Тайны Белого движения. Победы и поражения. 1918–1920 годы - Олег Гончаренко

Итак, Поход начинался, и опасения, что трудности ждут ВСЮР с самого начала, начинали рассеиваться. Ведь при наличии некоторой техники Врангель в два дня покончил с Царицыным, Добровольческая армия без особого труда справилась с «неприступными крепостями» большевиков в Харькове и Екатеринославе, части Бредова и Шкуро форсировали широкий Днепр…

Советское командование предпринимало чрезвычайные усилия, чтобы приостановить откат своих армий и восстановить весь Южный фронт. К июлю 1919 года большевики вновь имели 180-тысячную армию при 700 орудиях. На Южном фронте не покладая рук работал революционный трибунал, стягивались заградительные и карательные отряды, на фронт ехали сотни агитаторов, чтобы вдохновить увядший дух армии. Красными была объявлена дополнительная мобилизация мужчин в возрасте от 18 до 45 лет, что дало новый приток людской силы на Южном фронте.

Переломным для Похода на Москву, в сущности, оказался октябрь 1919 года, когда растянувшийся на тысячу верст фронт ВСЮР, устремленный к Москве, оказался сломленным на самой своей вершине, в районе Орла. С середины октября части ВСЮР сталкивались со все более нараставшим сопротивлением красных, как обычно, численно превосходивших соединения ВСЮР. 28 сентября (11 октября) 1919 года началось крупное контрнаступление собранного воедино Южного фронта. Части 1-го Добровольческого корпуса под командованием А. П. Кутепова стойко выдерживали натиск красных в течение первых двух недель наступления, но 7 (20) октября, после кровопролитных боев Корниловская ударная дивизия, потеряв более половины личного состава, оставила Орел, конные части Шкуро и Мамантова не выдержали натиска 1-й Конной армии Буденного, и 11 (24) октября 1919 года был оставлен Воронеж. 21 (3.11) октября 1919 года Марковская часть оставила Ливны, а 24 (6.11) дроздовцы покинули Брянск: «Минувшие бои ясно показали, что противник стал силен не только „числом“, но и „уменьем“. Уменье внесли в Красную армию десятки тысяч бывших генералов, офицеров, унтер-офицеров. Над этим приходилось серьезно думать и решать, как воевать лучше. Требовался разбор боев, выявление ошибок и упущений. Но только в ротах, отчасти в батальонах разбирались в деталях все мелочи хода исключительно сложных и тяжелых боев»[132].

…Началось великое отступление Вооруженных Сил Юга России, приведшее их в марте 1920 года в Крым. Однако все это случилось в конце года, а пока, исполненные сил и энтузиазма, Вооруженные силы Юга России начали свой великий Поход. В начале июня 1918 года Врангель попытался штурмовать Царицын силами приданной его корпусу конницы, однако штурм «с ходу не удался» из-за удобного оборонительного положения города, и мощный артиллерийский заслон сделал свое дело: атака кавалерии была отбита. Пришлось оставить попытки захвата города «на ура» и перейти к решению задач по ремонту подвижного состава и путей железной дороги Тихорецкая — Царицын, чтобы получить возможность подвезти к городу бронепоезда, тяжелую артиллерию и английские танки. Кроме того, нужно было подготовить аэродромы для авиации, которую Врангель планировал использовать при захвате города. Кроме техники, по железной дороге была переброшена 1-я Добровольческая дивизия генерал-майора Николая Степановича Тимановского, умершего в конце 1919 года в Екатеринодаре от сыпного тифа. 30 июня 1919 года, после двухдневного штурма, Царицын пал. Долгожданного соединения с Колчаком тем не менее не состоялось, ибо к концу июня войска адмирала были отброшены превосходящими силами красных от Волги и бились с ними уже где-то под Челябинском. 3 июля 1919 года был отслужен торжественный молебен в городе, на котором присутствовал А. И. Деникин со штабом. Между тем войска барона Врангеля развивали успех. 28 июня 1919 года его части заняли Камышин и, устремляясь за отступающим противником, вышли на окраины Саратова. Из Астрахани за продвижением белых частей внимательно наблюдала 11-я армия под командованием С. М. Кирова, однако активных действий против белых предпринять она не могла. Конная дивизия и пластунская бригада генерала Говорущенко были переброшены на левый берег Волги, а 1 августа 1919 года у озера Эльтон передовые разъезды ВСЮР встретились с разъездами уральских казаков генерала Толстова…

В штабе ВСЮР много говорили о красной «крепости Курск», окруженной окопами и рядами колючей проволоки. Кутепову казалось необходимым задействовать при атаке тяжелую артиллерию. Его начальник штаба генерал-майор Евгений Исаакович Доставалов был противником штурма города без предварительной артиллерийской подготовки и считал защитные сооружения, возведенные красными, практически неприступными для атаки пехоты. «Я даже буду доволен, что атака будет проведена без согласия генерала Кутепова. По крайней мере, Доставалов не будет знать времени начала атаки», — сказал генерал Тимановский своим офицерам, решив взять город внезапной атакой корниловцев и марковцев. Наступление силами марковцев началось 31 августа (14 сентября) 1919 года, за день до того, как остальные части обрушились на противника. В первых же столкновениях Марковский полк потерял до 80 человек убитыми. До Курска дивизии Тимановского предстояло еще пройти 50 верст, отбросить красных с их передовых позиций на укрепленную полосу, расположенную в 12–15 верстах впереди Курска, захватить эту полосу и перейти вброд реки Рать и Сейм. Отбросило на укрепленную полосу красных лишь при поддержке танкового отряда. 4 дня неослабевающего сопротивления красных требовало новых резервов и даже храбрость отдельных участников атак со стороны белых, умудряющихся захватывать целые батареи большевиков, не приблизила скорой победы. Однако уже к 6 (19) сентября 1919 года марковцы повели атаку уже на отброшенных к своим укрепленным позициям большевиков. Были розданы ножницы для резки колючей проволоки. Пошла атака укрепленной позиции: «Под сильным огнем батальон шел на сближение и залег, не доходя до проволоки несколько сот шагов. В это время по окопам красных открыли беглый огонь батареи. Пять, десять минут, может быть у и больше бьют они. Красные разбегаются… Артиллерия красных продолжала стрелять, когда батальон шел вперед, преследуя в беспорядке бегущие толпы противника, оставляющие позади себя убитых и раненых. Нагонять противника поскакали командир батальона, капитан Перебейнос, начальник пулеметной команды поручик Стаценко, с верховыми… Взяв… окопы мы ахнули. Просто не верилось, что с нашими силами и к тому же без потерь мы взяли так хорошо оборудованную позицию…»[133].

7 (20) сентября 1919 года начинается атака города с форсированием двух речек. К Тимановскому для усиления подошли два бронепоезда: «Единая Россия» и «Офицер». Накануне ночью, починив железнодорожное полотно, ремонтная бригада дала возможность бронепоездам подойти к городскому вокзалу Курска и открыть огонь изо всех орудий и пулеметов. «Среди красных поднялась такая паника, что команда их бронепоезда „Кронштадт“ бросила состав… Без потерь „налетчики“ с этим ценным трофеем отошли назад…»[134]. И снова красная администрация, военные учреждения и части большевиков, охваченные паникой, покидали город. Иначе как безудержным бегством этот отход было назвать трудно. Обрадовавшись победе белогвардейцев, большая часть мобилизованных большевиками солдат начала с нескрываемым облегчением просто расходиться по домам: «Трудно передать словами, что представляло собой в этот день шоссе. Оно сплошь на всем протяжении до самого Курска было забито идущими нам навстречу красноармейцами. Это была целая армия здоровых людей, уроженцев юга России, с нескрываемой радостью возвращавшихся „к себе по домам“. Они шли к нам в тыл, никем не сопровождаемые. Их была армия, нас горсточка…»[135]. После краткого привала, части Тимановского прошли по городу, улицы которого были запружены народом: «То и дело раздавались возгласы: „Христос Воскресе!“, и на это в толпе же отвечали: „Воистину Воскресе!“ У большинства, как у жителей, так и у нас, были на глазах слезы…»[136]. А на следующий день генерал Кутепов уже принимал парад батальона корниловцев и двух Марковских батарей. На правах командира корпуса Кутепов сделал выговор Тимановскому за ослушание, однако в скором времени в знак признания его полководческого таланта Николай Степанович был произведен в генерал-лейтенанты.

Под Белгородом, в прилегающих селах, шла ожесточенная борьба: красные наносили ощутимые удары белым частям, в их тактике боев появились изменения, произошедшие с учетом полутора лет войны. Впервые белые части несли значительные людские потери: «Ужасную картину представляла утром церковная площадь Погореловки. Свыше ста убитых и раненых марковцев и красных лежало на ней… Без преувеличения, площадь вся была залита кровью. И не только площадь, но и соседские дворы наполнены ранеными и убитыми… Мобилизованы жители. Сестры и санитары перевязывают раненных и уносят убитых. Появляется какой-то корреспондент с фотоаппаратом. „Запрещаю! Если и сняли, не опубликовывать“, — сказал ему полковник Наумов. На одном дворе лежало несколько раненых… и среди них тяжело раненный их командир, капитан Верещагин. На его груди белел орден Св. Георгия. Капитан Верещагин и раненые рассказывали о схватке 7-й и 8-й рот на площади с резервом красных. К раненому Верещагину подошел красноармеец и сорвал орден, но тут оказался красный командир, который набросился на сорвавшего, напомнил ему о приказе и сам приколол обратно орден»[137].