Испытание киллера - Лев Пучков

— Да ты мне тоже плечо отсушил, Витек, — миролюбиво сообщил я. — Рука теперь неделю не будет работать. — Тут я соврал — рука уже начала потихоньку отходить. — Попади я под любой из твоих ударов — унесли бы! Я всю жизнь тренируюсь, — продолжал я и, чтобы добавить себе весу, сказал: — Черный пояс по пяти видам единоборств, трехкратный чемпион России по боям без правил: 95, 96, 97-й годы…

— Ну! — удивился Протас и переглянулся с приближенными — те пожали плечами.

— Вот тебе и «ну»! — произнес я и, закрепляя успех, добавил: — Прошу заметить — абсолютный чемпион! Там такие маховики были — что ты! Вам таких за всю жизнь по телевизору не увидать — не то что вживую! Мастера экстракласса… — и замолчал.

Отряхнувшись, бригадир водворил «АПСы» на место и жестом пригласил меня присесть в «трехсотый». Я забрался на заднее сиденье, бригадир уселся спереди, помедлил несколько секунд и сказал:

— Ну… чую — зря я тебя потревожил. Зря. Я в принципе и до этого мороковал — не может быть, чтобы такой заметный пацан, с таким положением… Ага.

— А в чем дело? — поинтересовался я. — Может, я могу чем помочь?

— Вряд ли. — Протас сожалеюще покачал головой. — Вряд ли… Но, чтобы, значит, не было между нами недомолвок, слушай сюда. Короче, пахан мой расшибся — знаешь.

Я утвердительно кивнул и вновь напрягся, мобилизируя организм на работу в вялотекущем режиме, исключающем острую реакцию и эмоциональные всплески.

— Сиганул, придурок Протас, показав рукой за овраг, продолжал Протас, показав рукой за окно. — Щас лежит и ни хера сказать не может — остальные, кто с им были, значит, дуба дали… ага. А он, значит, токо глазами хлопает… — Бригадир отвернулся и на некоторое время замолк.

Мне стало грустно. Снегов-старший, как прозорливо предрекали аналитики ПРОФСОЮЗА, не умер, несмотря на ужасное падение с большой высоты и хаотичные скачки машины по крутому склону. Несмотря на то что его судьбой занимался профессионал (извините за нескромность!), Роман Петрович вновь остался в живых. Трое его спутников отдали концы еще до прибытия бригады «Скорой помощи», а сам владелец «шестисотого» «мерса» получил компрессионный перелом позвоночника, перелом грудины, обширную контузию и в настоящий момент, под охраной парного круглосуточного поста, выставленного Кировской бригадой, находился в нейрохирургическом центре областной поликлиники. Он опять выкарабкался, этот стойкий деревянный король, — дурная привычка жить сработала даже в такой безысходной ситуации. Только, как мне кажется, на этот раз Роман Петрович несколько поторопился цепляться за зыбкую кромку нашего несовершенного мира. Врачи дали стопроцентный прогноз — жить он будет хоть тридцать лет — при соответствующем уходе, а вот двигаться — увы…

— Ну так вот, — продолжил бригадир, закурив, — там получилась одна интересная штуковина… — Протас потыкал в сторону оврага: — На склоне мы нашли порванную резиновую бабу. Врубаешься, кореш?

Я мудро кивнул и несколько напрягся — повествование становилось интересным.

— Мне стало интересно — откуда это тута такая штуковина появилась, — вещал бригадир. — Подрядил я, значится, одного толкового пацана из ментов разобраться, че почем. так Вот — пацан тот дал интересный результат: баба новая — токо купленная, можно сказать, а порвали ее колеса машины моего пахана… Врубаешься, корешок?

Я опять мудро кивнул, но на этот раз полагалось проявить любопытство:

— Получается, — бригадир сожалеюще пожал плечами. — Получается, что она была надута, когда пахана тачка на ее наехала, — так эксперты заключили… ну, по характеру поврежденный. Ага… Получается, что какая-то падла подбросила эту самую бабу под колеса моему пахану, и из-за этого он сиганул с поворота…

— Это мент так сказал? — осторожно поинтересовался я. — В смысле — эксперты такое заключение дали?

— Ни хера они не дали! — сурово произнес Протас. — Водила бабу увидал и начал тормозить — вот их и выкинуло с поворота. Он думал, что она настоящая, баба-то… они ж быстро ездют — пахан любит… любил быстро ездить… Ага — вот так… Ну — соответственно, на такой скорости хер разберешь, настоящая или как…

— Значит, ты думаешь, что кто-то подложил бабу на шоссе и поэтому…

— Я не думаю! — прервал меня бригадир. — Я знаю! Знаю — и точка. По-другому быть не могло… Там еще какой-то педераст керамзит просыпал — во-о-н от средины поворота и метров на двадцать. — Бригадир показал рукой на поворот. — Я бы всех этих уродов, что на самосвалах ездют, перестрелял, да не получается — больно много народу надо в расход вывести. — Бригадир досадливо прикусил губу — неспособность перестрелять всех самосвальщиков, по всей видимости, повергала его в состояние депрессии.

— Ну а этот… который бабу подкинул… он, значит, воспользовался этим… ну, что керамзит там, ага… и подкинул, короче. — Протас решительно стукнул кулаком по раскрытой ладони, как бы утверждая абсолютную верность своей версии.

— Короче, ты предполагаешь, что твоего отца… эээмм… — Я замялся, подыскивая словечко.

— Завалили? — пришел на помощь Протас. — Ну естессно, братуха, — ты че! Конечно, завалили! Это еще не все — тута еще кое-какие нюансики есть. Ты думаешь — я тебя вытащил из офиса?

Я недоуменно пожал плечами — действительно, чего это вдруг? Я бы не чувствовал себя ущемленным, ежели кировская братва вообще никогда не узнала бы о моем скромном существовании.

– «Нива»! — пояснил бригадир. — Врубаешься?

— Не врубаюсь, — я покачал головой, — что — «Нива»?

— Ну, у тебя «Нива» есть? — досадуя на мою непонятливость, спросил бригадир.

— Есть у меня «Нива», — признался я — А что?

— Ну во! — обрадовался Протас. — А ты говоришь — не врубаюсь! У этого гондона, который бабу подкинул, «Нива» была! Мы щас всех, у кого «Нивы», потихоньку шерстим. Ну — не всех, а тех кто подходит по описанию…

— А как вы вычислили, что у него «Нива» была? — заинтересовался я.

— После этого, ну как случилось, мы ломанулись по всем этим магазинам, что бабами торгуют, — пояснил Протас. — Их раз, два и обчелся. Стали интересоваться — а не покупал ли кто бабку накануне? И что ты думаешь — нашли! Тут неподалеку есть поселочек такой. Утта. Слыхал?

Я неопределенно пожал плечами, чувствуя, что меня одолевает острое желание как можно скорее завершить беседу и рвануть отсюда к чертовой матери — финал нашего общения обещал быть самым непредсказуемым.

— Ну, заброшенный таокй поселочек — дворов на сто — сто двадцать, — продолжал бригадир. — Там тоже есть этот… секс-магазин.

— Секс-шоп, — автоматически поправил я.

— Откуда знаешь?! — моментально отреагировал Протас. — Ты че, там был?

— Не-а, не был, отказался я. — Все магазины, что торгуют такими штуками, так называются — «секс-шоп». В переводе с английского секс-магазин. Вот.

— А-а-а-а, вон что, успокоился бригадир. — Ну, ясно тогда… Ну, короче, в том секс-шопе, в день, когда мой пахан с шоссе сиганул, продавец помер. От этого… м-м-м… как его — о! — от обширного инфаркта. Врубаешься?

Я покивал головой, не в силах что-либо произнести — такое глубинное знание подробностей начало приводить меня в уныние.

— И в тот день — как раз примерно в то же время, что продавец помер, — там один хмырь покупал резиновую бабу! — торжественно продекламировал бригадир. — Представляешь? Когда начали там всех подряд спрашивать, одна бабка сказала, что видела, как подъезжал мужик на «Ниве» и покупал бабу. Потом она — эта бабка — ушла и, чего дальше было, не знает. Но мужик, как она говорит, был городской, она его описала — лет, говорит, тридцать, симпатичный, крепенький такой… ага… Врубаешься?

— Короче, по всем статьям походит на меня, — вяло констатировал я. — И «Нива» у меня есть, и лет мне — тридцать, и крепенький я… Да?

— Ну, получается, — несколько смущенно признал бригадир. — Мы ж потом что — подняли гаишные учеты, отобрали все «Нивы», что в городе есть, отбросили тех, что моложе и старше, — ну, владельцев, значит, ага… Получилось не так уж и много — всего-то сорок три человечка. Вполне доступно для шмона. Врубаешься?

— Ага, врубаюсь, — подтвердил я и развил теорию бригадира: — Потом вы повезли бабке все фоторожи этих владельцев «Нив» на опознание — так?

— Повезли — а как же, — порадовался Протас моей понятливости. — Токо тута одна заморочка получилась — бабка больно старая. Номер, сука, запомнить не смогла, хотя машину сильно осматривала, как с магазина шла, — сама сказала, ага… Ну и по фотографии — тоже, говорит, узнать не могу. Ей, бля, значит, живого привези, чтобы он подвигался, поговорил, походил пред ею…

— Ну и что вы? — поинтересовался я. — Всех сорока трех ей будете возить?