Молочная даль - Александр Малов

3

Печально, но Анна была права относительно родителей Михаила: такой тип отношений был выгодным для всех. По крайней мере все было честно и без притворства. Михаил не любил свою семью, а она в свою очередь отвечала ему тем же. А потому, если пропасть в отношениях с бабушкой и дедушкой образуется и для Константина, кому станет хуже? Михаил старался никогда не оставлять сына со своими родителями и всегда предпочитал им родителей жены. Анна, хоть и не испытывала симпатии к родственникам супруга, но говорила, что ребенок должен знать свою семью с обеих сторон. Однако Михаил в этом вопросе был непреклонен. Ведь он прекрасно понимал: если в свое время родители не взрастили в родном сыне любовь к своей семье, то что можно было говорить о внуке?

И Михаил не ошибся.

Дело было даже не в том случае, с похоронами Анны, когда его родители даже не соизволили приехать и поддержать своего сына. Да, это было свинством, которое Михаил проглотил. Но после случившейся трагедии с Костей два года назад, родители вдовцу предложили то, что окончательно отдалило его от своей семьи: отдать мальчика в дом инвалидов, как только тот достигнет совершеннолетия. Михаил всегда относился к родителям, как к людям, которые вывели его в свет, не больше и не меньше, и давно привык к отсутствию любви внутри собственной семьи. Однако такое отношение к родному внуку повергло мужчину в настоящий шок. Такого от своих отца и матери не ожидал даже он. В тот момент он осознал ужасную правду: в его семье не было места для любви.

Места не было даже для человечности.

Родители Михаила не пришли на его выпускной, в один из самых важных для него дней. Не пришли в тот день, когда родился Костя и… когда Михаил хоронил самого дорогого в своей жизни человека. В важные для него моменты они не приходили никогда и теперь, когда их появление вызывало лишь отвращение, мужчина наконец снял с себя все оковы. В тот день он принял самые жесткие меры. После того гнусного предложения о доме для инвалидов, он показал своим любимым родителям средний палец (как мысленно, так и буквально) и навсегда прекратил с ними общение. Впрочем, никто от этого не пострадал по-настоящему и всем стало только легче. Последняя нить была оборвана и в тот роковой день вдовец чуть не расплакался от обиды.

Обиды и облегчения.

Что касается родителей Анны, то они, напротив, относились к внуку с любовью и пониманием. Даже после случившийся с ним трагедии. Михаилу было не стыдно признать: любви к семье Анны у него было куда больше, нежели к своей собственной. Однако после смерти своей дочери, мать и отец Анны стали навещать Костю все реже и реже. Смерть любимой дочери стала для них настоящим ударом и потому они решили единогласно переехать из города куда подальше, общаясь с Костей лишь посредством скайпа и все реже уделяя время для личных встреч. Возможно они видели в нем отражение своей вечно маленькой и любимой дочери, а потому боль от утраты лишь больше выковыривала дыру в их незаживающей ране. Михаил и сам порой смотрел на сына таким взглядом и ему становилось больно.

Столь сильно сын походил на свою мать.

4

Клиенты такси… нет, клиенты были совсем другим делом. Они были мимолетны и непостоянны. Одни сменялись другими и это не давало в полной мере излить им свою душу. Клиентам не расскажешь о своих проблемах, жизненных переживаниях и о том, что по-настоящему твориться у тебя в душе. На все это попросту не хватило бы времени, да и банального желания со стороны пассажиров. И это было нормально. Нормально, что люди, сидящие в салоне таксиста, были чужими. Чужими духом. Чужими сердцем. Они просто не могли помочь одинокому вдовцу. Все, чего от них можно было ожидать, так это разговоров о погоде или парочка несмешных старых анекдотов. В иных случаях это был целительный секс, но никаких душевных изливаний. А потому Михаил все чаще стал любить тишину в своей машине, которая если и могла прерываться, то только хорошей тихой музыкой, сладостно доносившейся из динамиков.

Итак, проделав половину пути, дорогу до аэропорта преградил железнодорожный переезд. Еще только подъезжая к железнодорожным путям таксист увидел, как желтые сияющие огни предупредительно мигали каждому водителю, сообщая о том, что на некоторое время их транспорт должен перейти в состояние покоя. Исключительно для их же собственной безопасности. Кричал об этом и опускающийся деревянный шлагбаум, окрашенный в яркий красно-белый цвет.

И именно в этот момент пассажирка на заднем сиденье ожила. Словно граф Дракула, пробужденный от векового сна или старая мумия, чей покой вдруг потревожили любопытные археологи. До этого Михаил заметил, что всю дорогу женщина провела, уткнувшись в экран сотового телефона. Что-то веселило ее каждый раз, как только она заглядывала в самое сердце мобильного устройства, но мужчине казалось, что улыбка отражала некую печаль.

И вот сейчас, убрав телефон во внутренний карман пальто и заглядывая вглубь своего небольшого пакета, Ирина Викторовна наконец нарушила тишину:

– Вы верите в Бога? – тихо, но твердо спросила она.

Михаил слегка опешил от подобного вопроса.

– Я… никогда не думал об этом – невинно произнес он с улыбкой человека, который пытается поддержать не интересную ему беседу. Ложь, конечно же он думал об этом. Особенно после смерти Анны – Если Бог и есть, то это особенно ничего не меняет… наверное.

И тут же добавил, посчитав необходимым разбавить столь щепетильную тему шуткой:

– По крайней мере помолившись ему, шлагбаум впереди нас не поднимется быстрее, а значит и в чем-то более серьезном приходится рассчитывать только на себя.

Но даже после этой фразы, пассажирка почти не изменилась в лице.

«Если Бог и есть, то это особенно ничего не меняет»

Это были одни из самых искренних убеждений Михаила… о Боге. Вдовец никогда по-настоящему не задумывался о Боге. Конечно, в детстве его интересовал вопрос религии, но с каждым последующим годом этот интерес угасал все больше и больше. В мире хватало реальных проблем, чтобы отвлекаться на раздумья о чем-то по-настоящему непостижимом. Бог не поможет оплатить твои кредиты и счета за загородный дом. Бог не поможет найти подходящую работу, обеспечивающую благосостояние для новорожденного сына. Может Бог и