Третье человечество - Бернар Вербер

— …контакт… да… — пробормотал молодой человек.

— Я не хочу, чтобы вы блуждали неизвестно где во времени и пространстве. Я ваш проводник, я вас не брошу, а вы не должны спать или впадать в неистовство, мы сейчас пересечем барьер сознательного, чтобы прикоснуться к бессознательному. Вы меня понимаете? Отвечайте.

— Да.

— Теперь я обращаюсь к вашей глубинной сущности, которая все знает сейчас и знала всегда. К вашему «вечному я», которое уходит корнями в прошлое, восходит к звездам и берет начало от первородной искры. Его зовут не Давид, у него множество имен и фамилий. И сейчас мы узнаем, как его звали раньше, хорошо?

— Да.

— В таком случае вы перенесетесь сознанием в один из уголков подсознания. Это место можно представить себе как какой-нибудь цвет. Когда я произнесу слово «ноль», вы окажетесь там. 10… 9… 8… вы подходите к коридору…

7, 6, 5… вы готовитесь войти… 4, 3, 2, 1… Ноль! Вы там. Видите белый коридор?

Давид нахмурился, затем расслабился:

— Да.

— Видите двери справа и слева?

— Да.

— Подойдите к любой из них. Что там написано?

— Там… там медная табличка с черными буквами.

— Читайте.

— «Сабрина Морено».

— Откройте дверь. Что вы видите?

— Я… я вижу пожилую женщину в больнице. У нее агония. Врач делает ей массаж сердца. Кто это?

— Это вы в прошлой жизни. Быстро закройте дверь. Последние мгновения часто бывают мучительны.

Давиду захотелось остаться и посмотреть, что будет дальше, но голос громче повторил приказ и он закрыл дверь.

— Идите дальше по коридору. Что вы видите?

— Двери… с одной и с другой стороны. С табличками, на которых написаны имена.

— Читайте.

— «Мишель Пелисье».

— Откройте дверь.

Давид повернул ручку и увидел человека в мундире французского солдата времен Первой мировой войны. Прозвучал свисток, все мужчины выскочили из окопа и с криком бросились вперед. Человека, которым когда-то был он, в грудь ударила пуля, остановив в самый разгар этого стремительного порыва. Он схватился за сердце, из которого через ткань хлестала кровь, и упал навзничь.

— Ну что? Что там происходит?

— Я… меня… мне в сердце только что попала пуля… — ответил он.

— Возвращайтесь. Вы уже поняли: эти двери ведут к последним мгновениям жизни тех, чьи имена на них написаны. Открывать их все не нужно. Идите дальше.

Французские имена сменялись английскими, индийскими, китайскими, арабскими, греческими, майя. Затем и вовсе пошли совершенно незнакомые символы.

— Проходите вглубь. Что вы видите?

Лихорадочно ступая, он пошел дальше и оказался в самом конце коридора. Перед ним оставалась одна-единственная, последняя дверь.

— Я стою в тупике.

— За этой дверью находится ваша первая жизнь на Земле, — сообщила Нускс’ия, — она-то нас и интересует, ведь именно эта жизнь создала предпосылки для всех последующих.

Давид увидел на табличке странную надпись. Она представляла собой три рисунка, по-видимому соответствующие трем слогам.

— Вперед. Открывайте.

Ему было жутко вновь увидеть свою собственную смерть, но он преодолел этот страх и рывком распахнул Дверь. Над ним нависла масса воды, готовая в любое мгновение обрушиться вниз.

— Закройте! Быстро!

Он машинально подчинился, и вся вода самым волшебным образом осталась за дверью.

— Теперь можете открыть вновь, и мы выберем точный момент, чтобы вы нырнули в поток вашей первой жизни. Какая сцена для вас будет предпочтительнее?

— Я не понимаю.

— Каждая жизнь напоминает собой фильм, вы видели его последнюю сцену, но можете просмотреть все с начала. Но не с рождения — это долго и неинтересно. Здесь, как на DVD-диске, можно выбрать сцену посередине. Советую вам остановиться на чем-нибудь приятном.

— В таком случае в своей первой жизни я выбираю… самую красивую историю любви.

— Отличный вариант. Открывайте дверь.

Он опасливо открыл дверь, но на этот раз перед ним не возникло никакой стены воды — лишь подвесной мост, терявшийся в тумане.

— Я вижу мост.

— Он послужит для того, чтобы вы перебрались из настоящего в прошлое. Идите.

Давид осторожно двинулся по мосту, хватаясь за натянутые по бокам веревки.

Он пошел дальше, обернулся и не увидел за собой никакой двери.

В этот момент Давид почувствовал, что восприятие его изменилось. Дойдя до другого края моста, он обнаружил вокруг себя фантастический пейзаж, которого раньше даже представить не мог.

60

На чем я остановилась?

На своих дебютных опытах по сотворению жизни, благодаря которым у меня появились первые жильцы: бактерии, водоросли, вирусы…

В первозданном океане все эти соперничавшие между собой виды стали противоборствовать, пытаться сожрать друг друга и, таким образом, эволюционировать.

И по-настоящему ожесточились.

Их тактика оттачивалась, становясь все замысловатее и тоньше.

Вскоре произошло первое разделение на формы жизни «дичь» и формы жизни «хищники».

Дичь усиленно трудилась над своим умением убегать и прятаться, равно как и над способностью в больших количествах воспроизводить потомство.

Хищники же развивали зубы, мышцы, когти и яд.

Обычных хищников поедали суперхищники.

Суперхищников побеждали сверхсуперхищники: гигантские монстры с острыми зубами, могучими челюстями и отточенными плавниками.

Чем активнее хищники потребляли протеин своих жертв, тем больше развивались их мышцы, тем быстрее и безжалостнее они становились.

Другие виды, слишком медлительные, заметные или же воспроизводящие недостаточно потомства, были обречены.

С тех пор установились правила игры.

Они гласили следующее.

«Сильный поедает слабого».

«Быстрый поедает медлительного».

«Плотоядный поедает травоядного».

«Суперплотоядный поедает обычного плотоядного».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});