Франгуляры - Евгений Беляков

- Спасибо, ты настоящий друг! — расчувствовался Игинкат. — Да, ты прав, попробую позаниматься здесь дополнительно.

Обещанные занятия по скалолазанию тоже не заставили себя ждать. Скалодром в Агеле N5, конечно, сильно уступал тому, что был в клубе «Акарис», но метров десяти в высоту он пожалуй что достигал. Лазать по нему полагалось в трусах и босиком. На новичков, для страховки от неизбежных ошибок, надевали целую сбрую. Игинкату сеть этих ремешков до смеха напомнила ту, в которой в его родном Кенлате родители выводили на прогулку чрезмерно прытких бутузов, дабы не убегали далеко. Сам он подобной участи в то время счастливо избежал, и вот на тебе: здесь обрядили! Впрочем, движений вся эта оплетка почти не сковывала.

Учиться забираться по отвесной стене, цепляясь руками и опираясь ступнями на малозаметные выступы, оказалось очень непросто. Ну, зато, по крайней мере, здесь все были в равном положении, до поступления на третий курс пацанов к скалодромам не подпускали и на пушечный выстрел. Раскорячившись между четырьмя точками опоры, Игинкат сам себе казался каким-то насекомым, распластавшемся на стене, да еще попавшим при этом в паучью сеть. Так, отрываем правую руку и ищем за что уцепиться повыше… Удалось ухватиться? Тогда можно оторвать от опоры левую ногу и осторожно распрямить правую. Левая нога судорожно ищет новую точку опоры, но никак не может найти, правая в самый напряженный момент тоже вдруг оскальзывается, на одних руках, к тому же оказавшихся на разной высоте, в такой ситуации просто не удержаться… Мальчик в очередной раз срывается и повисает на веревках, нижний страховочный ремень при этом больно врезается в промежность. А ведь даже и до половины стены не долез! У товарищей, впрочем, результаты ничуть не лучше.

В самый разгар занятий на скалодром заглянул Истребитель, дожидавшийся, когда закончится тренировка у младшего братца. Возможно, просто заскучал и захотел пообщаться с друзьями. Проводящий тренировку инструктор, однако, его заметил и попросил «показать класс». Даже не раздевшись и не сняв обуви, наплевав на всяческую страховку, подросток играючи взобрался под самый потолок и чуть медленнее спустился тем же маршрутом. Замечаний обладателю красных трусов инструктор, понятно, делать не стал, только прокомментировал: «Мастерская работа!». И тут же, обернувшись к своим подопечным, добавил: «Но если кто из вас вздумает так лихачить, выдеру по полной программе!».

Надо сказать, что в зале, где был оборудован скалодром, имелась и лавка для порки, и ведерко с розгами, и двух пацанов из группы Игинката инструктор вскоре действительно выдрал, отвесив каждому по пятнадцать розог. Эти шалопаи, оказавшись рядом на стене, вздумали пихаться, не всерьез, конечно, просто энергию было некуда девать. Сорвались, тем не менее, оба, и на том тренировка для них была закончена: инструктор заставил обоих спуститься, снять трусы, выстрадать на лавке положенное взыскание, и затем разогнал их стоять по разным углам до конца занятия. Полосатые ягодицы нарушителей оказались для всех остальных хорошим сдерживающим фактором: больше никто не пытался развязать на стене боевые действия.

По окончании тренировки Игинкат с Салве поинтересовались у Истребителя, насколько хорошо, на его взгляд, у них получается. Корге хмыкнул и заявил, что для первого раза ничего, нормально, главное, что коленки не трясутся, а быстро перебирать конечностями они еще научатся.

- А скалодром в «Акарисе» мне можно будет опробовать? — спросил Игинкат.

- Что-то ты в прошлый раз, когда его увидел, не выказывал такого желания, — усмехнулся Истребитель. — А теперь раздухарился, да? Не, опробовать-то, конечно, можно, никто не погонит, только самому позориться стоит ли? Ты ж только у меня на глазах три раза со стены сорвался, а до того, как я пришел, еще сколько? Ты здесь хоть раз доберись нормально до верха, а потом уж о том скалодроме думай.

- И долго мне еще тут так лазить?

- Думаю, не очень. Вот кто высоты боится, тем здесь трудно бывает, а вам с Салве… ну, еще занятия два — три, и будете скакать по стене как козлята. Не верите? Ну вот попомните мои слова.

На том содержательная беседа и прервалась, поскольку примчался Ланте и, естественно, стал хвастаться своими успехами, на сей раз в беге и подтягиваниях. Игинкат подумал, что иметь младшего братишку это, конечно, здорово, но только когда он в основном молчит и смотрит тебе в рот, ну, как Ивле, например, а то иногда мелкие бывают слишком навязчивы. Посочувствовав про себя Истребителю, Игинкат поспешил попрощаться и поехал домой.

Глава 7. Субботнее испытание

На первую полноценную субботнюю тренировку по повышению болевой выносливости Игинкат шел с содроганием. Если уж на не слишком долгом вступительном занятии его смогли довести до слез, то можно себе представить, что с ним тут сделают за шесть часов! Аранфед, впрочем, не стал спешить обрушивать все бедствия на головы своих устрашенных воспитанников.

- Поскольку сегодня вам предстоит проверить себя, как вы можете выдержать пятьдесят розог, основная часть занятия пройдет в облегченном режиме, — заявил он. — Сперва вас ждет бастинадо, потом отхлестывание горячими вениками по ногам, рукам и передней части тела, затем, непосредственно перед основной процедурой, легкий массаж ремнями целевых мест, ну, и в заключение собственно розги. Учтите, такая лафа не навсегда. Когда вы притерпитесь к данным упражнениям, дальнейшие наши занятия будут проходить куда более жестко.

Выслушав сие напутствие, Игинкат вместе со своим отделением направился на бастинадо. Сегодня эта процедура длилась куда дольше, чем на прошлом занятии, но хорошо хоть не в сочетании с клизмой. Сосредоточившись на боли в ступнях, мальчик сумел пройти это испытание вполне достойно, хотя подошвы его к концу порки даже онемели, не ощущая больше отдельных ударов. Ходить на вспухших ступнях было мучительным занятием, мальчишки с трудом сдерживали зубовный скрежет. Проводившие порку солдаты, утешая пацанов, шутили, что после пары месяцев таких занятий кожа у них на ногах настолько огрубеет, что потом хоть по раскаленным углям босиком ходи — все равно ничего не почувствуешь.

К счастью, далеко передвигаться им сейчас не требовалось — только добрести до знакомых уже «грибов», на чьи шляпки надо было ложиться спиной. Поскольку следующее испытание считалось легким, их на сей раз даже и привязывать не стали. Солдаты вооружились самыми натуральными вениками с листьями, которые макали в принесенные ведра с парящей водой и охаживали ими воспитанников с головы до ног. Было, конечно, горячо и довольно больно, но все же не так, когда тебя обливают кипятком. Игинкат как-то сумел притерпеться и даже начал испытывать странный кайф, когда веник хлестал по его покрасневшей коже. «Грибов» на всю группу не хватало, и массаж проводили по отделениям. «Отмассированные» с наслаждением укладывались животами на прохладный пол и в ожидании, пока вновь подойдет их очередь, активно переговаривались, делились впечатлениями и подначивали соседей, что порой перерастало в шуточные потасовки. Страх куда-то ушел, и на «грибы» ребята ложились даже охотно.

Как-то незаметно подошла пора переходить к куда более неприятному ременному массажу. Для этого всю группу отвели в соседний зал, где были установлены лавки для порки, по одной на каждого курсанта. В целом эта процедура была знакома Игинкату еще по второму курсу, но здесь она стала еще более неприятной. Солдаты орудовали широкими ремнями с такой интенсивностью, словно бифштекс отбивали. Ягодицы, бедра и даже спины пацанов вскоре стали походить цветом на спелые помидоры от прилившей к коже крови, но все это было лишь прелюдией к основному действу.

Мальчишек растянули, как положено, в струнку и привязали к лавкам. По приказу майора порка розгами началась. У Игинката уже был опыт получения шестидесяти розог зараз, причем тоже после ременного массажа, хотя и массировали в тот раз, кажись, послабее и только ягодицы. По спине и так-то получать куда больнее, а коли перед по ней хорошенько прошлись ремнем… Да, тут уж спасибо скажешь, что привязали!

Первые два десятка ударов прошли в напряженном молчании. Пацаны терпели изо всех сил, никто не хотел сдаться первым. Эх, если б можно было хоть руку закусить, чтобы оттянуть боль от задницы! Но руки у всех были специально вытянуты вперед, оставалось лишь отчаянно сжимать зубы. К концу третьего десятка кто-то не выдержал и сдавленно всхлипнул, и — как плотину прорвало. Зал вскоре наполнился криками и рыданиями, и со стороны трудно уже было понять, кто голосит, а кто все еще стоически терпит. Игинкат присоединился к общему хору на тридцать девятом ударе.

Вставать с лавки было больно, бедра, ягодицы и спина горели так, словно их поджаривали на сковородке, без просечек тоже явно не обошлось, впрочем, как и у всех его товарищей, так что в медсанчасть на обработку выстроилась солидная очередь. Хуже всего, что и морального удовлетворения не было, в отличие от тех же экзаменов. Игинкат хмуро дожидался того вожделенного момента, когда он сможет отдать свое исстрадавшееся тело в заботливые руки медсестер. Салве оказался более стрессоустойчивым и пустился общаться с товарищами по группе. Переговорив с добрым десятком ребят, он вернулся к другу.