Кровь, пот и чашка чая. Реальные истории из машины скорой помощи - Рейнолдс Том

«Значимых травм нет». Извинение перед полицейскими

Медицинская помощь – дело нехитрое; я в точности знаю, что надо делать, если у человека сердечный приступ, если он сломал ногу или на большой скорости въехал в стену на машине.

Куда сложнее приходится с «человеческим фактором».

В три часа ночи я получил вызов: «женщина, упала с лестницы». Приехав по адресу, я услышал, как двое ругаются у дверей; женщина не хотела впускать меня в дом. Мальчишка (по внешнему виду и по голосу лет тринадцати), наконец, открыл мне дверь.

У пациентки был синяк под глазом и, судя по всему, перелом носа. Лицо в крови, вид крайне возмущенный. Ехать в больницу она отказалась, мол, не может оставить дома маленькую дочь, которая спит наверху.

Пациентка говорила, что пошла выпить с приятелями, оставив дочь на мальчишку-подростка, но в больницу не поедет, потому что больше не хочет оставлять ребенка с ним.

Я обратил ее внимание на некоторую нелогичность: оставить ребенка, чтобы напиться, можно, а чтобы поехать в больницу – нельзя, но она стояла на своем и ехать не хотела.

Я спросил, говорит ли она правду, может, все-таки ее избили? Она в ответ повторила, что просто упала с лестницы.

К сожалению, насильно возить людей в больницу я не могу, но даже будь у меня такая возможность, пришлось бы как-то все улаживать с ее дочкой.

Я спросил парнишку, сколько ему лет. Оказалось, 22 года.

Если ему действительно 22, то у него серьезные проблемы с гормонами, даже голос еще не ломался.

Итак, передо мной стояла женщина, явно подвергшаяся побоям, которая отказывалась ехать в больницу. Рядом – мальчик лет тринадцати (или около того), присматривавший за ней и ее дочерью… и подъезжая, я слышал, как они громко о чем-то переругивались между собой.

Я не мог просто взять и уехать, надо было придумать, что делать дальше.

В три часа ночи ты можешь сделать только одно, хотя мне это совсем не нравится… Вызвать полицию.

У социальной службы ушло бы несколько недель на решение проблемы, а мы, сотрудники скорой, ничего не можем предпринимать в подобных ситуациях. Соответственно, оставалась полиция.

Я знал, что они сильно загружены, что они не любят выезжать на подобные вызовы и что руки у них связаны так же, как у меня. Но я все-таки надеялся, что они смогут помочь, по крайней мере, проследят, чтобы все успокоились.

Я до сих пор не на 100 % уверен, что поступил правильно, но это было лучше, чем просто проигнорировать проблему, так что, вызвав полицию, я выбрал наименьшее из зол.

Насколько мне известно, у них толстенное дело на эту дамочку.

Поэтому обращаюсь ко всем полицейским, читающим мой блог, – уж извините!

Язык

Этот пост я написал из чистейшего эгоизма, но, в конце концов, сам себя не похвалишь, и никто тебя не похвалит…

Кажется, я только что спас человеку жизнь, благодаря собственной честности.

Было 6:20 утра, 10 минут до конца моей смены. Я отвез роженицу в роддом на дальней границе своего сектора, поэтому собирался посидеть там оставшиеся 10 минут, прежде чем «зажечь зеленый огонек». Тогда меня не направили бы на следующий вызов, я вовремя вернулся бы на станцию и к семи утра, счастливый и довольный, уже лежал бы в своей теплой кроватке.

«С другой стороны, – подумал я, – какова вероятность, что за эти 10 минут мне поступит новый вызов?» В общем, я отметился, что свободен, и потихоньку поехал в сторону станции.

В 6:28 мой компьютер ожил, и на дисплее появилось сообщение: «мужчина, 58 лет, распух язык».

Вот же черт!

Вызов был опять на другом краю сектора, что означает мигалку и сирену, поэтому я спросил диспетчерскую, нет ли кого поближе. Может, какой-нибудь экипаж заканчивает смену в 7 и может принять вызов? Никого не было.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Проблема с вызовом, который принимаешь в 6:30, заключается в том, что практически все остальные скорые и машины немедленного реагирования работают до 7:00. Поэтому, если они сейчас заняты, то предпочтут пересидеть последние 20 минут смены где-нибудь в клинике. Это если освободятся пораньше.

Когда диспетчеру некого отправить на вызов, он передает его по радио в надежде, что кто-то сможет выехать, и, должен сказать, обычно так и происходит.

Поэтому я помчался по адресу и добрался туда за 9 минут. Ну вот, засчитано как неудача… Я же должен являться на вызов меньше чем за 8 минут.

Язык у пациента действительно сильно распух, он практически вываливался изо рта. Оказалось, что отек начался прошлой ночью и с тех пор становился все хуже.

На мой взгляд, это была аллергическая реакция, и довольно тяжелая, хоть пациент и не представлял, на что у него может быть аллергия.

Ладно, – подумал я, – раз это продолжается какое-то время, значит, он продержится еще немного; надо дождаться скорой, и в больнице его полечат очень хорошими лекарствами. У меня на такой случай есть только адреналин, обладающий довольно неприятными побочными эффектами (ничего серьезного, просто его действие связано с неудобствами).

Поэтому мы подождали, поговорили немного, и мне удалось пациента успокоить.

– Язык-то продолжает опухать, – заметил вдруг мужчина.

Я присмотрелся: язык и правда достиг опасно большого размера. Если так пойдет и дальше, то он перекроет дыхательные пути и не даст мужчине дышать.

– Ну ладно, – решил я, – придется сделать укол, о котором мы с вами говорили…

…500 мкг адреналина внутримышечно.

…4 минуты спустя пациент сказал, что «язык становится меньше».

…10 минут спустя язык заметно уменьшился, пациент стал говорить нормальным голосом.

Тут его мать, дама 86 лет, спустилась вниз в кухонном фартучке в клетку и предложила мне чашку чаю.

Через 50 минут после прибытия на место, после оживленной беседы о ситуации с регби в Англии, о погоде и о пользе национальной системы здравоохранения, мы, наконец, дождались приезда скорой.

Они тоже «зажгли зеленый огонек» за 10 минут до конца смены. Благослови их Бог!

Я вернулся на станцию и заполнил документы; было восемь утра, 1,5 часа переработки. А через 10 часов мне снова заступать.

Но вдруг я задумался… Не будь я таким совестливым, то не получил бы тот вызов, язык у пациента распух бы еще больше, он мог задохнуться и умереть.

Цепь случайностей привела к тому, что больной вовремя получил помощь…

…а я пришел домой довольным, а не умирающим от усталости после бесконечной череды пьяных/нападений/нападений пьяных. Взрывы в Лондоне – 7 июля 2005

В здании Британской медицинской ассоциации лежат тела погибших во взорванном автобусе. Окна здания обрызганы кровью. Новость от знакомого, находившегося поблизости в момент взрыва. Сегодня. 7 июля 2005

Простите, это, скорее, «поток сознания».

Я узнал о том, что террористы взорвали в Лондоне бомбы, от электрика, который устанавливал розетки в моей новой квартире. Я тут же включил свой маленький телевизор и услышал о взрывах.

Я бросился звонить в наш резервный центр, потому что у меня был выходной, и они сказали, чтобы я явился на станцию Ньюэм.

Вместе с другими добровольцами, изъявившими желание выйти на работу, я в тот день замещал персонал скорой помощи, отправленный на устранение последствий атаки.

Кажется, за день к нам поступило гораздо меньше вызовов, чем обычно; я сидел на станции довольно долго, прежде чем нам с напарником поручили отвезти роженицу в больницу Эссекса.

Когда прошел первый шок, я начал ощущать громадную гордость за Лондонскую службу скорой помощи и другие медицинские ведомства, больницы, группы поддержки и организации, которые отлично справились со своей работой. На мой взгляд, план действий на случай серьезного происшествия был реализован идеально: хаос превратился в порядок.