Своя правда (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич

— Мазай, ты тоже давай в лодку, — кивнул он мне.

— Ты не смотри, что щуплый, — усмехнулся я. — Я жилистый.

— Наш командир ужас какой сильный, — кивнул Колтун. — Он однажды меня через забор перекинул.

— Верю, — кивнул Глеб. — Я уже ничему не удивляюсь.

Во второй раз лодка вернулась быстрее. И на этот раз гребцы были не просто уставшими, они были в мыле как загнанные лошади и буквально валились без сил.

— Там… хеты… плывут… быстрее!

К счастью, мы заблаговременно начали закидывать мешки на верхние ярусы, завидев приближение лодки и не дожидаясь, когда она войдет в грот. Высота получилась примерно по грудь, но и такую преграду сложно преодолеть, особенно когда не знаешь, что тебя ждет по ту сторону.

Одновременно с этим, словно дождавшись команды, сидевший до этого тихо враг полез в атаку. Нет, на этот раз они не кричали, но наемники продолжали следить за проемом, и заметив движение, дали команду: «Лезут!».

— Зажигай! — Глеб подставил еще два бутыля, обмотанных промасленной тряпкой под пламя фонаря.

Масло нам передали по нашей просьбе вместе с пустыми мешками. Но прежде чем две самодельные гранаты отправились в темный коридор, я в третий и в последний на сегодня раз ударил силой в узкий проем прямо поверх нашей импровизированной стены. Нападавших повалило на камни, а следом в очередной раз на камнях разгорелось пламя воспламенившегося масла.

— Уходим! — крикнул Глеб, но никого уже торопить не надо было, все итак неслись к лодке.

Весел было только для двоих, поэтому выбор пал на Горунара и еще одного здоровяка из отряда Глеба. Вместе они поднажали изо всех сил, отправляя лодку к середине реки. Буквально в десятке метров, также активно работая веслами, шли аж 4 лодки под завязку полные агрессивно настроенными мужиками, и у некоторых из них в руках уже засвистели пращи.

— Щиты!

Мы по команде прикрыли себя и гребцов щитами, превратив лодку в подобие черепахи. И надо сказать вовремя, так как камни застучали словно град, норовя вырвать деревянные кругляши из рук.

— А-а-а! **#*#**! — закричал кто-то слева, видимо один снаряд все-таки нашел лазейку.

Радовало то, что наша лодка была куда добротнее сделана, да и гребцы подобрались, что надо. В общем мы потихоньку, но отрывались от преследователей. Чтобы не попасть под обстрел, пока будем забираться на корабль, мы обогнули галеру с другой стороны, и там смогли спокойно взобраться на борт и затащить парня, которому перебило камнем руку.

Воинственно настроенные хеты, кричали нам вслед оскорбления, швыряли камни из пращи, но на галеру взобраться не пытались. Тем более, что она уже набирала ход. А после того как Хорки умудрился воткнуть стрелу в одного из их пращников (никак чудом или случайно), то и вовсе развернулись к берегу.

— Ни **#*#** себе, прогулялись! — вслух и по-русски сказал себе я, опускаясь прямо на палубу, и чувствуя, как болит не только физическое тело, но и ноют перегруженные каналы.

— Это на каком языке? — рядом повалился Глеб.

— На родном.

«И все-таки совпадение», — с сожалением подумал я.

* * *

— Еще чуть-чуть, и мы бы раздавили их как перезрелые орехи!

— Сбежали, поджав хвосты, словно испуганные белки!

— Прятались по норам как трусливые суслики!

— Давно пора было дать им понять, кто хозяин на этой земле!

— Верно, говоришь!

— Великий вождь соберет в кулак все племена, и заставит этих пахарей и торгашей считаться с нами! Скоро ни один корабль не пройдет по Реке без нашего согласия! Пора бы им заплатить хорошую цену!

— Да-а-а! Вождь — истинный сын Матери!

Народ в селении хетов бесновался всю ночь. Молодые воины, впервые познавшие вкус настоящей битвы, теперь во всю пробовали местную брагу. В их разгоряченных головах события минувшего дня вдруг превратились в подвиг. Они уже и забыли, что домой к своим кровным матерям не вернулись 5 человек, а еще двое дожидаются решения Матери. Взамен же они не принесли ничего.

Старый пастух вглядывался в догорающее пламя, слушая речи юных и дерзких. Палкой он ворошил угли в костре, а в голове свои воспоминания. Когда-то и он был молод, и его горячая кровь гнала на встречу с врагом, ведь трусость тогда казалась страшнее смерти. Но с годами кровь остыла, а смерть все больше его пугала. Нет, не его собственная. Его земная дорога была долгой, слава Матери, которая находила время приглядеть за ним, пока он по ней шел. Его страшила участь внуков, которые ведомые чужими амбициями могут не успеть насладиться земной жизнью и оставить наследия. Кто знает, может если бы он не показал тем пришлым дорогу, то этой ночью они не веселились бы со всеми у костра, а лежали ли бы хладными на берегу между зубьев. Пастух не хотел бы, чтобы его род прервался вот так.

Внуки живы, он получил хорошие инструменты. Если так посмотреть, то он единственный из малого племени, кто сегодня одержал настоящую победу.

* * *

Марика ворвалась в кабинет своего брата словно вечно бушующий в Неспокойном море ураган.

— Что произошло⁈ Я слышала на корабли напали! Как эти грязные хеты посмели даже подумать о таком⁈ Давно пора перебить их всех! **#*#** любители **#*#** своих лентрогов! Куда смотрит высокий владетель⁈ Да я… Да их…

Беспалый хлопнул в ладоши, резким звуком останавливая словесный поток своей сестры.

— Ты закончила свое представление? Если хочешь получить ответы, то не могла бы ты хоть немного помолчать?

— Говори уже!

— А что именно из перечисленного тебя интересует больше всего? Сохранность нашего корабля или целостность твоего ненаглядного наемника?

— Не раздражай меня еще больше, братец, я итак на грани! Просто скажи уже хоть что-нибудь!

— Ладно, успокойся. Для нас все закончилось более-менее нормально. Корабль уже в Корпугаре, насколько мне известно все живы, но есть раненые среди наемников.

— А…

— Мазай твой цел и невредим. Говорят, что их отряд огнем и мечом пронесся по берегу, разметав по пути орду дикарей. Слухи, конечно, но зная его, я им верю.

— Да не мой он! Не выдумывай! — в сердцах возразила Марика. — Что с кораблем и торговым путем?

Сестра напустила на себя деловой вид, словно и не она только что грозилась лично покарать всех хетов разом. Но Беспалый отлично видел, как внутреннее напряжение наконец покинуло ее, а бледность щек сменилась румянцем.

— А вот тут уже не все так гладко. Если вкратце, то хеты устроили засаду. Точно не знаем пока как, но предположительно в лодках натаскали камней на середину реки, засорив фарватер на самом мелком ее участке. Из-за остановки порта времени у них на это было предостаточно. Корабли были с перегрузом, некоторые начали садиться на мель. В итоге часть капитанов приняла решение устроить временный лагерь на берегу, но это оказалось ловушкой. Хеты собрали около 5 сотен опытных бойцов, у защитников не было шансов. В итоге существенная часть товаров и имущества была украдена, в том числе разграблены севшие на мель корабли. Оказавшие сопротивление воины были убиты, а остальных хеты отпустили вместе с другими кораблями в Причал. Теперь выжившие торговцы предъявляют иски капитанам, капитаны жалуются в канцелярию высокого владетеля, а там пока не отвечают. Слухи ходят разные, начиная с того, что высокий владетель уже готовит карательный отряд, и заканчивая тем, что скоро пребудет посол для переговоров с новым вождем хетских племен о новом сухопутном маршруте через предгорье и величине провозной пошлины, которую нужно будет ему платить. Как по мне, все они правда, и одно другому не мешает.

— Вот же **#*#**! Неужто мы пойдем на переговоры после такого⁈

— Не выражайся, тебе это не идет. Смотри в корень, а не на поверхность. Хеты — не дикари, хоть некоторые их представители так себя и ведут. Но если ты посмотришь по сторонам, то и в Причале найдешь не меньше всякого тупого сброда. Их новый лидер понимает, что для объединения племен ему нужен либо внешний враг, либо материальная основа государственности. Кроме удобного торгового маршрута предложить ему нечего, но и это немало. Ведь это не только пошлины, но и возможность наладить торговлю с внешним миром. А бегать по горам и пытаться наказать всех хетов — дело неблагодарное, потери будут серьезные, а результат вряд ли впечатляющим. Но для виду, конечно, королевская гвардия промарширует от Причала до Корпугара, демонстрируя сторонним наблюдателям, что у высокого владетеля все под контролем.