Крапивник - Екатерина Концова

Дождёмся праздника, а там посмотришь. Со стороны эффектно выглядит. Я как-то попробовал задом наперёд на лошадь сесть и посмотреть, что сзади творится.

— И как?

— Занятно. Но я тогда свалился с лошади. Два ребра сломал. Больше не страдаю подобной ерундой. Как говорят некоторые умудрённые жизненным опытом люди и те, кто повидал некоторое… некоторую гадость — возраст уже не тот.

Заметив, что я доела бутерброд, Эдмунд поднялся на ноги и закинул на спину рюкзак:

— Пошли. У нас ещё суп и уроки.

…

43. Луна.

…

Я завернула последний кусок проволоки вокруг кристалла, прикрученного к сломанной старой ложке из металла не очень высокого качества. Учитывая, что за это день я угробила уже штук семь заготовок лучше пока не заниматься с хорошими материалами.

— Эд, я закончила, — я сдвинула на край стола расчёты учителя и положила две свои «шедевральные» работы на центр.

Учитель прекратил поиски необходимой ему для работы книги и подошёл к столу. Заметив, что я переместила его листочки, нахмурился и сгрёб их в охапку:

— Чем они тебе мешали?

Он вручил ценные записи крапиве и отослал наверх.

— Этот видел, — Эдмунд отодвинул один из будущих амулетов-носителей и взял вторую заготовку. — А вот этот сейчас посмотрим.

При помощи линейки стал замерять расстояние между отверстиями в поверхности старой ложки, из которой был сделан артефакт, взвешивать поделку на руке и что-то аккуратно ковырять.

— Смотри, — Эд сел рядом. — Видишь этот сгиб?

— Ага.

Зажав проволоку щипцами, учитель вдавил её немного внутрь.

— В следующий раз протягивай эту штуку ближе, потому что подогнуть, как я сейчас, у тебя может не получится. На экзамене в академии проволока будет помягче, но в промышленном производстве берут именно такую. Знаешь почему?

— Она прочнее, даёт меньшее сопротивление, не деформируется, и дешевле стоит. Из минусов: трудная в обращении и подвержена коррозии.

— Альтернативный метод изготовления артефакта?

— Разлив раскалённого металла по формам. Из плюсов: ускорение производства, снижение брака, повышение прочности. Из минусов: между деталями не зазоров, а это уже изменение технологии, и качество изображения падает.

— Правильно, — учитель вспушил мне волосы и отправился к камину. — Итак, Аслан придёт ещё через час-два, так что можем ещё попить чайку.

— О, класс. Я буду бутерброд с сыром, — поспешила занять последний кусочек сыра я, сваливая инструменты и материалы в коробку.

— А я торт, — усмехнулся учитель.

— У нас есть торт? — искренне удивилась я.

— Здрасте. А какое сегодня число?

— Какое?

— Пятнадцатое марта, — Эд улыбнулся. — С днём рожденья.

— Да? — я почесала затылок, пытаясь прикинуть, сколько прошло времени с наступления весны. — Надо всё-таки купить себе календарь.

— Подарю тебе через год, — засмеялся преподаватель и достал с полки небольшую вещицу.

Пока я думала, откуда он знает дату моего рождения, Эдмунд положил на стол уродливую конструкцию из винной пробки с дырой в середине, обломка кристалла, всунутого внутрь и пары иголок, не дающих камню выпасть.

— Это тебе. Я не знал, что подарить, а спрашивать не интересно. Сам-то я люблю сюрпризы.

— Что это? — я взяла странное нечто в руки.

— Носитель. Его сделал твой отец. Мне показалось, ты захочешь его забрать.

Я уже совсем иначе взглянула на вещичку.

— Спасибо.

— Пожалуйста, — Эд потёр нос, не зная, что ещё сказать и выбрал, наверное, самую неподходящую фразу. — Я всё равно его украл.

Я нажала на камень. Изображение медленно вырисовывалось из полу-разряженного кристалла, кое-где появлялись искры, свидетельствующие о низком качестве изображения.

— Это папина первая работа?

— Нет, просто он сделал её в лазарете из подручных материалов.

Наконец энергия приобрела более-менее понятные очертания. Артефакт помнил изображение двух парней, сидящих на чём-то белом.

Заметив, как быстро разряжается кристалл, я направила в него поток энергии, продлевая работу.

Изображение становилось яснее частями — сначала кусок туловища одного из них, затем нога, потом лицо.

— Это ты?

В мальчишке лет пятнадцати я узнала черты учителя, но нос у него был свёрнут на бок и заткнут окровавленной ватой, а под глазами появились синяки.

— Что с тобой случилось?

— Подрался.

Новые прояснившиеся части содержали шину на ноге, покраснения на коже и царапины.

Постепенно появился и второй юноша. Покраснений и царапин на нём было куда больше, один глаз заплыл, а палец на руке, поднятой в приветственный жест, был свёрнут под неестественным углом. Я не могла не узнать его.

— Папа? Ты с ним подрался?

Я ещё раз посмотрела на изображение. Отец и учитель сидели рядом без малейших признаков антипатии.

— Ага. Я, по-моему, как-то говорил, что мы начали общение с попытки друг друга покалечить.

— Что-то такое было, да.

Эд протёр стол и поставил на него посуду:

— Садись, сейчас будем кушать.

— Тортик? — я с трудом оторвала взгляд от изображения юных отца и учителя.

— Тортик.

Эдмунд разлил по чашкам чай и принёс на стол. Вслед за этим, крапива вытащила из погреба тортик, схожий по размеру и форме с кирпичом. На нём был незатейливый узор из мазков масленого крема.

Мы сели за стол.

По мере того, как крапива передавала угощение, приближая его к столу, на торте из белой энергии формировались пятнадцать свечек, а в башне становилось темнее. Торт опустился на стол. Энергия почти правдоподобно имитировала пламя.

На мгновение задумавшись, как задувать свечи из магической энергии, я спустила с руки облачко энергии, разрушившее верхушки свечек.

— Я думал, просто дунешь, — изображая над «потухшими» свечками столбики дыма, Эд подвинул мне нож.

— Так это бы не сработало.

— Я бы заставил их погаснуть, — пожал плечами учитель.

— Логично.

Я отрезала нам по кусочку торта. Из-за большого количества пропитки бисквит размок, и торт ложился на тарелки почти кашей.

Я сразу зачерпнула кусочек. Крем оказался жирноват, а ягодная начинка приторной. Без сомнения, это был не самый лучший торт в моей жизни, но, вопреки этому факту, он казался невероятно вкусным. Особенно узорчики с откровенным перебором сахара. Торт был таким… обаятельно-несовершенным, что ли.

Эд, прежде чем есть, соскрёб с куска весь верхний крем.

— Ты не будешь крем?

— Не-а. Тебе отдать?

— Ага.

Эдмунд перекинул мне на край тарелки не съедобную, по его мнению, часть. Он не любитель сладкого.

— Да, кстати, откуда ты знаешь, когда у меня день рождения? Разве я говорила?

— Нет, но мы с Роландом пару раз пересекались на работе в Королевском Научном. Обменивались новостями. Раз или два он даже был с тобой.

Я присмотрелась к учителю, пытаясь вспомнить эти разы, но не выходило.

Эд ковырнул вилкой торт, съедая кусочек, и засмеялся:

— Теперь я просто обязан это сказать, — он сделал драматическую паузу и отмерил в воздухе