Темная лошадь - Мэри Герберт

Но это был не обыкновенный человеческий глаз, а пронзительно напряженный темный шар, который со злобным вниманием пристально смотрел из глубины. Габрия задрожала. Зрачок глаза расширился. Глядя в его глубину, она почувствовала, как падает в бездонную пропасть.

— Габрэн! Что ты делаешь?

Габрия отскочила, напуганная тем, что она узнала. Видение исчезло. Камень выпал из ее рук, подскочил на каменной ступеньке и подкатился к ногам Сэврика. Он потянулся поднять его.

— Нет! — резко выкрикнула Габрия. — Не прикасайся к нему.

Рука Сэврика замерла на полпути, а в черных глазах появилась угроза:

— Почему, мальчик?

Слова застряли у Габрии в горле, а лицо покраснело от чувства вины. Она отступила от возвышения, все еще вздрагивая при воспоминании о глазе в глубине камня.

Сэврик выпрямился, и камень засверкал у его ног.

— Почему нет? — резко повторил он.

— Он от Медба. Он опасен, — промямлила она.

— Как ты знал, откуда этот камень? — требовательно спросил он.

Она оглянулась на кладовую, потом уставилась в пол.

— Я подслушал посланца Медба.

— Я вижу. А почему ты считаешь, что этот подарок опасен?

Габрия сглотнула. В горле у нее пересохло. Что может она сказать? Что она почувствовала силу, заключенную в камне, и увидела в его глубине изображение глаза? Она сама едва может этому поверить. Но она была уверена, что этот камень несет опасность и может причинить вред, если не предостеречь Сэврика.

— Я, ах… он не точно опасен, — ответила Габрия, запинаясь на каждом слове, — но он… я слышал, что Медб изучает магию. Я подумал, что он может заколдовать камень. Когда к нему прикасаешься, испытываешь странные ощущения.

— Я не заметил ничего странного в камне. — Сэврик скрестил руки и внимательно смотрел на девушку. Его лицо потемнело от гнева: — Но сам ты свободно смотрел в него.

— Прости, лорд. Я не должен был прикасаться к тому, что подарено тебе, но… — Она замолчала, и вдруг откуда-то из глубины ее памяти выплыла старая история, которую бывало рассказывал ее отец, о ревнивом волшебнике и взгляде через камень. — Отец иногда рассказывал мне историю, — произнесла она, подняв глаза на Сэврика, — о волшебнике, который следил за своей женой через камень, наведя на него чары. Это был заговор для наблюдения, и он позволял волшебнику видеть и слышать все, что делала дама.

Гневное лицо Сэврика слегка прояснилось.

— Я тоже слышал эту историю, — задумчиво произнес он. — Что заставляет тебя думать, что Медб мог сделать что-то похожее с этой брошью?

Габрия сцепила руки за спиной, чтобы скрыть их дрожь.

— Хулинин опасен для него. Медбу надо тщательно следить за тобой, а шпион был бы слишком заметен. А этот дар кажется слишком щедрым.

Сэврик поднял драгоценный камень и повертел в руках. Он медленно успокаивался, и, когда он наконец заговорил, его голос больше не был язвительным.

— Я предполагал, что в этом подарке была какая-то зацепка, но я никогда не мог вообразить что-либо, подобное чарам для наблюдения. — Вождь указал на дверь: — Ты знаешь этого вилфлайинга?

Габрия с облегчением вздохнула, так как Сэврик, казалось, принял ее объяснение. Она задумалась над вопросом лорда, наморщив губу.

— Он доставил несколько посланий отцу. Он бывал здесь раньше?

Сэврик собирался было ответить на ее вопрос, но вдруг повел себя как-то странно. Ловким движением он распахнул свой плащ и завернул камень в толстую ткань.

— Если ты прав насчет него, — сказал он, накрывая сверток рукой, — нам ни к чему оповещать Медба о твоем присутствии.

Габрия глубоко вздохнула. Она даже не думала об этом.

— Что ты будешь делать с этим камнем? — спросила она.

— Так как я решил поверить тебе, я бы хотел проверить, правдивы ли твои подозрения. Одни боги знают, откуда ты взял эту идею, но, если это правда, мы, может быть, сможем использовать камень к своей выгоде. Я хочу попробовать провести маленькое испытание. Это оживит существование Медба, если он будет считать, что Хулинин примет его предложение.

— Он будет очень доволен, — сказала Габрия со слабой улыбкой.

— Пока. На встрече у него будет неприятное пробуждение. — Он остановился и внимательно осмотрел ее: — Ты действительно собираешься требовать расплаты путем вызова Медба на дуэль?

— Да, должен быть Корин, который получит с него плату.

— Это невозможно.

Габрия напряглась, встретившись глазами с суровым взглядом Сэврика. Вождь не собирался отговаривать ее от вызова Медба на поединок. Она тренировала свое тело и готовила свои мысли для борьбы с убийцей, и никакой человек, неважно, в каком близком родстве или строгом подчинении ему она находилась, не мог запретить ей это. Она будет бороться с лордом Вилфлайинга даже вопреки прямому приказу своего вождя, если это потребуется.

— Я сделаю это, — категорически заявила она.

Сэврик подошел к Габрии и положил ей на плечи руки. Его глаза поблескивали как агат, но за их холодным блеском угадывалось тепло симпатии.

— Я знаю, сам ты решил в одиночку сражаться с Медбом, и я хотел бы гордиться этим. Но есть другие факторы, о которых ты не знаешь и которые могут повлиять на твое решение. На Совете помни о том, кто твой вождь.

Габрия кивнула. Она поняла, что Сэврик, кажется, согласился с ее упорной решимостью отомстить. Однако ее беспокоило его упоминание о «других факторах». Ничто не должно стоять между Габрией и ее местью Медбу.

Сэврик опустил руки, и насмешка смягчила суровое выражение его лица.

— Посланец пробудет здесь день-другой, предположительно для отдыха перед возвращением в Вилфлайинг Трелд. Посмотрю, достаточно ли Этлон подходит для спора с отцом за власть над кланом. Медбу будет очень приятно думать, что в Хулинине возникает трещина.

Габрия улыбнулась:

— А ты наденешь твою новую брошь для плаща, мой лорд?

Сэврик усмехнулся:

— Конечно. А тебе лучше не быть на виду.

Он небрежно поправил свой плащ и целеустремленно направился из холла.

Габрия смотрела ему вслед и замечала такие до боли знакомые ей особенности — то, как удлинялся его шаг и напрягалось тело, когда он готовился к каким-то важным действиям. Ее брат Габрэн тоже излучал эту особую энергию, концентрацию мыслей и силы, которая грозила бедой любому, кто попытался бы помешать ему. Это была рассчитанная, тщательно контролируемая сила, которая помогала ему победить многих противников в шахматах или состязаниях с мечом. Она и раньше видела в Сэврике эту энергию.

Теперь Габрия знала, что Сэврик сосредоточился на камне и своем плане проверки ее предостережения о чарах наблюдения. Медб попадется в ловушку Сэврика и выдаст себя. Габрия знала, что камень был заколдован, и она была уверена в назначении чар. Но как она это узнала? Сэврик не заметил ничего странного в этом камне. Только она почувствовала силу, заключенную в камне, и увидела изображение глаза. После происшествия с Этлоном накануне и второго ее сна это неожиданное столкновение с магией было еще одним совпадением, которое уже нельзя было не замечать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});