Воронье - Ингрид Нолль

– Я работаю крупье и чувствую себя немного виноватым, потому что это я привел Ахима в казино, так сказать, на экскурсию. А про то, давал ли он Хайко деньги в долг или наоборот, ничего сказать не могу, но, кажется, бывало и так и сяк. Сам я не присутствовал при этом, но один мой коллега рассказывал мне об этом по секрету.

– И какие суммы? – спросил Поль.

– И тот и другой играли по-крупному обычно до трех утра, и ниже ста евро ставок не бывало. Меня это очень беспокоило, я даже думал написать вашим родителям. Меня твой брат не желал слушать. – Симон вздохнул и выбросил из пепельницы окурки. – Однажды я упрекнул его за страсть к игре, и он возразил, что попал в отличную компанию. Здесь, в Висбадене, проигрывал деньги даже Федор Достоевский.

– А что за человек был этот Хайко Зоммер? – поинтересовался Поль.

Оказывается, Зоммер как кулинар имел огромный успех и в Ахиме нашел себе талантливого ученика. В отличие от Ахима у гастронома были проблемы с весом, поэтому он вынужден был регулярно ходить в фитнес-центр. Если над ним кто-нибудь подшучивал, Хайко мог иногда и врезать, но с такой горой мускулов даже отчаянные забияки избегали связываться.

– Что мне в нем не нравилось, так это его заносчивость. Со мной он всегда разговаривал высокомерно. Поэтому по нему я слезы не лью, – заявил Симон.

Но где же сейчас мог быть Ахим?

После долгих раздумий Симон предположил, что тот сейчас может быть в Баден-Бадене, потому что в казино в Висбадене он не показывался уже давно.

Когда они прощались, Симон спросил про похороны, сказав, что непременно хочет отдать матери Поля последний долг.

Она от этого не воскреснет, подумал про себя Поль, шагая пустынными улицами домой. Он забыл спросить у Симона, играет Ахим только в рулетку или в блэкджек или покер тоже. Возможно, Ахим и Хайко разработали такую систему игры, которая работала только при крупных ставках. Сам Поль не интересовался азартными играми. Только из пыльных русских романов он знал, что страстные игроки в одну ночь могли выигрывать состояния и сходить с ума, проваливаясь в бездну отчаяния.

Требовательное дребезжание велосипедного звонка отвлекло его от размышлений. Молодой папаша совершал велосипедную прогулку с двумя сыновьями, которые пока неуверенно держались в седле. Мужчина был примерно одного с Полем возраста. Поль тоже мог бы иметь детей школьного возраста. Появление внука или внучки наверняка порадовало бы мать, но она была слишком тактична, чтобы говорить об этом. Может быть, ему следовало бы доставить умершей эту радость? От Ахима едва ли можно ожидать в ближайшее время создания семьи.

Тут велосипедисты отвлекли его от своих мыслей еще раз. Младший мальчишка – намеренно или случайно, судить было трудно, – наехал на заднее колесо брата и свалил того с велосипеда. Теперь оба лежали на земле и ревели. Ехавший впереди отец озабоченно обернулся, поднял детей и велосипеды, стал утешать и промакивать носовым платком кровоточащие ссадины.

– Если я еще раз это увижу, – грозно сказал он младшему сыну, – то разговор будет совсем другой!

Ага, значит, маленький мошенник сделал это нарочно, подумал Поль, и тут у него словно пелена упала с глаз. Его брат в детстве вовсе не был примерным мальчиком, наоборот, был мошенником и плутом. Почему Поль был так слеп и глуп и поверил, что его тонко чувствующая мать способна завести интрижку с таким типом, как Хайко Зоммер?

Все было подстроено: Ахим и Хайко обвели его вокруг пальца. Шаг за шагом Поль анализировал поступки брата, думал о его коварстве и подлости: очевидно, Ахим знал, когда мать собирается к парикмахеру. Пока Поль забирал во франкфуртском аэропорту чемодан, Ахим по мобильному связался с Зоммером и послал его в дом родителей, чтобы тот разыграл перед Полем спектакль. Запасной ключ лежал в горшке с цветком, так что ресторатор без труда мог попасть в дом. Задним числом Поль поймал брата еще на одной лжи. Когда они ехали в Майнц, Ахим сказал, что в его телефоне села батарейка и поэтому он не смог дозвониться до матери. Но позже Поль обнаружил телефон брата в багажнике и принял за свой. Когда он нажал на повторный вызов, мобильный прекрасно работал.

Зачем понадобилась его брату эта игра? Cui bono? Кому выгодно? Ну, во-первых, ему удалось отдалить Поля от матери. Во-вторых, безнадежно испортить отношения родителей. И в-третьих, вспышка гнева приблизила кончину отца, что, в свою очередь, внезапно принесло Ахиму часть наследства. Но рассчитывал ли Ахим па такой результат? Видимо, азартным натурам нравится щекотать себе нервы, рискуя.

Тем временем Поль подошел к дверям дома и услышал настойчивые телефонные звонки. Как разговаривать, если это звонит брат? До сих пор Поль не задумывался о своей ответственности, не понимал, как ему надо себя вести.

Это оказалась Аннетта. Нет, Ахим не появлялся.

– Как там дела в Майнце? – спросила она.

– Соответственно обстоятельствам, – пробормотал в ответ Поль. – Но ты не беспокойся.

Поговорив с женой, он присел за письменный стол родителей. Слева располагались ящики матери, справа – отца. Туда Поль уже заглядывал, когда просматривал оставшиеся после отца бумаги. Мама все оставила в безукоризненном порядке, аккуратно сложив связки писем, детские фотографии, высушенные листья клевера, газетные вырезки. Поль и сам не знал, что именно он здесь ищет. Один из четырех ящиков был заполнен сувенирами. Морские раковины, привезенные с юга, спичечные коробки из гостиниц, пепельница из итальянского ресторана. Никогда ему больше не узнать, что значили для матери эти вещицы. Под конец он обнаружил связку ключей. Ключи от машины и от дома всегда висели в гардеробе на крючке, этими же, видимо, пользовались гораздо реже. Наверное, это ключи от садовых ворот и гаража, которые запирались только в случае отъезда на долгий срок.

Один изящный ключик мог подойти только к небольшой коробочке, и Поль вспомнил, что, когда примерял одежду отца, видел в шкафу какую-то шкатулку. Он заглянул в шкаф – шкатулка была не заперта и пуста. Неужели здесь уже похозяйничал брат?

Поль вернулся к письменному столу и принялся за письма. Пачки писем были перетянуты рассохшимися резинками. Они были от школьной подруги матери, которая уже давно жила в Голландии. Все они были написаны зелеными чернилами, начинались со слов «Милая Хелена» и заканчивались «Всегда твоя Карина». По всей видимости, в юности подруги много переписывались, а с возрастом стали чаще общаться по телефону. Наморщив лоб, Поль пробегал глазами строчки, в которых говорилось о разных людях, городах и книгах, которые были ему не знакомы и мало его интересовали. Иногда в письмах мелькало его имя: «…прекрасно, что Поль любит читать, наш Макс в лучшем случае может полистать комиксы…» Однажды он наткнулся на предложение, которое его озадачило: «Очень сочувствую, жаль, что исключить нарушение работы мозга полностью не удалось. Но в возрасте Ахима легкое отклонение в развитии еще ничего не значит».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});