Метро 2033. Сказки Апокалипсиса (антология) - Павел Старовойтов

— Тогда приятно познакомиться, — он протянул руку, — Виктор. Виктор Железняк, почти как знаменитый матрос. ВДВ, Чечня, Дагестан, Ингушетия.

В отличие от Железняка, для Эли все эти слова ничего не значили, он понял это, смутился.

— Ты извини меня, это я так, ностальгия…

Сборы не заняли много времени. Перекусив, группа отправилась в путь.

Несмотря на увечье, Железняк передвигался достаточно быстро, знал все ходы-выходы, потайные ходы, так что с таким проводником компания быстро, минуя посты, пробралась в туннель, ведущий к заветной цели.

* * *

— И Железный Дровосек тоже отправился в Изумрудный город. Так как пусть обещал быть опасным, он взял с собой топор, инструменты, и масло, чтоб вовремя смазать свои железные суставы, и не заржаветь по дороге. Дружная компания через потайной лаз пробралась в туннель, который вёл прямо к Изумрудному городу. Им осталось пройти совсем немного, но вдруг, в самом неожиданном месте, на путешественников напал лев!

— Ой, такой же, как ты?

— Нет, настоящий, ну, то есть он не превращался в человека, не умел.

— Он их съел?!

— Не, Оленька, конечно же, нет. Лев никого не съел, он не мог, он был трусом. Трусливый Лев, вот кто это был.

— Разве львы бывают трусами?

Мужчина ответил не сразу, казалось, он вспомнил что-то свое, и не очень приятное.

— Не все. Но этот лев был.

* * *

— Долго еще? Я боюсь… Крысы. Боюсь!

— Эй, блаженный, бурчать кончай, — Железняк устал больше остальных — давал знать возраст, да и протез нещадно натирал, поэтому постоянное ворчание Игорька раздражало его.

— Не бурчу, боюсь, крысы!

— Господи, Игорь, какие крысы? У нас Татошка, он тебя в обиду не даст. Мы все не дадим!

Все остальное случилось одновременно и неожиданно: сначала рядом что-то зашуршало. Игорёк, услышав шум, страшно закричал, и бросился бежать, но споткнулся, толкнул Железняка, и тот выронил фонарь.

— Всем стоять и продолжать бояться! — голос был неприятный, резкий, и, совсем непонятно было, откуда он раздавался.

Татошка зарычал.

— Пса держи! Иначе всех перестреляю! — звук передёргиваемого затвора не оставил сомнений в серьёзности намерений неизвестного.

— Проходите мимо! Не трогайте нас! Проходите мимо! — запричитал Старшинов.

— Молчать! Пожитки на пол, и бегом отсюда! Раз… Два… Ой! Бо-ольно!!

— Ну, кто у нас тут такой грозный? Блаженный, держи фонарик, а то мне неудобно. Да не бойся, не кусается он больше! Мастерство не пропьёшь!

Увечье не помешало Железняку подобраться к разбойнику, и теперь тот тихо поскуливая, с заломанной за спину рукой, сидел у ног бывшего десантника. Рядом валялся кусок металлической трубы, который тать, видимо, использовал вместо рупора.

Татошка вдруг сорвался с места и бросился на Железняка, тот от неожиданности отшатнулся, выпустил руку задержанного.

— Тато, стоять! Стоять, кому сказала!

Но псина словно не услышала хозяйку. Не обращая внимание на десантника, Тато стал ласкаться к разбойнику: повалил того на пол, и с упоением стал облизывать ему лицо.

— Татошечка, псинка, хороший ты мой!

— Лёвка… Барышников!! — теперь и Элька узнала грабителя. — Так вот на какие заработки ты ходишь! Подонок!

— Ты знаешь его? — Виктор был удивлён.

— А то! Лёвушка Барышников собственной персоной. Бабский угодник, — Элька не удержалась, и плюнула в его сторону. — Понятно теперь, откуда все те цацки, что ты нашим курицам таскал!

— О, типа местный Робин Гуд, — засмеялся Железняк.

Лёвушка, наконец-то, освободился от собачьих объятий.

— Элька? А ты каким ветром сюда?

— Бесстыжий ты, Лёвушка. Трус и гадина. Жаль, побрякушки твои дома остались. Ну, ничего, вернусь — всё повыкидываю!

— Ладно, хватит антимонию разводить. Предлагаю доставить этого на ближайшую станцию, думаю, там будут рады узнать, кто у них тут пошаливает.

— Нет! — Лёвушка затрясся от испуга. — Не надо, пожалуйста! Они же убьют меня!!

— Так не воруй…

— Элька, Элечка!!! Поверьте мне! Я не буду больше, только не надо на станцию!!

Элька засомневалась: Барышников, хоть и оказался вором, подонком, но все равно был свой, с детства знакомый.

— Нет, Вить. Он прав, убьют там. А я не могу так. Пусть катится на все четыре стороны.

— Как скажешь, зубы — то мы у него вырвали, — с этими словами Железняк продемонстрировал старенький ТТ. — Проваливай. И Бога благодари.

— Возьмите меня с собой… Пожалуйста. Я пригожусь, вот увидите.

— Лёвка, ты хоть знаешь, куда мы идём?

— Да хоть куда. Возьмите?

Собственно, а почему бы и нет? Взяли же они блаженного Игорька, или Железняка? Этот-то чем хуже. А оставишь тут — пропадёт.

— Хорошо. Только будешь воровать — сама убью.

Сказала, и испугалась. Но точно знала — убьёт, если что.

* * *

— Трусливый Лев сказал Эле: «Возьми меня с собой. Я попрошу у Великого Гудвина храбрость, и он обязательно даст мне её!» «Хорошо, — ответила Эля, — ты пойдёшь вместе с нами по Дороге, вымощенной жёлтым кирпичом».

— Какой смешной этот Трусливый Лев. Прямо как ты. А Эля не заблудится? Метро такое огромное…

— Нет, конечно же, нет. В Изумрудный Город есть волшебная дорога.

— С жёлтым кирпичом?

— Ну да. Только вот открывается она не всем, а только тому, кто верит в хорошее, и желает только добра.

— А Эля верила?

— Конечно, Оленька. И Эля, и Дровосек, и Страшила…

— И Лев?

— И Лев, и Татошка. Они все верили в хорошее, и никому не хотели зла…

— А долго им еще идти?

— Нет, не долго. Но по пути их ожидало много-много разных приключений, интересных встреч. И жутких опасностей.

* * *

Элька никогда раньше не была на радиальных станциях, тем более на такой дальней, как Спортивная, или, как принято было её называть на Красной ветке — Коммунистическая. Жизнь тут словно замерла, остановилась, как старые ходики, которые забыли завести. Местные торговцы едва сводили концы с концами: свои, станционные жители, были беднее церковной крысы, а гостям тут делать нечего. Правда, иногда появлялись смельчаки, которым Изумрудный город покоя не давал, за счёт них и выживали.

Станция производила удручающее впечатление, но перед дорогой надо было немного передохнуть, да и подкрепиться не мешало. Железняк, в котором все признали старшего, назначил выход через час, и сам отправился в местную тошниловку подкрепиться перед дорогой. Лев и пёс составили ему компанию, но первый быстро оттуда слинял. Татошка же вмиг очаровал местного повара, и теперь лакомился костями, на которых, надо отметить, мяса оказалось тоже достаточно. Эля, как и Старшинов, от обеда отказалась: какая тут еда, когда, может, уже через несколько часов она встретит родителей. Некоторое время она бесцельно бродила по станции, пока не прибилась к небольшой группе местных, что коротали время у костра. Один из них, как только девушка присела, начал рассказывать. Явно для неё.

— Слышали о маяке, что с МГУ светит? Нет?

— Что за маяк?

— Обычный. Сталкерам из Изумрудного города дорогу показывает, где реку перейти лучше.

— Димк, брешешь! Там через реку один путь — мост!

— Это для тебя один, а у них свои, может дороги. Изумрудный город, же.

— Да кто его видел, этот город? Считай, в двух шагах от нас, а ничего незнаем. Придумал ты всё.

— А вот и нет. Сам этот свет видел! Я однажды выводил парочку любителей приключений. Так вот, засекли, в последний момент уже — моргнул ярко жёлтым, и все, погас.

— А давно было то?

— Да с месяц назад…

Маяк… Вот бы им увидеть этот свет!

* * *

— Шли наши путешественники, шли, и вдруг дорога закончилась.

— Ой, а как же…

— Ну, она не совсем закончилась, просто впереди была огромная, быстрая река! Ты знаешь, что такое река?

— Знаю! — девочка вдруг попыталась встать.

— Ты куда? Лежи!

— Картинку покажу! С рекой.

— Да лежи ты! Я верю, что есть! Лежи!

Оленька послушно улеглась.

— Ну, вот, дошли они до реки, и стали думать, как им переправляться на ту сторону. Главное — не намокнуть, а то беда: у Страшилы от сырости смоются с лица краски, а Дровосек просто заржавеет. А еще надо было бояться чудовищ — летучих обезьян. Обезьяны эти охраняли Изумрудный город, и расправлялись с каждым, кто пытался нарушить покой его жителей…

— Мне страшно…

— Не бойся, наши друзья совсем справятся. Если ты, наконец, будешь спать!!

* * *

Поверхность встретила пронизывающим ветром. Элька сразу же пожалела, что, как и все остальные, вместо противогаза решила воспользоваться респиратором — все бы теплее было.

— Холодно как…

— Держись, Принцесса! Доберёмся — нагреемся.

Казалось, что самому Железняку стужа была нипочём.