Ахиллесова спина - Александр Шувалов

— Ерунда. — Я пренебрежительно махнул рукой.

— Так вот, позавчера меня вызывал новый шеф.

— Ну?..

— Сказал, что не очень-то верит в то, будто ты…

— Ссучился, — подсказал Геша.

— Да, именно так. Он велел держать его в курсе. В случае, если ты выйдешь на связь, немедленно доложить персонально ему.

— Успели?

— Ждем твоего решения, — сказал Граф. — Лично я считаю, что в этом есть смысл.

— Что думаешь? — спросил Благородный дон.

— Обождем. — Я глянул на часы и заявил: — Пойду-ка я спать. На завтра дел накопилось невпроворот.

— Минуточку. — Граф положил мне руку на плечо.

— Что?

— Самую неприятную новость принято сообщать в конце.

— Чтобы лучше спалось, — с усмешкой добавил Садко.

— Валяй.

— Из нашей команды сейчас не на задании шестеро. Трое — рядом с тобой. Двое молодых, от них толку как от холодного паяльника в известном месте. А теперь угадай, кто еще сейчас в России?

— Надеюсь, что не…

Вот же черт!

— Предчувствие его не обмануло! — заявил Садко.

Кстати, Садко — это не оперативный псевдоним, а фамилия. Оскар же — вовсе даже не имя, а как раз таки псевдоним оперативника из нашего отдела, с которым мне не очень-то хотелось встретиться на узкой тропинке.

Пять лет назад в отдел после учебы пришли трое новых притворщиков, а задержался у нас только один из них, по имени Игорь. Уже сейчас очень неплохой оперативник, а может вообще стать лучшим из нас.

Только вот никогда он таковым не станет, потому что для этого нужно как следует потрудиться. А вот Оскар, он же майор Игорь Бобров, не собирается до седых волос таскаться по всей планете, рисковать жизнью, зарабатывать язву, как тот же Геша. Этот субъект хочет побыстрее запрыгнуть наверх и нашу службу воспринимает исключительно как трамплин.

Он совершенно напрасно, кстати, полагает, что мы до сих пор этого не поняли. Сейчас, я уверен, Оскар очень старается, рвет, по словам все того же Садко, задницу на дольки, спит и видит, как бы меня сцапать.

Обидно! Я же сам когда-то его учил, а потом натаскивал в реальных делах.

— Грустно, — признался я. — А что остальные?

— Капитан и старший лейтенант на нас, стариков, смотрят исключительно снизу вверх и трепетно ловят каждое слово. Поначалу они было задергались, но быстро въехали, сообразили, что к чему, — пояснил Граф.

— Сидят и не отсвечивают, — продолжил Геша. — Ежу понятно, что хрен бы ты вернулся, ежели бы действительно хоть немного накосячил.

— А что Оскар?

— Ничего, — ответил Благородный дон. — Посидел на совещании, покурил с ребятами, а потом куда-то исчез.

— Что будешь делать? — спросил Геша и зевнул.

— А для чего, по-твоему, я приехал? — огрызнулся я. — Посплю чуток и возьмусь за работу.

Глава 45 ЗАПАДНЯ

— Да, слушаю.

— Это я.

— Что нового?

— Я перехватил очень интересный звонок.

— От кого?

— Это тот самый человек, который нам нужен.

— Уверен?

— Абсолютно, хотя он изменил голос.

— Прекрасно! Когда и где с ним можно встретиться?

— Он прилетает сегодня.

— Откуда?

— Из Праги.

— Во сколько?

— Полагаю, в семнадцать тридцать.

— Полагаешь или уверен?

— Уверен. Он назначил встречу в городе на девять вечера.

— Понятно. Значит, так!.. Оставь слухача в машине, а сам добирайся до Планерной. Там тебя подхватят.

— Еду.

— И побыстрее!

Десять молодых крепких парней выскочили из серого «Опеля» и темно-синего микроавтобуса. Они выстроились клином, прямо как псы-рыцари на Чудском озере, и в темпе рванули к входу в зал прилета. Граждане, встречавшиеся на их пути, благоразумно шарахались в стороны.

Один человек не успел, скорее, даже просто не пожелал этого сделать. Мент в мятой форме мышиного цвета важно застыл в дверях, поедая сосиску с булочкой. Атлет в темно-сером костюме, пробегавший мимо, слегка задел его литым плечом, и страж порядка отлетел далеко в сторону как резиновый мячик.

Он поднял мордашку, перепачканную коричневым соусом, открыл было рот, но тут же его захлопнул, потому что все-таки въехал, что наглец, едва не снесший его с копыт, довольно опасен. Нет, не тем, что здоров как бык и таскает под мышкой кобуру с серьезной волыной, а потому, что просто имеет право. Он запросто может, к примеру, взять его за шиворот казенной куртки, оттащить на пару шагов в сторонку, прислонить к стене и всадить пулю промеж ушей. Точно может, и ни черта ему за это не будет.

Сотрудник полиции утерся рукавом, что-то пробормотал себе под нос и заспешил прочь на вялых ножонках.

Десять здоровяков ворвались в зал, окружили одиннадцатого члена команды и замерли. В отличие от всех них, он, среднерослый худощавый мужик лет тридцати, не бежал, сшибая встречных-поперечных, но успел на место раньше своих подчиненных.

— Так! — Он посмотрел на часы. — Вы трое — марш в бар. Ты и ты, стойте здесь. Он махнул рукой в сторону оставшихся парней. — Вам рассредоточиться вот тут. Держитесь метрах в четырех друг от друга, изображайте встречающих. Цветы купите. Все понятно?

— Да, — синхронно гаркнули добры молодцы.

— Не орите! — Их шеф поморщился. — И не суетитесь. Когда я его увижу, подам знак.

— А вы его точно узнаете? — спросил высоченный парень в просторной светлой ветровке.

— Обязательно, — успокоил его начальник.

Он, не торопясь, спокойно проследовал в бар отстоял небольшую очередь и купил чашечку кофе. Присел за столик, закурил и уткнулся в глянцевый журнал с картинками.

— Возьми, дурак, трубку! — раздалось вдруг посреди тишины.

Широкоплечий парень в темно-сером костюме, сидящий через несколько столиков от старшего, удивленно поднял брови и принялся хлопать себя по карманам, достал надрывающийся телефон и нажал на зеленую кнопку.

— Алло, — пробормотал он и слегка обалдел, когда вдруг услышал:

— Привет, сынок. Как жизнь молодая?

— Кто это?

— Не твое дело, — нахамил в ответ неизвестный тип. — Быстро передай телефон Игорю.

— Кому?

— А то сам не знаешь.

Парень вскочил на ноги, подошел к старшему, протянул ему телефон и пояснил:

— Вас.

Тот взял аппарат и поднес его к уху.

— Добрый вечер, Игорек, — прозвучал веселый, очень знакомый голос. — Встречаешь кого?

— Ты, что ли, Скоморох? — вырвалось у этого человека.

Он понял все и сразу.

— Играешь, значит.

— А почему бы и нет? Ты удивлен?

— Не очень. — Игорь быстро взял себя в руки и спросил: — Зачем звонишь?

— Просьба к тебе. Отвези этот телефон хозяину и передай ему, что я выйду на связь завтра, часов в одиннадцать. Понял?

— Нет.

— Что значит нет?

— Нет означает нет, — с видимым удовольствием ответил человек, сидящий за столиком. — Никто с тобой, Стас, разговаривать не собирается. Понял?

— Почему? — осведомился его собеседник.

— Не о чем с тобой болтать, — сказал Игорь как отрезал. — Никому ты, дружок, не интересен.

— Вот, значит, как.

— И не иначе. — Игорь выключил телефон и метким броском отправил его в мусорную урну. Он раздавил окурок в пепельнице, встал и сделал знак группе.

Игорь Бобров, оперативный псевдоним Оскар, вышел из метро, прошелся по Ордынке и свернул в тупичок. Он остановился возле автомобиля, старенького темно-коричневого минивэна. Человек в кепке с длинным козырьком, сидящий за рулем, заметил его и приветливо помахал рукой.

Бобров прислонился к дереву, достал сигареты и закурил. Прикончил одну и тут же достал еще. До конца смены оставалось целых шесть часов, а баловаться табаком в машине не стоило. Его напарник категорически не переносил дыма.

Оскар прокрутил в голове недавние события, усмехнулся и подумал:

«Дурак ты, Скоморох, самый настоящий деревенский недоумок. И клоун в придачу».

Он огляделся по сторонам, бросил окурок на землю, раздавил подошвой, подошел к машине, открыл переднюю левую дверцу и вдруг упал как подрубленный.

Глава 46 ТЫ ГОВОРИШЬ, Я МОЛЧУ

Я наклонился над Игорем, сидящим на полу, и заботливо поправил одеяло. Лето закончилось, по вечерам уже прохладно.

— Как себя чувствуешь?

— Что-то неважно, — задушенным голосом ответил тот. — Голова раскалывается.

— Попей водички. — Я приставил к его рту пластиковую бутылку.

— Спасибо, добрый человек. — Он начал с жадностью глотать воду. — А можно еще?

— Да бога ради.

— Уф, вот теперь полегчало, — проговорил Оскар уже гораздо бодрее. — А водичка-то небось волшебная?

— Не без этого. — Я присел рядышком на стул, закурил и спросил: — Будешь?

— Можно, — согласился Оскар.