Поднять перископ! - Сергей Лысак

— Но о каких крейсерских операциях Вы говорите? Ведь на лодке нет оружия?

— Пока нет, сэр. И нельзя утверждать это категорически. Орудий нет. Но все говорит за то, что по крайней мере одно орудие на палубе лодки установить можно. Правда, как из него стрелять, не понятно. На лодке установлено шесть торпедных аппаратов. Хоть калибр и не соответствует калибру, принятому в русском флоте, но такой калибр применяется в Германии. И закупить там торпеды недолго. А немцев медом не корми, только бы нам напакостить. Продадут русским торпеды с радостью.

— Час от часу не легче!!! И что же теперь делать?

— Сэр, я думаю, что если это действительно секретная операция русских, то она имеет цель выяснить способности субмарины вообще. Сможет ли она никем незамеченной прорваться в Атлантику и сможет ли там оперировать длительное время. Если бы русские намечали какую — то конкретную пакость, то не отправили бы субмарину в море безоружной. А так для того, чтобы погрузить торпеды, ей надо зайти в какой — нибудь порт. И это сразу станет известно. Поэтому, скорее всего, либо русские проводят проверку возможностей корабля нового типа в условиях реального плавания, либо все это частная махинация мистера Корфа. Какая именно, пока не ясно. Подождем следующих известий.

— А не могут ли русские преследовать совсем другие цели? Скажем — перебросить эту субмарину к Суэцкому каналу в Средиземное море? Или к Мальте? Или вообще — к Индии и Сингапуру? И если все пройдет успешно, то через год там могут появиться целые волчьи стаи таких хищниц? Ведь отношения с русскими у нас сейчас, мягко говоря, неважные.

— Не думаю, сэр. Теоретически возможно, но практически — как это сделать, не имея на пути баз снабжения? Если в крейсерские операции русских субмарин возле берегов Британии я еще могу поверить, то вот их появление возле берегов Индии — полная утопия. Не говоря о Сингапуре. У них при всех ухищрениях не хватит топлива даже для перехода в один конец. И взять его по дороге вокруг Африки им негде. Суэцкий канал мы полностью контролируем. Так же, как и турецкие проливы. Да и какие крейсерские операции они могут вести? Если только всплыть и расстрелять из пушки безоружное торговое судно. Либо, под угрозой огня заставить команду покинуть судно и уничтожить его торпедой. Пожалуй, больше ни на что они не способны. «Косатка», как бы выгодно она ни отличалась от остальных лодок, с которыми сейчас многие экспериментируют, все равно проигрывает надводным военным кораблям как в скорости хода, так и в вооружении. Как исключение, могу допустить возможность торпедной атаки военного корабля, стоящего на якоре, на открытом рейде. Во всех прочих случаях она ничего не сможет сделать. Вступать в артиллерийский бой на поверхности субмарина не будет. Стрелять торпедами по надводным кораблям — просто не сможет занять выгодную позицию из — за крайне низкой скорости хода.

— И что Вы можете предложить сейчас?

— Только ждать, где появится «Косатка». Проинструктировать всех наших людей в портах. Пусть все корабли флота ведут тщательное наблюдение, где бы они не находились. «Косатке» рано, или поздно, все равно потребуется топливо, вода и продовольствие. И от того, где и когда она появится, можно будет сделать определенные выводы.

***

Ревет северная Атлантика. Огромные валы с белопенными гребнями вокруг до самого горизонта. Ветер гонит тучи, которые полностью закрывают небо. Неприветлива северная Атлантика осенью. Морская стихия как будто играет со странным судном непривычного оранжевого цвета, которое то скрывается полностью под водой по самую палубу, зарываясь в склон набежавшей волны, то взлетает на гребень, чуть ли не на половину оголяя корпус. Циклон, зародившийся в океанских просторах, свирепствует и швыряет, как скорлупу, творение человеческих рук. Находиться на мостике уже невозможно — волны временами перекатываются через рубку, заливая стоящих на мостике вахтенных чуть ли не по шею. Михаил, вызванный на мостик, трезво оценивает обстановку. Лучше не шутить со стихией. Погрузиться и провести какое — то время на глубине, следуя на юг малым ходом. А там, глядишь, и циклон пройдет.

— Приготовиться к погружению! Всем покинуть мостик!

Вахтенные, выждав момент, открывают люк и один за другим быстро исчезают внутри лодки. Михаил следует за ними, успев напоследок бросить взгляд на разбушевавшуюся стихию. В какой — то степени шторм им даже помог — укрыл от случайных встреч. Захлопывается рубочный люк, поворот кремальеры и люди внутри лодки полностью изолированы от внешнего мира. Субмарина готова к погружению. Слава богу, что сейчас нечего бояться атаки вражеского самолета и не нужно совершать срочное погружение, когда борьба идет за секунды, отделяющие жизнь лодки от смерти. Дизеля остановлены, запущены электродвигатели, открыты клапана вентиляции балластных цистерн, перекладка горизонтальных рулей и лодка начинает погружаться. Сейчас она почти полностью загружена топливом, поэтому быстро теряет пловучесть. В центральном посту внимательно смотрят на стрелку глубиномера. Михаил сам стоит возле рулевых — горизонтальщиков и контролирует их действия. Десять, двадцать, тридцать метров. Лодку все еще пошатывает, хотя уже и не так сильно. Сорок метров. Качка есть, но незначительная. Достаточно. Лодка прекращает погружение и выравнивается.

— Все, Андрей Андреевич. Курс — зюйд. Обе машины самый малый вперед, держать глубину сорок метров. Всем, свободным от вахты, отдыхать, экономить кислород. Повторяю, внимательно следить за глубиной.

Оставив инструкции вахтенному второму помощнику, Михаил ушел к себе в каюту. Его присутствие в центральном посту пока не требуется. Помощники, которым вскоре предстоит стать вахтенными офицерами, доказали, что могут самостоятельно управлять лодкой как на поверхности, так и под водой. Правда, пока еще не было нештатных ситуаций. При проектировании Михаил с Нестеровым заложили в конструкцию лодки большой процент «защиты от дурака». В частности, было уменьшено количество забортных клапанов и уменьшен их диаметр. Это приводило к большему времени погружения, чем на U — 177, но лодка становилась менее чувствительной к ошибкам экипажа. Что было немаловажно в данной ситуации. И пока экипаж нормально справлялся со своими обязанностями. «Косатка» обогнула незамеченной с севера Фарерские острова и стала спускаться к югу, как тут ее накрыл циклон. Ничего странного в этом не было — осень. Михаил решил не выматывать экипаж борьбой со штормом, а погрузиться и пройти под водой, сколько можно. Все равно, когда — то надо провести этот эксперимент. Так почему бы не сейчас? Зайдя в каюту, он переоделся в сухое, и с удовольствием завалился на койку. Все же, пока все идет не так уж плохо. «Косатка» продемонстрировала прекрасные мореходные качества, доставшиеся ей от прародительницы U — 177. И точно также оставила с носом два крейсера англичан. Вряд ли японцы окажутся более глазастыми. Из того, что уже выяснилось, можно сделать вывод, что дизеля у Нобеля получились. Хоть развиваемая мощность и несколько меньше, чем у оригиналов, но это сделано намеренно, с целью снизить нагрузки. Пока и этого хватит. Полностью оправдала себя концепция несколько увеличенной рубки с полностью закрытым фальшбортом мостиком. Вахтенные гораздо лучше защищены от ударов стихии, а обзору это не мешает. К корпусу тоже никаких претензий нет, кроме значительно меньшей глубины погружения. Но тут — увы. Что имеем, то имеем. Делать сварные корпуса еще не научились, а заклепки есть заклепки. Единственно, что не совсем устраивает в «железе» — это аккумуляторные батареи. Сами электродвигатели — лучше всяких похвал. Немцы постарались и сделали, как надо. А вот с аккумуляторами не получилось. По сравнению с оригиналом разряжаются несколько быстрее. Но тут тоже ничего не поделаешь, уровень промышленности еще не тот. Во всяком случае, ни у кого еще и такого нет. По приборам — тоже. Непривычно без гирокомпаса. Пытался внедрить эту идею, но пока не получилось. Поэтому, на лодке только магнитные. Механический вычислитель торпедной стрельбы, установленный на немецких лодках в первую мировую войну, тоже удалось скопировать в точности. Хотя, применять его, скорее всего и не придется. Все выстрелы будут проводиться с предельно малых дистанций — полтора — два кабельтова. Боевой заряд и дальность хода у сегодняшних самодвижущихся мин не очень большие. Э-э-х, G7E бы сюда… Чтобы даже следа на воде не оставляла… У японцев бы глаза на лоб лезли… Да что G7Е, хоть бы старые немецкие торпеды 1918 года! Хана была бы японцам… Но чего нет, того нет. Будем обходиться тем, что есть. По крайней мере, Макаров обещал, что мины Шварцкопфа в хорошем состоянии и фугасные снаряды, которые должен доставить «Днепр», действительно фугасные, которые исправно взрываются при попадании в цель. А не пробивают ее насквозь и улетают дальше, даже не думая взрываться. И весь ущерб от которых — пара дырок на входе и на выходе, равных калибру снаряда. С такими повреждениями японские транспорты будут тонуть до второго пришествия. Или до пришествия японских крейсеров, которые загонят «Косатку» под воду и не дадут безобразничать дальше. А мин на всю эту ораву не хватит. Они, в первую очередь, предназначены для «жирных кабанчиков»…