Синтез - Токацин

Он протянул сармату проспиртованную ветошь и достал из кармана тонкий пинцет.

— Смотри осторожно, Гедимин. Пальцами не трогай.

Пинцет для работы с миниатюрными образцами тонул в руке сармата, и Айрон, наблюдавший за Гедимином, даже протянул руку, чтобы помочь, но сармат отмахнулся и аккуратно взял образец со стола. Это был тонкий, почти прозрачный листок чистого кейзия; Гедимин впервые увидел его очищенным, — светло-серый металл с серебристым блеском.

— Можно взять его для опытов? — спросил сармат. Хольгер кивнул.

— Если такой тонкий слой даст какие-то результаты, то… Это будут многообещающие опыты.

Гедимин положил кейзий на раскрытую ладонь и подобрал второй, микроскопический кусочек фольги, — образец констия. На вид металл был неотличим от золота, а вес крошечного образца невозможно было оценить на глаз. «Два самых тяжёлых стабильных металла из существующих,» — думал Гедимин, рассматривая кусочки фольги. «И на них наткнулись только сейчас.»

Он взял у Хольгера пучковый облучатель и пошёл в пустой угол лаборатории, под защитное поле, не обращая внимания на недовольное хмыканье Константина. Простейший экспериментальный прибор был изготовлен быстро, — излучатель, миниатюрный зажим, экран сивертсенова поля по ту сторону закреплённого образца. Зелёный омикрон-луч — узкий пучок квантов — скользнул по экрану, оставив яркую полосу, и уткнулся в серебристую фольгу. Гедимин долго смотрел на защитное поле, щурясь от напряжения, но видел только едва заметные размытые разводы зеленоватого цвета. «Поглощает,» — сармат недоверчиво хмыкнул, покачал излучателем, — пятна ярче не стали. «Даже такой тонкий слой… Если взять хотя бы миллиметр — что будет?»

Место кейзия в зажиме занял констий. В этот раз сармат точно настраивал излучатель — промахнуться было проще простого — но всё получилось, и через минуту он, нелепо ухмыляясь, глядел на зелёный луч, упирающийся в тонкую, но непреодолимую преграду. На защитном поле не появилось ни отблеска — жёлтый металл взял всё на себя.

— Интересное вещество, верно? — Хольгер заглянул в отгороженное «помещение». — Я определил температуру его плавления. Кейзий — довольно легкоплавкий металл, сходный со свинцом, а вот констий гораздо интереснее. Похоже, это сравнимо с температурой плавления вольфрама — и даже превосходит её. Моих измерений хватило на шесть тысяч по Фаренгейту, дальше отказал датчик, но мне кажется — это не предел.

Гедимин заинтересованно хмыкнул.

— Значит, констий не так уж похож на золото? Интересно… А другие физические характеристики?

— С таким крошечным образцом тяжело работать, — недовольно сощурился Хольгер. — Но… Похоже, это крайне прочный металл. Даже такой тонкий слой проявляет необычную крепкость на пробой и на разрыв. А вот кейзий мягок и пластичен. Я думаю, его могли бы плавить и ковать даже первобытные люди — их технологий на это хватило бы.

Гедимин вспомнил отрывки из познавательных фильмов о человеческой истории, странных мартышкоподобных существ в чужих шкурах и цацках из органических материалов, их орудия из камня и костей, потом представил, как они выделяют из ирренциевого порошка кейзий для отливок… Получившаяся картина была настолько странной, что у сармата слегка закружилась голова, и он решил подумать о чём-нибудь более привычном.

…Образцы вернулись под защитный купол, и Константин тут же забрал их на свой стол и сердито фыркнул на Гедимина за предложение оставить их под облучателем до праздника смены дат и посмотреть, что получится. Эксперимент пришлось отложить, и сармат, пожав плечами, вернулся к верстаку. Нужно было немного отдохнуть и дать мозгу остыть; он включил смарт и проверил почту.

«Вы уже работаете с новыми металлами, коллега?» — сразу перешёл к делу Герберт Конар. «Уверен, что да. Трудно удержаться от ещё одного опыта с омикрон-излучением. Но вы никогда не догадаетесь, на что наткнулась наша группа сплавов. Они по очевидным причинам не участвовали в изучении ирренция, но констий и кейзий привлекли их внимание, и они выбили для себя небольшой образец «тяжёлого серебра». Не знаю, кто из них додумался сплавить его с серебром лёгким — но ход мыслей этого человека меня сильно удивил, а ещё сильнее удивил результат. Непременно проведите этот эксперимент — и проверьте прочность и температуру плавления того, что у вас получится! Группа сплавов хочет назвать получившееся мифрилом, но руководство лаборатории никогда на это не пойдёт. Проблемы с авторскими правами, знаете ли…»

Гедимин озадаченно мигнул и перечитал последние фразы. Слово «мифрил» ни о чём ему не говорило. «Очередная традиция или шутка,» — подумал он без особой досады. «Надо попросить пояснений. А вот сплав с серебром… Это нужно будет проверить. Если Герберт так удивлён, это не просто так…»

Глава 58

01 января 44 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Сигнал побудки загудел повторно; Гедимин перевернулся на другой бок и нехотя потянулся за комбинезоном. В стену постучали, и практически одновременно раздался стук в дверь.

— Эй, атомщик, собирайся! — послышалось из-за стены. — Ты сигнал слышал?

«А мог бы спокойно работать с ирренцием…» — Гедимин застегнул комбинезон, в очередной раз пожалел о том, что не вышло незаметно остаться в лаборатории на праздники, и только потом открыл глаза. В коридоре уже было шумно; прозвучал третий гудок, в двери заглядывали роботы-уборщики в поисках пустых контейнеров из-под воды и пищи. Сегодня упаковок было всего две, жжёнку не принесли, человеческую еду — тоже.

Мимо двери, отодвинув ногой робота, прошёл Кенен. Гедимин, допивающий Би-плазму, краем глаза успел заметить странный цвет его комбинезона — учётчик был в белом, хотя такая форма выдавалась только персоналу АЭС. Через пару секунд сармат понял, что это не комбинезон, — Кенен раздобыл ещё один человеческий костюм, странно сшитый и свисающий на теле сармата неожиданными складками.

— А, Джед! — учётчик широко улыбнулся и растопырил пальцы на поднятой руке. — Как настроение? Слышал, вы там придумали что-то новое…

Гедимин настороженно сощурился — ещё не было случая, чтобы Кенен сам, по доброй воле, проявил любопытство к работе «научников».

— Что ещё ты сломал? — недовольно спросил он, заглянув учётчику в карман. Смарт был на месте — хотя это ещё ни о чём не говорило; миниглайд, скорее всего, остался в комнате — но это не означало, что он неисправен…

Вышедший из комнаты Линкен взял Кенена за плечо и отодвинул от двери.

— Иди в зал. Некогда сейчас чинить твой хлам!

Кенен развёл руками.

— Не знаю, отчего вы оба сразу начали думать, что мне от вас чего-то надо…

— Иди-иди, — Линкен подтолкнул его в плечо и повернулся к Гедимину. — Ты чем сегодня занят? Полетишь с нами в Порт-Радий?

Гедимин пожал плечами.

— Хорошо.

…У дверей кинозала — не на проходе, но рядом с проёмом — стояли четверо патрульных, двое снаружи и двое внутри. Гедимин в очередной раз отметил, что вооружены-то они станнерами и шокерами — но у первых скручены предохранители, а вторые «усилены» и очень походят на оружие, которое сам ремонтник делал для лесных патрулей Маккензи… Впрочем, сарматская охрана не пыталась ему мешать и не заводила разговоров, и он спокойно вошёл в зал и приготовился пятнадцать минут думать о новой конструкции обсидианового экрана. Выход ирренция десятикратно возрос — но урановая сфера, похоже, была не самым удобным вариантом, и что-то надо было делать с нарастающей хрупкостью…

— Sata! — Линкен чувствительно ткнул Гедимина в бок, и сармат растерянно мигнул. Выступление координатора ещё не закончилось — голографическое изображение Маркуса по-прежнему стояло перед экраном.

— …четыре научных центра, — услышал Гедимин. — На территориях работают специалисты-физики, химики, биологи, инженеры. Сарматы-исследователи уже год взаимодействуют с людьми — с научными учреждениями и промышленными корпорациями на сарматских территориях, и мы уже можем гордиться их первыми достижениями. К примеру, совместными усилиями был модернизирован завод корпорации «СФАЛТ» в Канаде…

Гедимин хмыкнул. Сзади зашипели.

— Неспособность сарматов к научно-исследовательской деятельности — не более чем миф, поддерживаемый консерваторами, — продолжал Маркус, и сармат видел странный отблеск в его глазах — даже голограмма передала его так внятно, что Гедимин насторожился. — Очень скоро все убедятся, что искусственнорождённые не уступают в ней лучшим из людей. По настоянию Комитета развития Земной цивилизации и освоения Солнечной Системы в этом году будет разрешено неограниченное общение между научными учреждениями людей и сарматов. Его направление и интенсивность будут определяться только волей непосредственных участников, с минимальным контролем со стороны служб безопасности. Я, как координатор сарматских территорий, могу обещать, что доверие со стороны Комитета будет оправдано, и наше сотрудничество в скором времени приведёт Солнечную Систему к процветанию. Настало время забыть старые мифы. В наступающем году мы заложим фундамент новых, взаимовыгодных отношений между нашими цивилизациями. Да будет так!