, и освобожусь, вновь стану самим собой, и все кончится, кончится…»
Он побежал по улице, залитой ослепительно белым светом, лавируя между неизвестно откуда взявшимися автомобилями. Подбежал к перекрестку, набрался мужества и кинулся на другую Сторону, разыскивая выход, путь к спасению, место, где можно отдохнуть, захлопнуть дверь и избавиться от погони. Ноги отчаянно болели.
— Эй! Давайте к нам! — крикнул какой-то мужчина, сидевший в машине со всем своим многочисленным семейством. Пол юркнул в распахнутую дверцу, пробрался на заднее сиденье, на мгновение прижав водителя к рулю. Багажник оказался забит всякой всячиной, одеждой и тому подобным, и Полу пришлось лечь на одежду, поскольку больше места не было.
Как такое может быть?
Взрослый человек ни за что не сумеет втиснуться в крохотное пространство между задним сиденьем и окном, это под силу только ребенку. Помнится, в детстве, отправляясь куда-нибудь с отцом и матерью, он частенько ложился туда, потому что на заднее сиденье укладывали вещи. Потом отец умер, а они с матерью переехали в другой дом…
Почему эти воспоминания пришли именно сейчас?
Он взрослый или ребенок?
Ответьте, пожалуйста, ответьте!
Лежа у окна, он смотрел на беснующуюся толпу, которая осталась на перекрестке, однако не чувствовал себя в безопасности. Странно, ведь он с людьми, которые ему помогают, мужчина за рулем ведет автомобиль быстро и уверенно, спасая Пола от преследователей, так почему же он не чувствует себя в безопасности?
Пол проснулся в слезах. Девушка ушла.
Одна девица жевала в постели жвачку. Совсем еще молоденькая, с пышными бедрами, совершенно не представляющая, как пользоваться своим телом. Соитие происходило медленно, тупо, словно по обязанности. Впоследствии Пол решил, что она ему просто привиделась. Лицо в памяти не сохранилось, остался только смех. Этот смех напоминал звук, с каким лопаются горошины. Он встретил ее на вечеринке и соблазнился ею только потому, что выпил слишком много водки с тоником.
Другая была гораздо привлекательнее, однако из тех женщин, которые входят в твою спальню так, словно вышли из нее пару минут назад.
Третья, маленькая и худая, все время стонала — лишь потому, что прочла в бульварном романчике, что страстные женщины в постели обязательно стонут. Романчик был явно так себе, да и девица — не лучше.
Они приходили в его квартирку одна за другой, случайные знакомые, не преследуя никакой цели, и он развлекался с ними, пока не сообразил (благодаря тому, что обретало форму в темном углу): он вовсе не живет, а попросту существует.
В Книге Бытия говорится о том, что грех то ли таится, то ли ожидает у двери; это не новость, это прописная истина, древняя, как то, что ее породило, как безумие, которое ее выпестовало, как печаль — боль одиночества, — которая в конечном итоге заставит ее пожрать самое себя и все вокруг.
В ночь, когда Пол впервые заплатил за любовь, сунул руку в бумажник, достал двадцать долларов и протянул их своей подружке, существо в углу окончательно обрело форму.
Та девушка… Когда «порядочные» рассуждают об «уличных», они имеют в виду как раз таких, как она.
На самом же деле никаких «уличных» нет и в помине, ведь даже преступники себя преступниками не называют. Рабочие лошадки, предприимчивые девушки, ублажительницы, подружки на вечерок… Другое дело, не правда ли? У девушки была семья, было прошлое и свое лицо, а не только тело.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Миры Харлана Эллисона. Том 3. Контракты души - Харлан Эллисон - Научная Фантастика
- В каньоне - Айзек Азимов - Научная Фантастика
- Парень и его пес - Харлан Эллисон - Научная Фантастика
- Машина желаний (сценарий). Вариант 2 - Аркадий и Борис Стругацкие - Научная Фантастика
- У меня нет рта, чтобы кричать - Харлан Эллисон - Научная Фантастика
- Бойтесь ложных даров! - Дмитрий Вейдер - Научная Фантастика
- Время Ока - Харлан Эллисон - Научная Фантастика
- Слепая молния - Харлан Эллисон - Научная Фантастика
- Требуется лишь немного веры - Харлан Эллисон - Научная Фантастика
- Санта-Клаус против ПАУКа - Харлан Эллисон - Научная Фантастика