Иной мир. Начало - Никита Эдуардович Шарипов

интересное. Грузовик, нагруженный золотом, не доехал до места открытия портала около сотни метров. Всему виной оказалась жадность фашистов, они хотели утащить в другой мир все имеющиеся богатства, но машина не выдержала тройного перегруза и опрокинулась набок.

– Мост оказался слабоват… – пробормотал Егоров, обходя находку по кругу. Он уже успел прикинуть примерную массу золота, которая перевозилась в кузове грузовика, и цифра получилась очень внушительная, не меньше шести тонн, а может и значительно больше. Две тонны, не больше, вот разрешённый максимум старого Форда. Если ехать не далеко и не долго, то можно рискнуть и положить в кузов ещё одну тонну. Но никак не шесть.

Машина с драгоценным грузом оказалась единственной находкой, которая представляет ценность. Всё остальное спешно убегавшие в портал фашисты уничтожили, взорвали или просто сожгли.

– Вижу, что времени даром ты не терял.

Егоров не смог сдержать выработанного годами рефлекса и, обернувшись максимально быстро, направил пистолет на голову Росса. Тут же опустив оружие, виновато сказал:

– Извини, испугался, ты слишком бесшумно ходишь.

– Летаю. – Михаил улыбнулся. – Если захочешь, то могу научить тебя некоторым своим фокусам. Они все полезные.

– Хочу, но сейчас нам точно не до этого. Нужно как можно скорее убраться с острова, потому что с рассветом на всех ближайших островах дым от пылающего склада ГСМ станет виден и вызовет много вопросов. И что с Шольцем, он рассказал что-нибудь интересное?

– О да, рассказал, много всего интересного рассказал. Ты будешь не рад, я самую малость переборщил и немец умер от болевого шока. Мне правда жаль, я трепетно пытался выполнить твоё условие, но не предполагал, что бедняга Шольц окажется таким слабым.

– Трепетно? – Егоров покачал головой. – Не верю я тебе, Миша, не умеешь ты врать.

– Ты глубоко ошибаешься, врать я умею, но не вижу смысла делать это сейчас. А вот ты, в отличии от меня, врать не умеешь совсем. Ну разве лишь самому себе, ведь ты, оставляя меня с фашистом наедине, прекрасно понимал, что живым я его не оставлю. Понимал, но тешил своё достоинство какими-то ненужными принципами! А теперь пойми, что вся твоя упёртость, которая направлена в мой адрес – это просто пустота. Егоров, ты должен уяснить раз и навсегда, что как я захочу, так оно и будет. Не иначе!

Юра открыл рот, чтобы сказать Россу всё, что он думает об услышанном, но вдруг понял, что смысла в этом и вправду нет. На втором плане, именно там и не выше – вот место Егорова. Пора уже признать и смириться с безоговорочным лидерством Михаила. И прекратить завидовать…

* * *

Егоров, войдя в каюту Росса, и увидев, как тот укладывает золотые слитки в деревянный ящик, не удержался и пропел:

– Там царь Кощей над златом чахнет…

– Для Кощея я слишком молод и красив. – Что-то записав в журнал, Росс объяснил: – Занимаюсь самым ненавистным для меня делом, произвожу подсчёт приобретенного имущества.

– Боишься, что кто-нибудь решится на кражу? Всё-таки решил отдать всё золото на хранение капитану?

– Что за глупость ты спрашиваешь, Юра, когда я чего-то боялся? Пусть хоть всё золото украдут, мне плевать. Снятие ответственности – вот как это называется. Через несколько часов я отдам Колосову все семь с небольшим тонн золота, а затем оно будет опечатано и на всех бумагах появятся нужные мне печати. В будущем, когда мы прибудем домой, возникнет множество вопросов, и отвечать на них будет гораздо проще, если в наличии будут иметься соответствующие документы. Ты ведь не хуже меня знаешь эту дурацкую систему, поэтому я не вижу смысла говорить об этом дальше.

– Смысла и вправду нет, – пробормотал Егоров. – А вот смысл помочь есть и я пришёл именно для этого.

Росс, указав на свою кровать, сказал:

– Если пришел помочь, то просто сядь и молча жди, когда я закончу. Мешать мне не нужно…

Спустя два часа с золотом было окончательно закончено. Колосов, получив на хранение семь тысяч триста пятьдесят три килограмма драгоценного металла, был крайне недоволен. Егоров, поставив себя на его место, вёл бы себя точно так же. Слишком много ответственности и слишком высока вероятность бунта на корабле. Золото и неприятности слишком близкие друзья, это известно всем. А если золота очень много, то и неприятности, в случае их возникновения, будут соответствующими.

– Кормить нас сегодня, похоже, не будут. – Росс, вернувшись в свою каюту в компании Егорова, достал из тумбочки две банки тушёнки и поставил их на стол. Открыв ножом первую, вместе с вилкой отдал гостю и занялся своей банкой.

– Меня беспокоят некоторые люди из команды, – сказал Юра и закинул в рот блин белого жира, который тут же начал таять во рту.

– Решать проблемы будем по мере их возникновения. Пока что я не вижу поводов для беспокойства. Если кто-то и задумает выкинуть какой-нибудь фокус, то будет это точно не сегодня и не завтра. Пока скучкуются, пока обдумают план действий – всё это затянется минимум на неделю. Время есть, предотвратим всё в зачатке.

– Мне бы твою уверенность, Миша. – Егоров отодвинул успевшую опустеть банку. – Думаю стоит поговорить с Колосовым. Нужно убедить его устроить обыск сухогруза и найти всё неучтенное оружие, оно тут имеется, я в этом не сомневаюсь.

– Оружия на корабле много, как учтёного, так и неучтёного. Но разговаривать по этому поводу с Колосовым я тебе запрещаю. Капитан уже получил от меня приказ раздать всем доверенным людям имеющиеся на корабле стволы. Мы находимся в очень неспокойных водах с интересным грузом, поэтому стоит сосредоточиться на угрозах внешних. Если пиратам станет известно количество золота, которое мы перевозим, то о спокойном путешествии до дома останется лишь мечтать.

– Каким образом, Миша? – Егоров не сдержал улыбки. – Пираты могут узнать о золоте лишь в одном случае, если кто-то отправит им телеграмму со всеми подробностями. Готов поспорить с тобой, что до конца плавания опасности извне можно не бояться, её просто не будет. Сухогруз, к тому же Советский, тронуть никто не рискнёт.

– Не прекращаю удивляться тобой, Егоров. – Росс устало потянулся. – Проявляешь наивность, когда она совсем не нужна. Мы с тобой оба знаем, что даже у стен есть уши. Говорю тебе прямо – что-нибудь обязательно случиться, либо нападение пиратов, либо бунт, а может и всё вместе, без разницы в какой последовательности. Запомни мои слова, Юра, и больше не поднимай этот вопрос.

– Хорошо, я тебя услышал. Что по поводу сбежавших фашистов, так и будешь отмалчиваться или всё-таки расскажешь? Сам понимаешь, любопытство страшная штука.

– Я утолю твоё любопытство. Но готов ли ты услышать всё то, что я сейчас скажу?

– Думаю, что ты не сумеешь удивить меня.

– А я думаю, что сумею. Фашисты не успокоились, это полностью подтверждённая информация. Третий Рейх по прежнему жив,