Зандр - Вадим Панов

– Я просто давно не видел ничего красивого, – неожиданно улыбнулся Майор. – Оказывается, соскучился.

По красоте. По изяществу, на которое способна и природа, и человек. По законченным линиям, гармонично вписанным в пейзаж, или по резким, словно выстрел, нарочито выделяющимся, привлекательным… Красота – она ведь бывает разной.

А город, что стоял сейчас перед ними, был красив. И пленительно необычен. Он действительно был мечтой человека, издевающейся над грязью Зандра.

– Кеннеди его погубит, – проворчал Сатана. – Завоеватели всегда губят.

– Дюк не строил Сити.

– Но все говорят, что он любит свой город. А Кеннеди просто хочет стать главным…

…Этот разговор состоялся давно, часа три назад, а сейчас друзья стояли в маленькой тёмной лавке, в которую завернули, чтобы укрыться от дождя и прикупить консервов – это заведение им рекомендовали опытные люди, – и зачарованно смотрели на оранжевый шар. На крупный, яркий и дерзкий оранжевый шар, который хозяин выставил на самый центр грязного прилавка. Консервы – настоящие, а не тушёная человечина – у него тоже имелись, но, поняв, что к нему завернули денежные гости, ушлый торгаш счёл своим долгом предложить редкости.

– Настоящий апельсин? – сглотнув, переспросил Майор и пятернёй почесал бороду, что символизировало у него выражение крайней формы изумления.

– Да.

– Откуда?

– Из оранжерей Дюка, разумеется, – развел руками торговец. – В Зандре апельсины не растут.

– Вы обокрали Дюка?

– У нас бизнес.

– С Дюком?

– С его людьми. Покупаете?

– Апельсин в самом деле настоящий? – грубовато спросил Сатана. Он не разделял восторгов друга, однако тоже испытывал желание попробовать фрукт.

– Можем вскрыть апельсин сразу же после оплаты, – спокойно ответил торговец. – Если окажется, что он сухой, гнилой или искусственный – я немедленно возвращаю деньги.

На радиоактивность и все возможные заражения фрукт уже проверили.

– Сколько денег?

– Двадцать радиотабл.

– Ты шутишь?!

– Найдите дешевле.

– В Зандре?

– Хорошо, что ты сам вспомнил правильный ответ на собственный вопрос, – рассмеялся торговец. – Берёте?

Оранжевый шар издевательски лежал посреди прилавка, а двое мужчин не сводили с него глаз.

– А если мы найдём дешевле?

– На одну-две радиотаблы, не более. Я всегда даю среднюю цену.

– На одной радиотабле моя лапа может работать полгода, – сообщил Сатана, чуть поднимая правую руку.

– Рад за тебя.

– Дай нижнюю цену.

Торговец бросил взгляд на Майора – тот с большим трудом справлялся с желанием схватить апельсин и броситься бежать, – улыбнулся и кивнул:

– Только ради твоих лап, сынок, – восемнадцать.

Это всё равно было дорого, безумно дорого, и именно поэтому помощник торговца держал посетителей на мушке автомата, но противиться возникшему желанию не было никакой возможности.

– Плати, – прошипел Майор, и Сатана кивнул:

– Мы возьмем.

– А консервы?

– Тоже.

Торговец рассмеялся:

– С вами приятно иметь дело, господа. Заезжайте чаще.

– Только не говори, что у тебя есть хурма.

– Вы готовы за неё заплатить?

Майор застонал…

…Предместья ДылдаСити не полагались – по замыслу авторов проекта, Сити должен был стать законченным объектом, именно городом, а не его центром, в который каждое утро спешат на работу счастливые владельцы малоэтажных коттеджей. А может, и полагались – для самых счастливых, – но их просто не успели построить. В общем – неизвестно.

Как бы там ни было, нынешние предместья Дылды появились после Времени Света и были целиком и полностью детищем Зандра, ничем не отличаясь от множества других поселений, раскиданных по обитаемым просторам. Переплетение узеньких улочек, тупиков и небольших площадей для базаров, домиков и домишек, палаток, строительных бытовок и контейнеров, навесов, шалашей, цистерн и сараев.

Здесь отсутствовали канализация и водопровод – Дюк попробовал провести, но каждую ночь к трубам подключалось такое количество «умников», желающих украсть драгоценную жидкость, что от затеи пришлось отказаться. Здесь резали животных на улицах, а крысы лакали из луж кровь, смешанную с дождевой водой. Здесь продавали себя и наркотики, играли на деньги и с жизнью, мечтали о лучшей доле и ненавидели тех, кто её добился. Предместья торговали с ДылдаСити и Зандром, платили Дюку за защиту, воду и электричество, но их население росло гораздо быстрее, чем число обитателей башен, то есть – собственно Сити.

С каждым часом вызывая всё большее раздражение Бухнера.

Исторически сложилось так, что лучшие постройки и заведения предместий располагались ближе к городу, и, чтобы оказаться у «надёжного» постоялого двора, друзьям пришлось проехать трущобы насквозь, от Зандра до кольцевого шоссе.

– Настоящий апельсин! – Майор до сих пор не мог поверить в чудо. – Точно такой, как в детстве! Пахучий! Сочный!

– Не вопи, – попросил Сатана, поправляя мотоциклетный шлем – дождь и незнакомая обстановка заставили его оставить снаряжение на себе после поездки. – Здесь плохое место для хвастовства.

– Неужели ты не удивлён?

– Апельсином?

– Да!

– Я в шоке.

– Так я тебе и поверил.

Они съели апельсин прямо в лавке, как посоветовал продавец. Не только потому, что не доверяли, – им не терпелось. Осторожно разрезали и сняли шкурку, насладились запахом цедры и даже её горьковатым вкусом, а затем – потрясающим, забытым и оттого ещё более дорогим вкусом самого оранжевого. Плод оказался спелым и сочным. Точно таким, как раньше, до Времени Света. Съев его, Фредди и Яша долго смотрели друг на друга, испытывая смешанные чувства: наслаждение, удивление, радость и лёгкую грусть, а затем молча повернулись и вышли из лавки.

Не стали прощаться с человеком, который напомнил им о прошлом.

– Мне нравится, что тут есть внутренний двор, – громко произнес Сатана, вкатывая мотоцикл в небольшие ворота. – Можно быть спокойным за машины.

– Ты оптимист.

– Знаю.

– В Зандре воруют повсюду.

– Зато здесь мы будем точно знать, кто проспал, – хмыкнул Фредди и покосился на высоченного охранника. Тот даже ухом не повёл.

Вообще охранник заведения особенного интереса к гостям не проявил, пропустил без вопросов, а пропустив – лениво поднялся и стал медленно закрывать ворота.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});