Хочу остаться собой - Николай Воронков

Вскоре к нам стали приезжать из соседних городов, а через пару месяцев появились пациенты и из краевой столицы. Работали мы уже по двенадцать часов, а вылеченных некуда было девать. Пришлось новеньких отправлять на работы по благоустройству города. Ещё через пару месяцев среди пациентов стали появляться «странные». Нет, они, конечно, приезжали со своими проблемами, зачастую очень серьёзными. Но их отличали очень внимательные взгляды. Они старались не выделяться, но взгляд не спрячешь. Вскоре последовали сначала тонкие, а потом всё более настойчивые предложения переехать в столицу и начать практику в Академии. Мы с леди Честер очень многому научились друг у друга, но оба понимали, что главной целью был я. Я побоялся раскрывать секреты глубокого зрения, а без него создавать части тела не получалось. Делаться же чьей-то собственностью, даже ради благих целей, не хотелось. И я засобирался в дорогу. Новость эта мало сказать, что огорчила жителей, но удерживать меня никто не посмел. Лишь напоследок леди Честер спросила:

— Линк, теперь о тебе будут слагать легенды. Сравнить тебя мне не с кем. Под каким именем тебе хотелось бы услышать о себе?

— Линк, лорд красного креста и полумесяца — отшутился я, но Честер восприняла такой титул совершенно серьёзно.

— Лёгкой дороги тебе, лорд Линк.

Дорога и правда получилась лёгкая. После года напряжения мне сейчас никого не хотелось видеть. Поэтому я просто выехал за город и отправился куда глаза глядят, без дорог и планов. Продуктов было как минимум на месяц. А больше я ничего не боялся. С моими нынешними способностями и опытом достаточно было посмотреть на человека и он бы умер. Так что уже неделю я просто ехал по степи и наслаждался покоем.

Поужинав, развалился на попоне возле костра и прислушался к окружающей меня степи. Ночь была сказочная. Тихо, тепло, ни ветерочка, безоблачно. Небо сверкало тысячами крупных звёзд и прямо затягивало. Но я крепился. Почему-то у меня было нехорошее предчувствие, что если я сейчас впаду в транс от неба, то вполне могу очнуться где-нибудь между звёзд, а этого не хотелось. Мой последний опыт показал, что стоит мне впасть в транс от чего-то, то я могу получить новые знания и новые проблемы. Сегодня я их не хотел. Чтобы отвлечься, начал вспоминать дни, проведённые в Акане. Старался вспоминать только приятное. Наконец, добрался до Мари. Хорошо тогда получилось. И Мари вылечил и домик ей подновил. А как же я это делал? Просто хотел. А вот почему у меня получалось? Помнится, был какой-то особый огонь в груди. Не, на женщин я реагирую вполне традиционно и предсказуемо, но в тот раз было как-то по другому. Ощущение чего-то чистого и светлого, идущего изнутри. А что если попробовать повторно вызвать то состояние? Правда, кого выбрать в качестве объекта для чистого вожделения? Не леди же Вамп! Знакомых женщин здесь у меня было немного, да и отношения, в основном, были просто деловыми. А вот та богиня, что поцеловала меня в таверне, вполне подходит. Закрыв глаза, стал вспоминать. Не торопясь, чёрточку за чёрточкой, изгиб за изгибом, запах волос, вкус поцелуя. Вскоре в груди не просто горел огонь, а бушевал пожар. И желание обладать ею стало настолько нестерпимым, что я вдруг с невероятной силой захотел, чтобы она была со мной рядом. Непроизвольно я протянул руку и в шоке открыл глаза, ощутив под рукой упругую женскую грудь. Рядом со мной действительно лежала обнажённая богиня. Она спала. Но вот ресницы дрогнули, глаза сонно открылись. Несколько мгновений она недоуменно смотрела на меня, потом вокруг. Наконец начало появляться понимание ситуации. А уж когда она заметила мою руку, так и лежащую на её груди, во взгляде заплескалась ярость. Вскочив, она закричала:

— Ты! Ты! Ты! — её прямо заклинило от ярости. Потом она начала материться. Божественно. Я от смущения даже опустил голову. И взгляд упёрся в … богиня ещё некоторое время материлась, но наконец заметила, куда же устремлён мой взгляд. Мгновенно покраснев, она прошипела:

— Смотри мне в глаза, скотина!

Я послушно стал поднимать голову, но взгляд теперь зацепился за великолепную грудь, на которой до сих пор виднелся отпечаток моей ладони. Она проследила за моим взглядом и её снова переклинило.

— Ты! Ты! Ты! Скотина похотливая! Кобель ненасытный! Выучили на свою голову! — с какой-то горечью продолжила она.

— На сладенькое потянуло?! — и снова бросив взгляд на свою грудь с отпечатком моей руки, ещё больше взъярилась и влепила мне то ли пощёчину, то ли оплеуху. Тело у неё великолепное, а вот ручка оказалась очень тяжёлой. Я сразу вырубился…

Приходил в себя я очень долго и очень больно. Голова не просто раскалывалась, а готова была лопнуть. Потом я увидел жёлтые листья. Много. Откуда они, я ведь в степи?! С трудом получилось сесть. Постепенно удалось выяснить, что голова у меня разбита и залита кровью, один глаз заплыл и не смотрит. А вокруг стоял осенний берёзовый лес!!! А рядом со мной лежал окровавленный камень, о который на Земле я когда-то влепился!

И как это всё понимать?! Я долго убеждал себя, что не сошёл с ума, попав на Эрию. Учился просто жить, попрощавшись с Землёй. А теперь получается, что я нигде не был и всё это бред перегруженного фантастикой мозга?! В последней надежде я ухватился за одежду. Но одежда была той самой, с помойки. Стало так х… что хотелось выть. Значит, вернулся к тому, с чего начал. И жить осталось неделю. Я начал материться. Всё громче и громче. Под конец я уже просто орал, выплёскивая свою боль, разочарование и тоску. Но матерись не матерись, а жить дальше надо. Уже начинало темнеть и я, поднявшись, поплёлся в город. Но далеко мне уйти не дали. Как только вышел на окраину, рявкнула сирена, подъехал «бобик» и меня весьма невежливо обшмонали и повязали. Документов нет, морда в крови, иду из леса, мало ли что. Да я и не сопротивлялся, мне было глубоко безразлично. В отделении сразу сунули в «обезьянник», пообещав разобраться утром. Ну что ж, отделение милиции, каких много. На входе помещение дежурного, коридоры, наш «обезьянник». Везде решётки. На скамейках прикорнула парочка таких же доходяг, как и я, ещё и для меня места хватало. Если до утра не подсадят какого-нибудь буйного, то вообще условия как в Хилтоне. Если бы не решётки. Меня от них просто коробило — отвык. Подойдя к перегородке, провёл по ней рукой. Хорошее железо, толстое, но такое чужое здесь. Захотелось пожалеть его. Не нужны здесь решётки, ни эта, ни на окнах. Повздыхав, отправился на скамейку, покрутился и потихоньку уснул.

Ночь прошла на удивление спокойно, а вот утро началось с мата. …! …!!!

Ну и в таком же духе. С трудом продрав незаплывший глаз, огляделся. Недалеко от нас какой-то милицейский майор построил в коридоре дежурную смену и крыл их матом. Минут пятнадцать он просто орал, не обращаясь ни к кому конкретно. Немного устав, начал уже индивидуальную работу, склоняя их в неудобные позы. С большим трудом я, наконец, понял, что ночью кто-то свистнул все решётки из отделения, включая с окон, комнаты дежурной смены и даже с оружейки. И вот начальник пытался узнать — как и кто. Но все делали честные глаза. Ночь прошла на удивление спокойно, чужие не появлялись. На резонный вопрос, а куда тогда делись решётки, только разводили руками и потупляли глаза. Наконец майор немного устал и заметил нас.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});