Брат для волчонка 2 (СИ) - Бэд Кристиан

Потрескивал голографический костёр. Рэм и Дэко возились с прутьями, пытаясь связать своего «ловца», а Вили рассказывал про паука, потом про хайборов в холодных долинах Тайэ.

Наконец Дерен выпрыгнул из шлюпки и позвал Рэма спать. Тот с неохотой поднялся.

— А завтра расскажешь ещё про хайборов? — спросил он Вили.

Тот кивнул и помог Рэму завязать последний узел на его «ловце».

Вот так и прошло три дня.

На четвёртое утро Дерен, взявшийся после завтрака выслушивать путаный ответ Рэма про спектральные классы звёзд, вздрогнул и уставился в окно.

А потом прыгнул к нему. И поманил Рэма.

— Тш-ш, — сказал он. — Помнишь клумбу у тропинки в лабораторию? Бери Дэко. Нарвите цветов. Быстро!

Рэм и Дэко сломя голову понеслись к клумбе.

— А чего надо-то? — на бегу спросил Дэко.

Это было ещё одно его отличие. Приказы он выполнял не думая. Дерен махнул рукой — и он понёсся следом за Рэмом, даже не расслышав, что нужно делать.

— Цветов надо с клумбы украсть, — выдохнул Рэм. — А там — Он махнул рукой. — Тётка!

У клумбы и в самом деле бродила пожилая медсестра в белом халате. Страшная, бритая налысо, с татуировками на лице.

Рэма с Дэко она пока не заметила, но обойти её было никак. Даст она нарвать цветов, как же. Догонит — ещё поддаст.

Рэм и Дэко переглянулись. Вот тебе и выполни простое задание — нарви цветочков. Она же орать начнёт, а Дерен велел тихо.

— Я отвлеку её, — решился Рэм. — А ты — рви!

Дэко упал в траву и затаился, а Рэм пошёл к тётке, лихорадочно прокручивая в голове отмазки, которыми прикрывался, прогуляв занятия в колледже.

Что ей сказать такое, чтобы отвернулась? Что?

Глава 31

Сделав ещё два шага, Рэм сообразил, что говорить по-экзотиански не умеет. Сходу вспомнил только «здравствуйте», просьбу о помощи и… И…

— Абэ! — выпалил он, уставившись в татуированное лицо пожилой женщины. Татуировочки были очень прикольные, вроде зубастых ящериц. — Не могли бы вы мне… помочь? Я… имперец. Я… Капитан Пайел… — Рэм пытался сказать, что он охраняет здесь капитана, но слов подобрать не мог. Знания иссякли. Понимая, что сестру надо отвлечь, а дальше — хоть трава не расти, он выдал последнее, что сумел вспомнить: — Я заблудился!

Медичка уставилась на Рэма, морща пергаментный от старости нос, а потом вдруг заулыбалась и сказала по-имперски, с акцентом, но довольно понятно:

— Юноша, вы своего капитана охраняете, верно?

Рэм выдохнул с таким облегчением, словно гора с плеч свалилась.

— Я заблудился, — повторил он. — Все эти здания госпиталя — как коробки одинаковые!

Это было правдой, но и враньём — тоже. Здания действительно были похожи одно на другое. Но на этот случай у Рэма имелся на спецбраслете прекрасный интерактивный план. Да плюс маячки других пилотов — на таком расстоянии они были вполне активны.

Заблудиться на территории госпиталя Рэм просто не мог. Но стыдно ему не было: пацан видел, как за спиной медички мелькают над клумбой проворные руки Дэко.

Ограбление началось!

— Вы не могли бы меня проводить? — попросил Рэм.

Женщина закивала и попыталась повернуться к клумбе. Самый короткий обратный путь шёл как раз мимо неё.

— Подождите! — испугался Рэм. Нужно было как-то задержать тётку. — А… А что у вас за рисунок такой на лице красивый?

Медсестра помолодела прямо-таки на глазах, взяла Рэма за руку и пошла к капитанскому окну не напрямик, через клумбу, а окружной дорогой.

Она успела рассказать Рэму и про общину Весёлых сестёр, где жила во времена своей бурной романтической молодости, и про то, что ищет теперь своих внуков, ведь детей глупые сёстры отдавали в приют, они выросли без матери, и даже не знают о ней. А внуков она любит ужасно. Они, наверное, уже взрослые, такие, как Рэм…

— Вот военные, наверно, совсем не женятся? — посетовала сестра, когда показалось знакомое Рэму здание и висящие рядом с ним шлюпки.

— Женятся, — сказал он убеждённо. — У капитана нашего даже дети есть.

— Деточки? — восхитилась медичка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Маленькие совсем, — вспомнил Рэм. — Года два или вроде того.

Тётка ужасно умилилась и стала вытирать слезящиеся глаза платочком.

Рэм увидел довольного Дэко — тот уже успел отдать букет и стоял под окном, пытаясь пронзить взором стену.

Нужно было прощаться с медичкой, и Рэм сказал почти честно:

— Вы не бойтесь. Вы обязательно найдёте внуков. Вы — такая хорошая!

Тётка умилилась ещё больше, а Рэм побежал к своим.

Задание было выполнено. Даже без моральных потерь. Ну, хорошая же тётка? Не каждый умеет раскаяться, хотя дурить-то мы все отважны. Так говорила мама.

Дерена у окна не было. Дэко смотрел так, словно лейтенант проник в палату.

Рэм остановился, вздохнул: опять пропустил всё самое интересное. И… увидел, как Дерен выпрыгивает из капитанского окна.

Хорошо, что медичка уже повернулась и пошла по тропинке обратно. А то бы с ней удар случился.

Дерен спрыгнул удачно, но потом рухнул в траву прямо под окном и вытер с лица пот.

— Что? Так плохо? — подскочил к нему Дэко.

Разбуженный Вили зевая вылез из шлюпки. Пошёл к Дерену, на ходу расправляя свои косички.

Рэм тоже подскочил и глянул в окно. Но снизу было не разглядеть.

— Капитан очнулся? — спросил Вили.

Дерен кивнул.

— Ему плохо?

— Терпимо, — пояснил лейтенант. — Но диагноза нет. И я тоже не смог его поставить.

Рэм удивился: Дерен? Не смог поставить диагноз?

Но Вили кивнул, и пацан прикусил язык. Неужели Дерен ещё и медик? Вот же талант.

— Ты смотрел нити? — спросил Вили.

Дерен вздохнул. Достал салфетки и начал вытирать лоб.

— Странно там всё. Вроде, болезнь есть, а вроде её и нет. Как морок какой-то, наваждение. Я потому и согласился сначала с версией Энрека, что кэпа отравили. Но теперь вижу: это не отравление.

— Может, тебе с его медиком поговорить?

Вили послал Дэко за питьевой водой. Дерен выглядел усталым и измученным.

— Поговорю, — согласился лейтенант. — Потом. После. Пусть медик сам сначала расскажет, что накопал. А мы послушаем. Но, думаю, и у него нет правильной версии.

— Говорят, это хороший госпиталь, — не согласился Вили.

— Хороший, — невесело усмехнулся Дерен. Взял у Дэко бутылку с водой. Глотнул. — Болезнь плохая.

Вили покивал, принял от лейтенанта бутылку и тоже отпил.

Дэко молчал, и Рэм тоже сдержался, чтобы не засыпать Дерена вопросами: зачем были нужны цветы? Можно ли и ему посмотреть на капитана?..

Что-то щёлкнуло по раме приоткрытого окна.

Дерен вскинул голову:

— Кэп зовёт, — пояснил он, шагнул к окну, подпрыгнул, ухватился одной рукой за подоконник и исчез в палате.

— Прямо летает! — выразил Дэко общее с Рэмом восхищение.

Вили не оценил прыжка. Убедившись, что всё более-менее в порядке, он зевнул и ушёл досыпать в шлюпку.

* * *

Дерен оказался прав: медик не сумел поставить диагноз.

Капитану становилось то лучше, то хуже. Но всё это Рэм знал только по словам лейтенанта. А ему дико хотелось самому посмотреть на капитана. Ведь не заразный же? А почему же тогда нельзя?

Но Вили и Дэко не выражали желания слазить в палату, и Рэм тоже крепился.

Он понимал — эта охранная миссия учит его работать в группе так, как это принято в экипаже «Персефоны».

Дерен — главный. Остальные с готовностью делают то, что он скажет. Значит, надо и ему учиться терпеть и ждать удобного случая, чтобы посмотреть на капитана поближе.

Случай скоро представился. Но Рэму не повезло.

В столовую ходили по очереди, и вернувшись из столовой, пацан застал Вили и Дэко за обсуждением внешнего вида капитана.

Кэп сам вылез в окно. Вот только Рэм ел в это время суп и котлеты.

Пацан едва не взвыл от обиды. Это надо же, какое невезение! Ну почему?

Настроение было испорчено так крепко, что Рэм и ночью ворочался. Благо Дерен ему не мешал — он вообще в этот раз не соизволил ложиться спать.