Фронтир 2 - Константин Калбазов

— Ладно. Сидеть за частоколом, это только оттягивать неизбежный конец, а он близко. Чтобы было понятно, объясняю. Вождь у арачей тот еще хитрец. Поняв, что подход его отряда раскрыт, он оставил тут около сотни воинов, а с остальными напал на вторую и третью заставы. Там к внезапной атаке готовы не были и опять пепелища.

— Думаете, теперь наша очередь?

— Скорее всего. Двигаться к первой смысла нет. Мало того, что их уже ждут, так еще и граница рядом. Договор договором, но из Крумла вполне могут выслать рейдовый отряд и покрошить их, если пинки решат там задержаться. Валийцы конечно же поднимут вой, но это всего лишь рейд, дело в общем-то обычное, а вот прихлопнуть пинков наши там смогут изрядно. Арачи не дураки, так что, пойдут прямиком сюда. Уж тут-то мы можем рассчитывать только на себя. Кстати, в связи с этим мы и получили такое изрядное подкрепление.

При этих словах, Сергей невольно хмыкнул. Ну да, подкрепление. Если брать голые цифры, то в словах капитана есть резон. Но биться тут будут не цифры, а люди. К тому же, арачи получили еще шесть десятков армейских карабинов и запас патронов. Если им удалось застать гарнизоны врасплох, а это скорее всего именно так и было, то израсходовать боеприпасы шевроны не успели. Грибски как всегда остался невозмутимым.

— Варакин, ухмыляться потом будешь. Я предполагаю, что арачи не успели еще соединиться. Пока им удается расстреливать нас безнаказанно, командир этой сотни от атаки воздержится. Но нас это не устраивает. Нужно пустить им кровь и спровоцировать нападение. Атаку сотни мы отобьем легко.

— И что это нам даст? — Усомнился Сергей.

— Кое-что даст. Во-первых, мы нанесем им потери. Во-вторых, посеем страх или как минимум заставим усомниться в их неизменной и что самое главное, легкой победе. Вид раненных товарищей не только вызывает ярость, но и рождает неуверенность, уж дает ее ростки точно. Значит так. Ночью выйдете за частокол со стороны реки, там нет ловушек и заграждения пожиже, а главное, точно нет пинков. Обойдете заставу по кругу, подберетесь к пинкам, а там как получится. Или расстреляете их, или забросаете гранатами. Мы со стен вас прикроем. Насколько сможем. Как-то так.

— Лихо. И вы думаете, что мы сможем после такого вернуться? Лично я в этом сомневаюсь. Нет кого-то там скорее всего покрошим, но в том, что потом сможем уйти я сомневаюсь. И потом, не думаю, что пинки не устроят наблюдателей со стороны реки. Луна пока еще слабая, но ее вполне хватит для того, чтобы заметить троих на светлом песке.

— Конкретно есть что предложить? — Упрямо сжал губы капитан.

— Есть, — ничуть не менее упрямо глядя в глаза капитану, ответил Сергей.

Нет, понятно, что нужно шевелиться, иначе их тут всех порешат. Но он не Александр Матросов, чтобы бросаться грудью на амбразуры, да и парней вести на убой желания никакого. Оно и раньше вроде было не просто, но тогда был шанс выбраться. А какие шансы выжить при такой постановке задачи? Даже если допустить, что им удастся пробраться по берегу реки, оставались еще и гранаты. Нормальных запалов нет, смастерить их у него возможности не было и придется поджигать шнуры. Едва они только это сделают, как будут обнаружены. Сколько там пинков, поди разбери, но наверняка не мало. Тут нужно действовать иначе.

— Сержант, у нас найдутся те, кто в детстве баловался с пращей?

— Так, все баловались.

В этом мире с резиновыми изделиями пока как-то не очень, поэтому детвора не балуется рогатками. Нету их пока. Мастерят луки, но лук, даже детский довольно громоздкая штука, опять же стрелы. А вот праща, дело другое. Легко носится в кармане, как и боекомплект к ней. Иные мальцы с двадцати шагов бьют даже воробьев.

— Хорошо бы подобрать тех, кто поухватистее в этом деле.

— Не объяснишь? — Вздернул бровь капитан.

— А чего тут объяснять. Смастерить пращу недолго. Вложить в нее гранату, подпалить шнур и забросить гостинец прямо к пинкам, благо их лежки мы знаем.

— Хм. А ведь дело, господин капитан. Чего же ты раньше не додумался?

— А ты?

— Угу.

— А гранаты-то добросят? — Все же усомнился капитан, как ни крути, а около полутора сотен метров.

— Даже не сомневайтесь, господин капитан. Сам буду метать, — тут же успокоил сержант.

— Но гранаты не дадут уверенности в том, что мы хотя бы раним кого.

— Правильно. Вот именно поэтому и я с парнями отсиживаться за стенами не стану. После того как Милош забросает пинков гранатами, мы двинем наружу и проведем зачистку.

— Ты только что говорил о том, что я отправляю вас на убой и тут же, сам вызываешься лезть к пинкам в пасть.

— Собираюсь. Да только, вы уж не обижайтесь, но с существенной добавкой к вашему плану.

— Милош, только не помешало бы еще кого подобрать, чтобы не один ты забавлялся с пращой.

— Не вопрос.

— Значит так. У нас три позиции откуда пинки обстреливают нас, назовем их один, два и три. Начнешь с первой, что с восточной стороны. Четырех гранат я думаю будет достаточно. Только не разом, а по одной, без спешки.

— Только что просишь чтобы с пращой был не я один, а теперь говоришь не торопиться. Ты уж определись.

— А ты сам подумай. Нам предстоит выскочить за стены, пробраться по открытому берегу и выйти им во фланг. Если на берегу есть наблюдатели, а это скорее всего так и есть, то разрывы гранат их отвлекут. А там, если будут орать раненые, то глядишь они еще и побегут помогать. Словом ты отыграешь для нас время.

— Понятно. Тогда второй с пращой метнет гранату в ту сторону, где могут быть наблюдатели. Однозначно промажет, но пинков это напугает и даст вам лишнее время.

— Согласен. Только гранату пусть метает жестяную.

— Добро.

— Дальше. Услышишь длинный свисток, мечи туда гранаты. Один свисток, четыре гранаты, только теперь быстро, так как вообще возможно. Хоть вчетвером разом.

— Опять жестяные?

— Нет, бросай из труб. От них вреда больше. Огонек от шнура будет видно, как только заметим, мы заляжем. Вроде все, пошел готовиться.

***

— Это сколько же он собирается израсходовать гранат? — Когда дверь за Сергеем закрылась произнес Ежек.

— Капитан, эти гранаты он мастерил сам и за свои деньги, чтобы они помогли ему сберечь задницу. Ничего удивительного, что он собирается их использовать тогда, когда ему будет дерьмово.

Как только Варакин ушел, комендант и сержант стали общаться куда более вольно. Да оно и понятно. Каста там или не каста, но к таким сержантам отношение офицеров в армии особое. Их всячески выделяют, им много позволяют, на них опираются при командовании личным составом. Трудно представить как справлялись бы офицеры со своими подразделениями, без сержантов.

— Я прекрасно знаю, откуда эти гранаты. Но они залог и нашего выживания. При таком использовании хорошо если одна граната из десяти угодит в цель. А если их использовать при штурме, то результат будет куда выше и есть большие шансы, что пинки просто побегут, когда среди них появятся разрывы.

— Это так. Но скажи, сколько человек согласятся вот так выйти за стены? Только эти трое, да еще я. И это все.

— Сколько он успел наделать гранат?

— Сотню. Четыре десятка из труб и шесть из жести. Мы израсходуем не так чтобы и много.

— Это если все срастется так как надо.

— Тут вы правы. Но у нас есть еще сотня шашек бура, так что чем попугать пинков найдется.

— А может Отделение Варакина поддержим простыми шашками?

— Не выйдет. Они слишком легкие, не долетят.

— Дерьмо. Ладно. Действуй как условились.

Конечно капитану нужно думать о том, как сберечь весь личный состав. В свете этого казалось бы глупо заморачиваться вопросом того, кому именно принадлежат гранаты и как они вообще тут оказались. Раз уж есть, то он должен думать о том, как наиболее эффективно их использовать на благо всего взвода. Но правда заключалась в том, что если он обманет, если подведет своих людей хотя бы раз, он потеряет их доверие. Шевроны не строевое подразделение и здесь многое основано на личном доверии и уважении.

Плевать, что он будет действовать во благо большинства. Никто не забудет о том, что однажды он уже кого-то обманул. Значит, сможет сделать это и в другой раз. Так что, он попросту лишен выбора и вынужден делать именно так, как только что было оговорено.

***

— Это ты что ли капрал Варакин? Вопрос прозвучал, едва только Сергей прошел к своей койке, расположенной недалеко от входа. Места считались не такими почетными, но он предпочел расположиться поближе от входа, чтобы иметь возможность быстро покинуть помещение. Мало ли как оно обернется. Не хотелось оказаться запертым здесь как в мышеловке. Друзья последовали за своим лидером, устроившись рядом.

Напряжение, царившее в казарме, Сергей ощутил едва только переступил порог. Он и сам не взялся бы объяснить, как это определил, но понял сразу. Словно что-то такое спертое и готовое разорваться в любой момент, висело в воздухе, ощущаясь буквально физически.