Прах и пепел - Татьяна Николаевна Зубачева

через газон, выворачивая комья земли с нежным дёрном. А то и сбрасывал своего всадника, и они все бросались на помощь товарищу.

Фредди улыбнулся воспоминанию. Многие ради такого развлечения жертвовали сменным отдыхом, приезжая издалека. А потом ранчеро и вовсе то ли разорился, то ли окончательно свихнулся, и газон быстро стал обычной пыльной плешиной с пучками жёсткой травы. Давно это было, но наверняка и сейчас об этом рассказывают у ковбойских костров, привирая и приукрашивая, как и положено для кострового трёпа.

Он остановил Майора у одного из оборудованных ими ещё зимой наблюдательных деревьев, прямо с седла подтянулся и залез на крохотную смотровую площадку, спрятанную среди ветвей. Биноклем в таких засидках он не пользовался, во всяком случае в ясную погоду, зная, как трудно уберечься от случайно ударившего в стекло луча, мгновенной яркой вспышкой выдающего наблюдателя. Было тихо и очень… спокойно, не сразу нашёл он слово. Да, пустынно, большинство имений или в забросе, или ещё только медленно приходят в себя после зимней заварухи. Правда, зимой и весной тишина была другая. Сейчас уже не ждёшь выстрела, все успокоились. Особо буйные и непонятливые в земле.

Фредди мягко спрыгнул в седло и поскакал к северным холмам. Нет, увеличивать имение, прикупать соседние земли не стоит. Они не обиходят столько, а хапать лишнее… Нет, накупить, держать впустую, не используя, и платить сумасшедшие налоги… Всё равно основной доход не здесь…

…Джонни, румяный не то от возбуждения, не то от нахлеставшего по щекам холодного ветра. Глаза пьяно блестят, хотя они пятый день капли в рот не берут.

– Это наш шанс, Фредди.

– Думаешь, как крыша имение надёжно?

– Не то слово!

Джонни аж чуть пританцовывает, как застоявшийся конь.

– Мы сможем вывалиться, Фредди. У нас будет не только крыша, у нас будет легальный доход, понимаешь?…

…Фредди придержал Майора, всматриваясь в прихваченную морозом корку грязи. Да, Джонни прав, олень. Но один, заблудился, что ли… во всяком случае… где один, там может быть и два, но они бывают здесь наездами, так что… даже если стадо здесь и обоснуется, всё равно пройдёт несколько лет, пока можно будет начать охоту. Но если прикидывать задел на будущее… Судя по следам, рогач крупный, так что… завезти сюда. вон в тот лесок, брикет сена и сделать солонец, пусть приводит своё семейство.

На всякий случай он проехал до границы имения и немного вдоль неё. И уже убедившись, что следы есть, не очень старые, но всё одного и того же оленя, повернул к дому.

Серое, уже зимнее небо, холодный сырой ветер. И спокойная тишина вокруг.

Колумбия

Дня Благодарения они ожидали со страхом. Тщательно скрывая его от всех, и прежде всего от самих себя. Чтобы не накликать ненароком. Но обошлось. И даже Роберт не стал ворчать, что из-за праздника они два дня не работали. К тому же и в пятницу, и в субботу такой наплыв был, что они с ног сбились и все руки себе отмотали. Так устали, что и друг друга не размяли после работы, навели порядок на первом этаже, поднялись к себе и рухнули.

Найджел высвободил руки и потянулся, выгибаясь. Всё тело гудит, а уже два дня с той гонки прошло.

– Найдж, – позвал его Метьюз, – хватит дрыхнуть. Вставай.

– Ага-а-а! – отозвался протяжным зевком Найджел и встал с постели.

Не одеваясь, вышел в холл и увидел Метьюза, домывавшего пол.

– Чего в такую рань? А Роб где?

– Внизу с прачкой объясняется, – Метьюз поглядел на него и хмыкнул: – Ты когда вчера вернулся?

– Во-первых, – Найджел снова зевнул, – не вчера, а уже сегодня. А во-вторых, праздники затем и придуманы, чтобы праздновать.

– А в-третьих, мотай в душ, пока Роб не поднялся. Через полчаса открываем, а ты как после смены.

Найджел ещё раз зевнул, с хрустом потянулся и зашлёпал в ванную.

Когда он, прогнав остатки сна холодным душем, вышел в холл, из кухни пахло кофе и хлебом и было слышно, как хохочет Роберт. Найджел улыбнулся: даже если над ним, всё равно хорошо. А то Роберт совсем…

– Ага, – встретил его Роберт. – Явился! Ну как, хорошие сны видел?

– Лучше всех, – ответил Найджел, садясь к столу.

Как всегда, по утрам они сидели в одних трусах, ведь всё равно сейчас спустятся вниз и наденут свою рабочую форму.

– Ну, так как погулял, Найдж? – Метьюз вытер ломтём хлеба свою миску и взялся за кофе.

– Хорошо, – улыбнулся Найджел. – А вы чего не пошли?

Метьюз и Роберт переглянулись и заржали.

– Ага, – кивнул Найджел. – Каждый развлекается по-своему.

– А ты как думал, братик? – Метьюз встал и собрал миски с кружками. – Давайте вниз, я сейчас уберу здесь и спущусь.

Роберт кивнул и встал.

– Пошли работать, Найдж. А то выпить будет не на что.

Найджел ухмыльнулся в ответ, легко сбегая вниз. Утренняя тяжесть в теле уже прошла. Он быстро натянул штаны и рубашку, застегнул пояс-сумку, оглянулся на Роберта.

– Открываю, Роб.

– Дверь не перепутай. Сегодня вторник.

– Помню.

Найджел щёлкнул замком на двери для цветных, распахнул её и тихо засмеялся, вдохнув холодный чистый воздух. Ага, и от калитки уже идёт первый посетитель, Конни-маляр, они его ещё со стройки знают. Он тогда от себя сделал красивые бордюры в жилых комнатах и на кухне.

– Привет! – весело поздоровался Найджел. – Общий?

– Привет, – ухмыльнулся Конни. – Где наша не пропадала, давай общий. Братан здесь?

– А где ж ещё? – засмеялся Найджел, пропуская Конни в холл. – Роб, общий.

– Привет, Конни, – сразу откликнулся Роберт. – Проходи.

Ну, с почином. Хотя уже бывало так, что с утра один, а потом чуть не до обеда впустую, но обычно если есть первый, то дальше так и пойдут.

Звякнул колокольчик над дверью, и Найджел улыбнулся вошедшему.

– Доброе утро, дядюшка Рем.

– Кому доброе, – старый Рем осторожно перетащил непослушные ноги через порог. – А меня радикулит прихватил. Вторую ночь не сплю.

– Не проблема. Сейчас всё сделаем.

Вдвоём с Метьюзом они помогли старику раздеться и лечь на массажный стол. Снова звон в холле, и Найджел, переглянувшись с Метьюзом, вышел из кабинки. Мет и один справится. Ого, сразу двое. Ну… тьфу, чтоб не сглазить, а ведь пошло!

– Привет, одному подождать придётся.

– Иди ты, Ал, я подожду.

Роберт, сосредоточенно трудившийся над блаженно посапывающим Конни, улыбнулся. Слава богу, крутится карусель. Найдж – молодец, как улыбнётся, так у клиента никаких претензий. А этот белый старик – как его, Мортон, что ли, да, он, говорят, банкир – чуть ли не каждый день приходит, и чтоб его обязательно Найдж