Забудь меня, если сможешь - Кристина Вуд

одним из членов группы? С человеком, с которым прожили несколько месяцев рука об руку, автомат к автомату?

Реагировать настолько хладнокровно к потерям могут лишь люди, прошедшие процедуру санации.

А действительно ли эти люди инфицированные, как мне заверяли в корпорации?

И вот уже несколько минут я мысленно гадаю, кто же будет следующим.

* * *

Мы едем мучительно долго.

Всего час, но все же внутреннее напряжение, езда урывками и неизвестность происходящего нагнетают еще больше, чем угнетающие пустынные дороги, лишенные жизни.

Никто уже не бросает заинтересованные взгляды в сторону, ведь по ту сторону окна нас окружают бескрайние поля, леса и пустая пыльная дорога. Все это время я продолжаю гадать, куда нас везет Рон, который продолжает крепко стискивать массивный кожаный руль, искоса поглядывая на меня через зеркало заднего вида.

Несколько минут назад мы останавливались на очередной заправке, уже третьей по счету, и каково было удивление парней, когда они обнаружили неплохие остатки топлива. Всего на десять минут нам удалось выйти из фургона, чтобы подышать свежим воздухом и размять затекшие части тела.

Больше никто не спрашивает о Питере.

Первой его пропажу заметила Ханна, когда мы только тронулись с парковки торгового центра. Рон ответил не сразу, да и Сэм промямлил что-то несуразное в ответ на назойливый вопрос сестры. Спустя какое-то время, когда вопросы Ханны начали знатно раздражать окружающих, Рон ответил ей резко, без лишних прикрас. Правда, умолчал он об одном — кто из нас лишил Питера жизни, пока он не лишил жизни кого-то из присутствующих.

Пару раз в дороге Грейс сожалела о том, что мы не похоронили Питера по-человечески, как того требуют обычаи в цивилизованных странах. Рон согласился с ней, но признался, что в данный момент прежде всего нужно мыслить здраво: мы не можем волочить его тело по всему торговому центру, потом несколько часов вести его в салоне фургона наравне с остальными членами группы, только лишь для того, чтобы похоронить в земле. Притом, копание могилы займет чересчур много времени, которое мы смело можем потратить на дорогу.

После резких слов Рона о Питере азиатская парочка еще крепче прижалась друг к другу, удерживаясь за руки. Наверняка, представили Питера еще живым человеком, и в их головах до сих пор не может уложиться тот факт, что его больше нет.

Что и они могут оказаться на его месте.

Что любой из ныне присутствующих может оказаться на его месте… кроме меня.

Еще ночью Рон и Сэм приняли решение на время принять в группу Эбби и Чака и доставить их туда, куда мы все направляемся. Они до сих пор не озвучили то место, где собираются остановиться, и я не понимаю, что в этом секретного. Они полагают, что их может прослушивать корпорация?

Не знаю. В последнее время я задаю чертовски много вопросов и пока еще не нашелся тот, кто сможет ответить хотя бы на половину из них.

Открываю нужную страницу блокнота и продолжаю вчитываться в знакомый почерк Евы Финч, надеясь, что за чтением чужих мыслей дорога пролетит незаметно.

День двадцать третий

Вселенная кричит говорит: бойся своих желаний.

Девушка в офисе, пятый раз подряд выливая кофе в раковину, только из-за того, что ее начальнице не понравился его сладковатый привкус — изо дня в день желала отдохнуть от ненавистной и изнурительной работы. Шестиклассник не хотел учиться в школе из-за ядовитого окружения, которое подавляет его волю. Вдова, только что похоронившая мужа, желала избавиться от бесконечных долгов и разоряющих кредитов.

А я лишь хотела жить отдельно от мамы и каждый день касаться того, кого люблю, не опасаясь всеобщего осуждения.

Я получила то, что хотела. Все мы в какой-то степени получили то, что хотели.

Но каким способом?

Я так отчаянно желаю вернуться в прошлое на пару месяцев назад и не совершать ошибок, которые приведут меня к неизвестности. Неизвестности, которая изо дня в день прожигает во мне дыры, и я боюсь, что совсем скоро они поглотят мой разум и от меня останется буквально ничего.

Совсем скоро я превращусь в пыль и буду жить лишь в воспоминаниях близких мне людей.

Сегодня я сказала ему, чтобы он убил меня сразу, как только я превращусь в одного из них. Он не ответил, лишь коротко кивнул, плотно сжал губы, крепко притянул к себе, и молча поцеловал в лоб.

«Так целуют покойников», — промелькнула безумная мысль в моей голове.

Я не хочу превращаться в ополоумевшего мертвеца, которым руководит лишь лютый, зверский ненасытный голод. Который готов разорвать в клочья любую живую душу, будь то птица, крыса, собака или их изысканное вожделенное лакомство — человек.

Но все мы понимаем, что в таких условиях жизни рано или поздно этот момент настанет.

И все, что мы делаем сейчас — оттягиваем его как можно дольше.

День двадцать седьмой

У смерти мерзкий кислотный привкус с запахом разложений и липкого пота.

И сегодня я чуть ближе познакомилась с ним, наблюдая, как на моих глазах умирал один из наших людей. Нет, на нас не напала толпа живых мертвецов, и не они стали причиной его смерти.

Это произошло быстро, внезапно, как гром среди ясного неба.

Джастину пустила пулю в лоб одна из групп сопротивления только лишь потому, что он в неподходящий момент попался им на глаза. А какой момент оказался для них неподходящий — мы не знаем.

Никто не знает.

Все, что мы могли сделать в тот момент — наблюдать, как его безжизненное тело беспомощно падает навзничь. Ведь его убийцы скрылись также быстро, как и выстрелили в него.

Я до сих пор помню тот застывший ужас на лице Джеймса и его сдавленный вскрик, невольно сорвавший с губ, когда он осознал, что его младший брат мертв. Единственный человек, связующий его с прошлой жизнью, далекой от эпидемии, прямо сейчас заснул мертвым сном… навсегда. Он убит не кровожадными зомби, которые загрызают всех живых существ на своем пути, а людьми. Обыкновенными людьми, такими же, как и мы, с вырывающейся агрессией и напряжением в каждом резком движении.

«Я не оставлю его на ужин этим тварям! Мы должны забрать его отсюда и похоронить по-человечески! Я не оставлю… они его сожрут!» — кричал Джеймс, вырываясь из рук Сэма.

Мы уже видели, как в нашу сторону приближалась приличная толпа