Час дракона - Роберт Говард

В темноте раздалось беспокойное кряхтение, а потом — стихающий в отдалении топот ног. Пьяное пение загулявших матросов продолжало приближаться.

Ожидая у себя в комнате вестей, Публио нервно ходил перед окном, выходящим к морю, и вдруг что-то заставило его резко обернуться. Он хорошо помнил, что надежно запер дверь в коридор, но, тем не менее, она беззвучно отворилась и в нее вошли четверо незнакомцев. Много удивительного встречал купец в своей жизни, но такого — никогда. Эти люди были высоки и худощавы, с золотистого цвета округлыми лицами, оттененными капюшонами длинных черных накидок. В руке у каждого из них был длинный посох.

— Кто вы? — спросил Публио глухим, сдавленным голосом. — И чего вы здесь хотите?

— Где Конан, что был королем Аквилонии? — спросил его самый высокий из четверых, а его бесстрастный голос привел купца в дрожь.

— Я не понимаю, о ком вы говорите, — сглотнул он, ошеломленный необычным видом своих посетителей. Я не знаю такого человека!

— Он был здесь, — продолжил тот же незнакомец, не меняя тона.

— Его конь стоит во дворе. Скажи нам, где он, но не лги.

— Гебал! — заорал Публио и, пятясь, уткнулся спиной в стену. — Гебал!

Кхитайцы неподвижно смотрели на него.

— Если ты еще раз позовешь своего раба, умрешь, — предупредил его один из непрошеных гостей, пытаясь сдержать новый крик купца.

— Гебал! — завыл Публио. — Где ты, скотина?! Здесь убивают твоего господина!

За дверью раздались быстрые шаги, и в комнату вбежал Гебал — коренастый мужчина с густой черной бородой. В руке его блестел короткий широкий меч.

Он тупым взглядом окинул четверых незнакомцев, не понимая, откуда они взялись, и только сейчас сообразил, что ненадолго задремал на охраняемой им лестнице, хотя до этого он ни разу на службе не спал. Господин его продолжал истерически верещать, и он, как атакующий бык, ринулся на незваных гостей, занося для удара меч. Но ударить он не успел.

Навстречу ему резко вылетела рука в черном рукаве, далеко вперед выбрасывая длинную палку. Конец ее, казалось, лишь слегка коснулся широкой груди нападавшего и тут же отскочил. Все это напоминало молниеносную атаку змеи.

Гебал остановился, как вкопанный, будто наткнувшись на невидимый барьер: голова его упала на грудь, меч выпал из ослабевших пальцев, а затем упал и он сам, причем так, словно тело его было совершенно без костей. Он был мертв.

Публио побелел, как мел.

— Не кричи больше, — произнес высокий. — Твои слуги крепко спят, но если ты их разбудишь, все они умрут, и ты вместе с ними. Так где Конан?

— Он ушел в гостиницу Гермия, в порт, искать зингарца Белосо, — выдавил Публио, трясясь от страха. — Это недалеко отсюда… — Обычно купцу было не занимать уверенности в себе, но незваные гости превратили его мозги в жижу. Он конвульсивно вздрогнул, услышав в зловещей тишине приближающиеся по лестнице быстрые шаги.

— Твой слуга? — спросил кхитаец. Публио беззвучно покрутил головой — язык его от страха прилип к небу. Один из незнакомцев сорвал с ближайшего дивана шелковое покрывало и прикрыл им лежащий на полу труп. Потом все они встали за портьеру, но высокий предварительно предупредил:

— Спроси этого человека, чего он хочет, и быстро отправь прочь. Если выдашь нас — живым отсюда никто не выйдет, так и знай. Даже знаком не показывай, что здесь есть еще кто-то, кроме тебя.

И, подняв свой посох, он тоже скрылся за портьерой.

Публио все дрожал, с трудом сдерживая себя в руках. Это могло оказаться всего лишь игрой света и тени, но создавалось впечатление, что палки этих таинственных посетителей двигались сами, словно будучи какой-то непонятной формой жизни.

Огромным усилием воли он справился с собой и обернулся к человеку, что вошел в двери.

— Мы все сделали так, как ты велел, господин! — тихо произнес вошедший. — Этот варвар лежит мертвым на прибрежном песке.

Публио почувствовал за портьерой движение, и его снова объял ужас. Но ничего не заметивший посланец продолжал:

— Твой секретарь Тиберий погиб. Вместе с ним — пятеро моих товарищей. Мы унесли и спрятали их тела. Кроме пары серебряных монет, при нем ничего не было. Будут еще какие-нибудь приказания?

— Нет! — едва шевельнул губами купец. — Иди!

Посетитель поклонился и поспешно вышел, подозревая, что, кроме малословия, у Публио еще и слабый желудок.

Когда шаги стихли, четверо кхитайцев вновь появились из-за портьеры.

— О ком он говорил? — спросил высокий.

— Да об одном человеке, что не уплатил мне долга, — выдавил испуганный купец.

— Ложь, — спокойно возразил его собеседник. — Он говорил о короле Аквилонии. Это видно по твоему лицу. А ну-ка сядь на диван. Сиди спокойно. Я останусь с тобой, а мои товарищи пойдут поищут его тело.

Аргосец сел и с дрожью стал всматриваться в маячившую перед ним высокую непреклонную фигуру. Трое из четверых его незваных гостей исчезли, а потом вновь вернулись, чтобы сообщить, что на берегу киммерийца нет. Теперь Публио не знал: попытаться ли бежать, или оставаться на месте.

— Мы нашли место, где была схватка, — поведали трое. — И кровь на песке. Но сам король исчез.

Высокий принялся своей палкой чертить на шелковом покрывале дивана невидимые символы.

— Ну, что вы еще поняли? — вновь поинтересовался он.

— Он жив, и уплыл на каком-то корабле куда-то на юг.

При этом Публио был удостоен такого взгляда, что его снова прошиб холодный пот.

— Чего вы от меня хотите? — промычал он.

— Корабль, — услышал он в ответ. — Хорошо оснащенный для долгого плаванья.

— Для какого долгого плаванья? — мысли его путались.

— Может быть, на конец света, — мрачно произнес собеседник. — Или даже до самого адского пекла, что лежит еще дальше…

Глава XV

"Возвращение корсара"

Первым впечатлением, отмеченным возвращающимся к Конану сознанием, было ощущение движения — сам он лежал неподвижно, но деревянный настил под ним поднимался и опадал. Потом он услышал шум ветра в корабельной оснастке и, наконец, понял, что находится на борту какого-то судна. До него донесся шум голосов и ритмичный плеск весел. Издав проклятие, он с трудом поднялся и, стоя на широко расставленных ногах, огляделся вокруг. Ото всюду раздавалось хриплое тяжелое дыхание, а в ноздри бил запах давно не мытых человеческих тел.

Он стоял на центральном помосте длинной галеры, шедшей по ветру под наполненными хорошим северным бризом парусами. Солнце еще только начинало подниматься над горизонтом в золотистом ореоле. По левую руку, как размытая багровая тень, тянулся берег, по правую — бесконечный простор океана. Все это Конан успел заметить с первого же взгляда, не обойдя вниманием и сам корабль.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});