Проклятье Солнечного короля - 1 - Ольга Ильина

— Э… спасибо, — оторопело отозвался мистер Пибоди, но граф уже не слушал его, направляясь к девушке, которая одним своим взглядом могла заставить его пойти на такие безумства, как простить долг этому «харди» и его семейству.

— Леди Мэл, — выдохнул он, жадно разглядывая ее.

— Граф, я не знала что вы приехали, — отозвалась она, протягивая руку.

— Сегодня утром.

— И сразу принялись за дела? Это было очень благородно с вашей стороны, поступить так.

— Иначе бы меня загрызла совесть, — усмехнулся мужчина.

— И все же, спасибо вам. Семья Пибоди очень нуждается в деньгах.

— Вы куда-то шли? — полюбопытствовал граф.

— Да, в больницу. Только хотела передать миссис Пибоди кое-что…

— А застали меня.

— Да, — улыбнулась Мэл.

— Я провожу вас.

— Ну, что вы, это вовсе не обязательно.

— Но я настаиваю. Не лишайте меня такого удовольствия.

— Хорошо, — согласилась Мэл. — Вы подождете?

— Конечно, — как он мог не подождать. Ведь он ждал ее так долго, всю жизнь. Что значат какие-то несколько минут?

Когда он впервые увидел ее, увидел эти глубокие, синие, смотрящие в самое сердце глаза, что-то родилось внутри. Эта девочка стала наваждением, его болезнью, червоточиной в груди, которую он любил и ненавидел одновременно. Она, мысли о ней, воспоминания, жажда и страсть, все это жило в нем, росло и развивалось по мере ее взросления. Сейчас она стала девушкой, на которую он не мог насмотреться, не мог надышаться, словно одержимый, сжигаемый этими чувствами. Конечно, она не подозревала об этом, в отличие от ее проницательной мамаши, которая отравляла его существование своими подозрениями.

— Как ваши родители? — спросил он, когда Мэл вернулась, наконец. — Я намерен навестить их в ближайшее время.

— Уверена, они будут очень рады. Папа говорил, вы хотите здесь обосноваться. Вместе с супругой?

— Увы, я пока один. Виттория очень любит свет. Я не могу лишить ее удовольствия, показать во всей красе свои новые наряды. А когда вы станете выходить в свет? Не сомневаюсь, вы произведете фурор.

— Я выхожу, нас часто приглашают в местное высшее общество.

— Вряд ли они сравнятся с обществом в Сорели или столице.

— Да, наверное, — согласилась Мэл.

— Вы никогда не хотели побывать в столице?

— Хотела, конечно, у нас даже там есть друзья, но матушка категорически против.

— И вы не знаете почему?

— Нет. Может быть, она страшится дороги.

— Да, возможно, — ответил граф. — Кстати, я привез вам подарок.

— Подарок? — удивилась Мэл. Она всегда воспринимала графа, как доброго дядюшку, который всегда, как приезжал к ним в дом, непременно дарил подарки, вот и сейчас он не изменил старой традиции.

— Ничего особенного, простой томик стихов. Я знаю, вы любите читать.

— Очень люблю.

— Как-то, в день Приветствия Весны вы читали замечательные стихи.

— Про мечты, — припомнила Мэл.

— Точно.

— Надо же, вы это помните, — восторженно сказала она, ведь сама совершенно позабыла об этом.

— Почитаете?

— О, прямо сейчас?

— А почему нет?

— Хм, я должна вспомнить…

Качаются на стебельках цветы,От ветра вдруг готовые сломаться.Сбываются, когда-нибудь мечты,Когда их просят искренно сбываться.И лишь цветок, поломанный почти,Так ценит жизнь, и солнышко любое.Как тяжело мечту свою найти,Что б видеть небо только голубое.И люди так пускаясь в жуткий бег,То врозь бегут, а то бегут друг к другу.Не для того рождался человек,Что б белкой быть по замкнутому кругу.И если жизнь, всего одна дана,Тогда она совсем неоценима.Скажи, зачем она такой нужна,Когда твои мечты проходят мимо.[1]

— Откуда в вас такая глубина? — спросил граф, зачарованный не столько стихами, сколько ее чудесным голосом, который он мог бы слушать часами, всю жизнь слушать. И как же обидно, что дорога до госпиталя занимает всего каких-то полчаса, и как же быстро они пролетают.

— Это всё стихи.

— Нет, это вы, — ответил он, серьезно глядя на нее, так серьезно, что она смутилась. — Я буду рад снова увидеть вас вечером.

— Я тоже буду очень рада, милорд.

— О, прошу, называйте меня Филипп. Хотя бы иногда.

Она ушла немного обескураженная просьбой графа, но работа в госпитале, забота о больных, совсем не оставили времени на раздумья. В последнее время в городе появилась очень неприятная лихорадка, и с каждым днем больных становилось все больше и больше.

— Сегодня троих привезли, — шепнула Мэдди, спеша помочь доктору Харрису. — А еще рабочий в порту упал с большой высоты.

— Какой ужас? — воскликнула девушка. — А почему ты меня не подождала?

— Я думала, тебя Артур проводит, зачем вам третий лишний, — немного грубовато ответила Мэдди и поспешила уйти, пока доктор Харрис не обвинил ее в лени, а Мэл пошла в сестринскую переодеваться. Кажется, сегодня им предстоял на редкость беспокойный день, и откуда только взялась эта зараза?

* * *

Артур вернулся домой после утренней разгрузки торговых грузов в порту, за которые платили немного, но стабильно, а дома его ждало настоящее потрясение. Братья наперебой рассказали, как в дом ворвался граф Айван со своим негодяем поверенным, как намеревался выгнать их всех на улицу и только вмешательство Мэл, не позволило ему это сделать.

— Ты бы видел его лицо, когда он ее увидел, — говорил Лазарь. — Он весь переменился. Из злодеюки тут же благодетелем сделался. Видать не хотел в ее глазах негодяем прослыть.

— Она ушла с ним? — похолодел Артур.

— Ага, — ответил младший брат. — Как этому, с крысиной мордой, указания дал, так под ручку ее и увел.

— Эй, ты чего? — спросил Лазарь, увидев, как затрясло брата.

— Ничего, — рявкнул он и рванул было к себе, но Лазарь окликнул.

— Да стой ты, горячая голова, она тебе записку передала.

Артур тут же схватил протянутый листок и нервно развернул. Мэл просила встретить ее вечером, после работы, а ему чудилось, что это ловушка какая-то, что она играет с ним, обманывает. Ведь ушла же с графом под ручку, не дождалась. Угнетало его их неравенство, сидело внутри, заставляя придумывать всякое. Многие были против них, одни обращались снисходительно, другие откровенно насмехались, и никто не верил, что они когда-нибудь поженятся, он и сам иногда не верил, вот и торопил ее, и даже билеты купил на ближайший торговый корабль и кипел от злости, видя ее сомнения. А еще мать все время говорила:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});