Танец страсти - Джулия Лонг

Рука Сильвии непроизвольно потянулась к запястью другой руки. Она незаметно прикоснулась к нему, словно хотела удостовериться в отсутствии чего-то, и быстро отвела взгляд от отражения Молли в зеркале.

– Все это тебе поднес новый ухажер? – спросила Лиззи. – И когда же мы сможем его увидеть?

– Он был в театре только два раза. И каждый раз занимал закрытую ложу. – Молли старалась выглядеть важной, однако в ее голосе сквозило благоговение. Если не страх. Ложи театра, это знали все, были дьявольски дороги, и только весьма состоятельные мужчины, чтобы сохранить инкогнито, могли себе позволить их снять. Во время представлений занавеси там всегда были опущены. – После представления он посылает своего человека за мной. Этот господин не просто хорош собой. Он так же красив, как истер Шонесси. На лицах девушек появилось скептическое выражение. Неужели такое возможно?

– Он вполне может быть каким-то герцогом, – настаивала Молли. – Он поцеловал меня всего лишь один раз. Сюда. – Она показала на румяную щечку. – Он спрашивает обо всем. Например, как я провожу день. И внимательно слушает, когда я рассказываю. Говорит, что хочет должным образом поухаживать за мной.

В комнате воцарилось молчание. Каждая девушка пыталась уяснить для себя, что означает «ухаживать должным образом».

– …сделай выпад шпагой, парень, сделай выпад шпагой… В кабинете на столе, поверх плана «Джентльменского эмпориума», Том нашел послание, о котором упомянул Генерал. Том без труда узнал и печать, и почерк. Слегка нахмурившись, он вскрыл конверт.

Прочитав первую же строчку, он перестал напевать песенку и с минуту смотрел на письмо, испытав нечто похожее на шок. Том с удивлением отметил, что ему стало гораздо труднее выходить из подобного состояния, чем это случалось раньше.

Ему часто приходилось рисковать. Вероятно, риск – это то, что для него предначертано природой. Все равно что дышать. Том довольно быстро оправлялся от разочарований, если таковые случались. И на этот раз он не позволил себе отчаяться, хотя и понимал, что сейчас на кон поставлено слишком много.

Будущее маленького мальчика из Кента.

– Майор выходит из игры, Генерал.

В комнате с резвящимися по стенам сатирами и нимфами голоса звучали несколько приглушенно, что Тома вполне устраивало. Одна из приватных лож сегодня будет занята. Том получил секретную записку и распорядился, чтобы По встретил этого джентльмена и проводил туда.

– М-м-м… – удивленно промычал Генерал. – Но сейчас уже поздно искать кого-то другого, не так ли? Ты уже связан обязательствами со строителем?

– Майор приносит свои извинения, но никаких объяснений не дает. Кажется, он в последнее время не появлялся в «Белой лилии»? Вот уже год почти каждый вечер он бывал здесь.

– Получается, майор заранее знал, что собирается выйти из игры.

Том мрачно кивнул. Значит, майор изменил свое решение, не заботясь о том, что подводит Тома Шонесси. Очень странно. Том не находил этому никакого разумного объяснения. Впрочем, все не так уж страшно, если другие кредиторы останутся верны своему слову. И главное условие – представление с Венерой должно иметь такой успех, на который он рассчитывает. Премьера – не позднее чем через неделю.

Ну что ж, теперь спектакль обязан иметь грандиозный успех, чтобы максимально компенсировать потерю одного из кредиторов.

Том улыбнулся. В небывалом успехе новой феерии в «Белой лилии» он был уверен.

– Я сегодня заглянул в мастерскую, Джен. Раковина я Венеры будет сногсшибательная. Ты превзошел само-себя.

– А в свете рампы, Том, это будет выглядеть еще эффектнее, – доверительно сказал Генерал. – Я нашел замечательную краску. И эти рыбы… Они будут плавать как настоящие.

Пока Генерал живописал, какой он представляет себе сказочно-волшебную сцену, Том мысленно прикидывал, что обошлись ему и раковина, и рыбы, и замечательная маска, уже не говоря о костюмах для девушек. Получалось, что эта затея стоит больших денег, нежели прибыль, которую может принести новое представление.

Вспыхнул огонь в камине, пожирая очередное полено, еще расход на дрова – почти ненужное тепло в этой комнате. Однако обстановка и настенные рисунки в ней смотрятся гораздо лучше в мерцающем свете камина. Именно поэтому Том и Генерал старались поддерживать в нем огонь. У них было кое-что общее, но главное – они оба не лишены тяги к прекрасному. Том не станет на этом экономить. Надо искать другой источник экономии средств.

– Я хотел спросить об этом раньше, Джен. Речь идет о прозрачных накидках для девушек. Как ты думаешь, ты сможешь что-то придумать?

– М-м-м… – задумчиво промычал Генерал, откидывая голову назад. – Отличная идея, Шонесси. Ты только представь: девушки будут одеты словно в гареме и…

– У меня есть сын! – выпалил Том. Генерал словно онемел.

Том не смотрел в глаза другу. Он был несколько смущен. Как будто что-то было разрушено порывом ветра. Он судорожно глотнул из бокала бренди: словно признание отняло у него нечто такое, что требует срочного восполнения потери.

Генерал прервал молчание:

– Он в Кенте, я так понимаю.

– Да, в Кенте.

Обмен откровенностями вовсе не являлся тем, на чем строилась их дружба. Они доброжелательно и с полным доверием относились к достоинствам и недостаткам друг друга, по-мужски оценивая любые поступки, в том числе и все, что касалось отношений с женщинами. Но признание Тома затрагивало новую, весьма деликатную для них обоих территорию.

– Именно поэтому… тебе нужны деньги? Больше обычного? Не только для «Джентльменского эмпориума»? – Генерал старался спрашивать как можно осторожнее.

– Да. Отчасти. И еще потому, что я предпочитаю быть богатым. – В голосе Тома чувствовалось легкое раздражение.

– Подобные предпочтения я разделяю. – Генерал старался свести разговор к шутке.

Результатом стало неловкое молчание.

– Как ты заполучил сына, Том? – Генерал все же решил продолжить разговор.

– Обычным путем. – Том, казалось, был несколько раздражен.

Генерал рассмеялся.

– Прости. Я… того… словом, кто его мать? Ты собираешься… – Генерал сделал паузу, понимая, что дальше нужно выразиться очень-очень осторожно. – Ты собираешься жениться на ней?

– Я знаю, кто она. Но я не знаю, где она. Она оставила ребенка у своих родителей, – ответил и в то же время не ответил Том на вопрос Генерала. И вновь неловкая пауза. Том откашлялся. – Ему почти два года. И я знаю…

Он вздохнул, подошел к камину и остановился, рассматривая настенные росписи. Сатиры заигрывали с нимфами, которые, судя по всему, тоже были довольны забавами.