Это личное, никакого бизнеса (СИ) - Бриошь Софи

Зря пришёл, зря поцеловал... А ведь даже с "вы" на "ты" не перешли. И что сейчас делать? Был бы на своей территории – там всё ясно, а тут? А она сама чего хочет?

Странная женщина... Манит издалека, а рядом с ней каждый раз – сам не свой. С другими, простыми, – легко. Всё им смешно, всё им умно. Если целуешь – сразу стонут, шевелятся. А Маргарита...

Андрей не успел увязнуть в своих мыслях слишком глубоко – она взглянула на него своими неожиданно глубоко синими, почти чернильными в этот миг, глазами, взяла его за руку и повела за собой в спальню...

Глава 60

Богдан бежал к ней. Хотел вызвать такси, но понял, что не сможет просто сидеть сложа руки на пассажирском сиденье и терпеливо ждать, пока автомобиль будет ползти от светофора к светофору. Сгорит, задохнется, умрёт от обездвиживания. И так слишком долго не шевелился.

Бежал под мелко накрапывающем дождём и очищался.Освобождался от оков самозаточения. Ох, сколько же цепей и якорей за всю жизнь скопилось... Сам, всё сам на себя навешивал.

Помощи не проси... Прощение не проси... Будь гордым... Не меняй убеждений... Отвечай за свои поступки... Будь сильным... Терпи...

И тело и душа рвались на свободу. Остановить или контролировать их было уже невозможно.

Что я ей скажу?

Люблю! Люблю и всегда любил!

Прости меня, душа моя, прости если осталась хоть одна искра от костра любви, который я из-за глупости и страха затушил в твоём сердце. Прости, если есть хоть полшанса у нас начать всё сначала.

Ты сильнее меня, мудрее меня. Ты всегда была такой, а я не понимал, ревновал, пыжился. Соревновался! С кем?! С Женщиной: с самой природой, с любовью, с самой жизнью – яйцами мериться вздумал. Я дурак, Марго. Я такой дурак, каких не бывает. Нужна тебе любовь дурака, Марго? Любовь самого махрового идиота на свете?

Я люблю тебя, моя девочка. Моя женщина. Моя жена. Моя душа и жизнь моя. Моя королева Марго.

Богдан словно наперегонки со временем мчался к своей любимой. Мчался сквозь дождь, сквозь опускающиеся густые сумерки, бежал словно сквозь пять лет ада туда, где ещё не поздно всё изменить, где ещё дрожат очертания границы момента невозврата. Как будто, если добежать, если успеть, то всё можно ещё исправить, всё начать сначала.

Редкие прохожие шарахались от него. Высокий, крепкий мужчина, не юнец, а несётся как ураган.

Он не видел никого, не замечал мир вокруг. Скорее, скорее. К ней. К ней одной. Несмотря ни на что. Ни на кого.

Наверстать, сколько всего нужно наверстать... Доцеловать, доласкать, долюбить, дошутить, договорить...

Пока были вместе, сколько времени, энергии, внимания карьере отдавал, бизнесу, будь он неладен! А сколько лет полностью уничтожил, под корень?

Сколько лет пробоялся, простеснялся, проидиотничал... Взрослый мужик, а по сути – пацан!

Сам себе и преступник, и судья, и палач. Себе палач и ей... Милая, любимая, родная моя, что же я наделал, как же я тебя обидел...

Сердце Богдана, в которое впервые за пять лет потоком лились чувства, заболело, застонало.

– Я люблю тебя, Марго! – взревел на бегу Богдан, – Я лю-б-лю те-бя!!!

К её дому выбежал пьяным, смелым от решимости. С надеждой, что всё получится, что есть шанс. Что искра любви в сердце Марго разгорится. Пусть не сразу – он будет ждать. Хоть всю жизнь. Но только рядом. У ног её или на коврике в прихожей, но не дальше. Хватит разлук, хватит гордой трусости.

Моя, никому не отдам.

... Эткинд, разрезая пространство, стремительно вышел из подъезда. Из её подъезда. Богдана он не увидел, быстро нырнул в припаркованный рядом автомобиль и умчался.

У Богдана перехватило дыхание. От увиденного его словно пробило разрывной пулей. Миг – и внутри всё в клочья. И душа без брони в клочья и сердце. И жизнь, и смысл.

В глазах потемнело. Богдан прислонился к дереву. Всё рухнуло. Не просто опоздал. На пять лет опоздал. Не добежал до черты невозврата, не пересёк. Да и был ли шанс? Сам придумал, сам поверил...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Марго с другим. Они подходящая пара. У них всё хорошо.

Бороться за любовь?

С чем бороться – с правом любимой женщины быть счастливой без тебя?

Богдан вытер влажное от дождя лицо. Стряхнул опьянение. Быть или не быть?

Не быть тебе, идиоту, счастливым. Не заслужил. А к ней – не лезь.

Развернулся и, не чувствуя онемевшего тела, пошёл прочь.

Глава 61

Через фирму Егора Богдан провернул финансы таким образом, что ни у заказчика, ни у владельцев Глобал Корпорейшен вопросов возникнуть не должно. Сделка состоялась, деньги на месте, тема закрыта.

Да, можно было и не устраивать всей этой свистопляски, пустить всё на самотёк в надежде, что Выхляцкого найдут и привлекут к ответственности.

Но репутация Марго была бы испорчена навсегда. Руководитель, под носом которого такое случилось, не может быть не виноват в глазах бизнес-сообщества. Да и кто когда вникал в детали? Если твоё имя упоминают в связи со скандалом, значит, не стоит с тобой иметь дел.

Имя Марго никогда не всплывёт рядом с темой о краже.

Богдан остался без квартиры, без машины, в долгах на много лет.

Но всё это не имело для него никакого значения.

Он ведь ничего не потерял сейчас. Он всё потерял гораздо раньше.

Если бы не сын и не долги, Богдан, наверное, уволился и уехал так далеко, как только смог. Где слова "бизнес" и "карьера" даже не хрустят под корочкой льдистого снега.

Егор, ещё когда обсуждали детали аферы, дал понять, что не просто не против, если Богдан заберёт обратно долю в "Френдах", а даже настаивает на этом!

Богдану тогда не до того было, а сейчас, когда всё получилось в одном деле и совершенно ясно, что нет смысла рыпаться в другом, – подумал о том, чтобы принять предложение друга.

На работу пришёл с чётким пониманием, что его здесь ничего больше не держит.

– Андрей Аркадьевич, я заявление на увольнение подготовил. Маргариты Сергеевны нет – подпишите без отработки? – после недолгого обмена приветствиями сообщил боссу Богдан.

Эткинд внешне никак не продемонстрировал удивление, но тем не менее спросил:

– Могу я узнать причину ухода?

– Это личное, никакого бизнеса. – пожал плечами Бероев.

– Личное, говоришь... – Андрей поиграл ручкой. – Я в курсе этого "личного".

Богдан напрягся. Интересно, о чём именно осведомлён начальник?

– Весь офис тебе косточки промывает: Выхляцкий по внутренней почте каждому разослал оповещение, чью жену он увёл. Я не читал – там гопота какая-то, – Эткинд поморщился, – но суть ясна. Мда... Не ожидал, что тебя это сломает.

Забавно... Вон, значит, как ниточки сошлись: на Выхляцком. От одной женщины освободил, другую чуть не подставил. Богдан внутреннее ухмыльнулся. Есть же такие люди: их и поблагодарить вроде бы есть за что, а только всё равно морду набить хочется.

Объяснять Эткинду, что причина в другом, не было никакого желания. Даже лучше, что так.

– Подпишете сегодняшним числом?

Андрей Аркадьевич лихорадочно соображал: как сделать максимально выгодно для бизнеса. Два равновеликих топа: Утёсова и Бероев, – оказались бывшими супругами. Человечек информацию раскопал, когда о Маргарите справки наводил. Но применить эту информацию было некуда. Андрей наблюдал за подчинёнными – ни намёка на взаимную заинтересованность или вражду. У Бероева своя семейная драма, с Маргаритой у Андрея что-то намечается... Или не намечается. Сама потащила в спальню, но не успели даже раздеться, как ошпаренная отскочила. Затряслась, что-то замычала про "дай мне время, я ещё нездорова" – сама бледная, на лице испарина, по вискам, словно капли дождя, пот потёк. Пришлось уйти. И непонятно, как дальше быть. Может, и к лучшему, что далеко не зашли отношения – Бероев если свалит, то Маргарита как сотрудник, пожалуй, нужнее, чем как женщина. Хотя и после неслучившегося с ней может быть неуютно на работе, а с Бероевым всё-таки много лет проработали.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})