Уловка Прометея - Роберт Ладлэм

– У тебя отсутствующий вид, – сказала Лейла, собирая медикаменты. – Как будто ты где-то далеко отсюда. Ты думаешь о чем-то неприятном.

Брайсон поднял взгляд и медленно кивнул. Делить комнату с красивой женщиной – пусть даже спальные места были распределены вполне целомудренно: Лейле отвели кровать, а Нику диван – такого с ним не случалось со времен неожиданного исчезновения Елены, то есть уже несколько лет. Время от времени подворачивались всяческие возможности, но Брайсон продолжал вести монашеский образ жизни. Он словно наказывал себя – за какие-то свои поступки, заставившие Елену уйти.

Свои ли?

А какая часть их совместной жизни была задана и срежиссирована Тедом Уоллером?

Брайсону снова вспомнился один момент, очень важный момент, когда он солгал Елене. Он солгал, чтобы защитить ее. Он кое-что утаил от нее. Уоллер очень любил цитировать Блейка. «Мы готовы уверовать в ложь, коль не видим ее во взгляде», – продекламировал бы он.

Но Брайсон вовсе не желал, чтобы Елена увидела, узнала, что он сделал для нее.

Теперь же Ник снова принялся копаться в воспоминаниях, воскрешая тот вечер в Бухаресте, который он утаил от Елены.

Что есть правда? Где ее искать?

Преисподняя, где обретаются специалисты по закулисной деятельности, несмотря на всю свою паранойю и вечные разборки, весьма тесна, и слухи по ней расходятся быстро. И вот из нескольких надежных источников к Брайсону дошли сведения о том, что группа бывших «чистильщиков», работавших на Секуритате, предлагает крупную сумму денег за любую информацию, которая помогла бы определить местонахождение доктора Андрея Петреску математика и криптолога, предавшего революцию и продавшего на сторону шифры правительства Чаушеску. Ко всему, что было связано с переворотом, свергнувшим правительство их покровителя и устранившим их от власти, озлобленные бывшие сотрудники зловещей тайной службы относились с величайшей горечью. Они не намерены были ни прощать предателей, ни забывать о них, и были преисполнены решимости настичь их и отомстить любой ценой – и неважно, сколько времени на это уйдет. Они избрали своей мишенью нескольких перебежчиков, и в их числе – Андрея Петреску. Они желали, чтобы все счета были оплачены и месть свершилась.

Действуя на ощупь, Брайсон договорился о встрече с главой «чистильщиков», некогда бывшим второй по значению фигурой в Секуритате. Встреча должна была состояться в Бухаресте. Хотя чину из Секуритате ничего не было известно о человеке, которым прикидывался Брайсон, Ник потрудился засвидетельствовать серьезность своих намерений. Было отправлено письмо, гласящее, что Брайсон обладает некой срочной информацией, которая, несомненно, должна представлять большой интерес для «чистильщиков». Он обязался прийти на свидание один – так чтобы это можно было проверить; так же должен был поступить и чин из Секуритате.

Для Брайсона это было личным делом. Он занялся им без ведома Директората. Подобные несанкционированные встречи в его службе крайне не приветствовались – слишком уж велики могли оказаться последствия. Но Брайсон не мог попросить разрешения на встречу, поскольку рисковал нарваться на отказ. А эта встреча была очень важна для Елены – а значит, и для него самого. И потому он просто уведомил штаб-квартиру, что после завершения операции в Мадриде очень хотел бы взять короткий отпуск и провести его в Барселоне. Брайсон действовал наперекор политике Директората, но у него не было другого выхода. Так было нужно. Он купил билеты на самолет – за наличные, на вымышленное имя, никогда не фигурировавшее в базе данных Директората.

Точно так же Брайсон утаил свой замысел и от Елены, и это было существеннее всего, ибо Елена никогда не одобрила бы намерения Ника встретиться с главой группы которая стремится убить ее отца. Ей это не понравилось бы, и не только потому, что она сочла бы это слишком опасным для мужа – Елена несколько раз недвусмысленно давала понять Нику, что он ни при каких обстоятельствах не должен ввязываться в дела, касающиеся ее родителей. Она боялась и за мужа, и за родителей, боялась потерять их. Боялась, что они разворошат осиное гнездо и навлекут на себя месть Секуритате. Если бы это зависело от нее, Брайсон никогда бы не отправился на подобное свидание. А до сих пор Ник считался с ее желаниями. Но сейчас ему подвернулась возможность, которую нельзя было упускать.

Брайсон встретился с бывшим чином из Секуритате в темном баре-погребке. Он, как и обещал, пришел совершенно один, но тщательно продумал любые варианты развития событий. Вся возможная помощь была оговорена заранее, все взятки выплачены.

– Вы действительно располагаете информацией о семье Петреску? – спросил генерал-майор Раду Драган, когда они с Брайсоном заняли слабо освещенную кабинку.

Драган ничего не знал о Брайсоне, а вот Брайсон, покопавшись в разнообразных источниках, хорошо справился со своим домашним заданием. Впервые он услышал это имя от Елены в ночь их бегства из Бухареста – Елена упомянула имя Драгана, чтобы припугнуть настырного полицейского, чересчур заинтересовавшегося грузовиком; как оказалось, его имя и телефон были хорошо известны Елене – даже чересчур хорошо, потому что это именно Раду Драган вербовал ее отца. Неудивительно, что Драган счел измену Петреску личным оскорблением.

– Совершенно верно, – отозвался Брайсон. – Но сперва мы обсудим условия.

Драган, мужчина лет шестидесяти, с болезненно-желтоватым, грубо вылепленным лицом, приподнял брови.

– Я с радостью перейду к обсуждению, как вы выражаетесь, условий, но лишь после того, как пойму, какого плана информацию вы можете мне предоставить.

Брайсон улыбнулся.

– Конечно-конечно. «Информация», которую я собираюсь вам предоставить, чрезвычайно проста.

И он толчком послал через стол лист бумаги. Драган поймал его и с недоумением принялся изучать.

– Что... что это? – спросил он. – Но эти имена...

– Это имена членов вашего многочисленного семейства, всех родственников, а также их адреса и телефонные номера. Вы приложили массу усилий и приняли множество мер предосторожности, дабы защитить своих близких. А потому вы должны понять, какими возможностями я располагаю, раз уж мне удалось добыть эту информацию. А следовательно, вы должны понимать, что мне и моим коллегам несложно будет вновь выследить любого из ваших родственников, даже если вы сумеете их перепрятать.

– Nu te mai pis a impras tiat! – рявкнул Драган. (Нечего на меня лапу задирать!) – Кто ты такой? Как ты смеешь говорить со мной в подобном тоне?!

– Я просто хочу убедить вас, что вам следует немедленно отозвать всех своих «чистильщиков».

– Думаешь, если кто-то из моих людей продал тебе информацию, ты уже можешь мне грозить?

– Вы хорошо знаете, что никто из ваших людей не имел доступа к этой информации. Даже самым доверенным вашим помощникам известны лишь несколько имен да примерное местонахождение. Уж поверьте мне – я получаю информацию не из вашего окружения, а из куда более надежных источников. Можете прошерстить ваших людей, можете ликвидировать всех подозрительных – это ничего не изменит. А теперь слушайте, что я вам скажу. Если вы, или любой работающий на вас человек, или любой связанный с вами человек причинят хоть малейший вред семье Петреску, мои товарищи искалечат, а потом перебьют всех ваших родственников.

– Вон отсюда! Убирайся немедленно! Твои угрозы меня не интересуют.

– Я даю вам возможность отозвать своих «чистильщиков». – Брайсон посмотрел на часы. – У вас есть семь минут на то, чтобы выполнить приказ.

– Или?

– Или кто-то из ваших близких умрет.

Драган расхохотался и налил себе еще пива.

– Ты только даром отнимаешь у меня время. В этом погребке сидят мои люди и наблюдают за нами. И стоит мне подать сигнал, как тебя сразу же возьмут к ногтю и ты не успеешь никому позвонить.

– На самом деле это именно вы тратите время даром. И в действительности вы куда больше моего заинтересованы в том, чтобы я имел возможность позвонить кому надо. Видите ли, в эту самую минуту один из моих товарищей находится в некой квартире на улице Победы, и его пистолет приставлен к виску женщины по имени Думитра.

И без того бледное лицо Драгана сделалось еще бледнее.

– Да-да, именно. К голове вашей любовницы, стриптизерши из «Секси-клуба», что расположен на улице Тринадцатого Сентября. Это не единственная ваша любовница, но с ней вы поддерживаете отношения уже несколько лет, так что, наверное, испытываете к ней хоть какие-то теплые чувства. Мой товарищ ждет моего звонка. Если я не позвоню ему в ближайшие... – Брайсон снова взглянул на часы, – шесть, нет, уже пять минут, то он, как ему приказано, всадит этой женщине пулю в голову. Как я уже сказал, вам сейчас остается лишь надеяться, что наши мобильники – мой и моего товарища, – вполне исправны.