Кровавая любовь (ЛП) - Халле Карина

О боже.

Калейд бросает на нас раздраженный взгляд через плечо, словно чувствует, что я хочу остановиться из страха.

«Продолжай идти», — подбадривает Солон. — «Ни о чем не думай».

Ага. Как будто это легко.

Каким-то образом я продолжаю идти. Хотя теперь деревья немного расступаются, а земля становится болотистой, засасывая подошвы ботинок. И мы пробираемся сквозь высокие камыши.

— Осторожнее, — кричит нам Калейд. — Мы сейчас на территории древних. Держитесь середины тропинки и продолжайте идти.

— Кто такие древние? — спрашиваю я, чувствуя себя обезумевшей.

Но мне никто не отвечает.

«Солон!» — кричу я в своей голове. — «Кто такие древние? Они наблюдали за нами?»

«Нет», — говорит он через мгновение, и все.

Ну и черт с ним.

И вот тогда я вижу. Наблюдаю за Натальей, когда она идет вперед, придерживаясь середины тропинки, как вдруг из болота протягиваются руки, пытаясь схватить ее за ноги.

Я кричу. Ничего не могу с собой поделать.

— Что за херня! — вскрикиваю я, когда руки тянутся ко мне, серые, скрюченные, как ветви, листья клочьями прорастают из их кожи. Просто много рук, и никаких признаков, кому или чему они принадлежат. Эти руки хотят утащить меня.

— Продолжай идти! — грубо велит Солон, толкая меня вперед.

Я оглядываюсь через плечо на него и Дракулу, они оба смотрят прямо перед собой, высоко подняв подбородки, игнорируя тянущиеся пальцы. Однако в их глазах читается страх. Так вам и надо.

Я, спотыкаясь, иду вперед, удивляясь, какого черта мы идем пешком.

— Почему мы не бежим? — спрашиваю я, снова взвизгивая на грани срыва.

— Если побежим, привлечем внимание лапландских ведьм, — отвечает Калейд.

— Слишком поздно, — говорит Солон. — Я уже видел их.

— Черт, — ругается Наталья, оглядываясь на нас через плечо. — Когда?

— Недавно. Они наблюдали за нами из леса. Продолжай идти, Ленор, все хорошо. Просто игнорируй их.

— Игнорировать жуткие руки? — взвизгиваю я.

— Я же говорил, что будет странно.

— Чертовски мягко сказано, тебе не кажется? — огрызаюсь, как раз в тот момент, когда рука почти хватает меня за ногу.

Наконец, камыши начинают редеть, руки исчезают вместе с ними, и тогда Калейд останавливается.

Перед нами озеро.

Полное крови.

По крайней мере, это похоже на кровь. Вода вся красная, тянется к лесу на другой стороне.

— Что за черт? — спрашиваю я.

— Кровавое озеро, — говорит Калейд, как будто я знаю, что это значит.

— Это настоящая кровь? — уточняю я.

Он мрачно кивает.

— Но не пей.

— Да не буду я пить. Даже близко не подойду.

Его лицо расплывается в улыбке.

— О, неужели ты не поняла, Ленор? Это и есть наш путь. Это путь в его мир.

Мои глаза расширяются от страха, и я смотрю на Солона в поисках объяснений.

— Он шутит, да?

Челюсть Солона на мгновение сжимается, но он качает головой.

— К сожалению, он говорит правду. Там Скарде. Вот как мы доберемся до него.

— Надо придумать другой способ! — кричу я, указывая на озеро. Смотрю на Наталью, чтобы она поддержала меня. — Ты ничего не скажешь?

Она пожимает плечами.

— Я тоже не в восторге, но если мы должны, значит, должны.

— Это что-то типа затерянной Атлантиды на дне? — спрашиваю я.

— Ты ныряешь прямо в другой мир, — разъясняет Калейд с нотками раздражения в голосе, теряя терпение. — Выходишь с другой стороны. Нужно поторопиться. Если лапландские ведьмы… — Он резко замолкает, его взгляд прикован к пространству позади нас.

Кожу у меня на затылке покалывает, и теперь я знаю, на что бы ни смотрел Калейд, это плохо. Очень плохо.

Делаю глубокий вдох и оборачиваюсь.

В лесу позади нас между деревьями стоят несколько фигур. Они высокие, худые, одеты в черные плащи, и у них скелетные руки.

Вместо голов оленьи черепа, сверху острые рога, их пустые черные глазницы смотрят на нас. Такое чувство, что они смотрят прямо в душу, что-то перемешивают в моем колодце, и мне это не нравится.

Я знаю этих существ. Встречала их раньше.

— Джеремайс, — шепчу я, беря Солона за руку и крепко сжимая. — Я видела их с Джеремайсом.

— Это лапландские ведьмы, — говорит Калейд. — Мы на их территории. Такие же, как vanha väki. Древние. Мы пересекли границу.

Собираюсь спросить, почему это территория лапландских ведьм, если я видела их в Сан-Франциско, но понимаю, что место, куда меня перемещал Джеремайс, не существует. Кажется, я тоже могу путешествовать сквозь межпространство.

— Чего они от нас хотят? — спрашивает Наталья. — Они просто пялятся.

— Они принадлежат Скарде, — тихо говорит Солон. — Предполагаю.

И существа с черепами оленей начинают выходить из леса, направляясь к нам. Их около семи, они скользят, их ноги не касаются земли.

— О, черт, — ругается Дракула, его тело напрягается, как будто тот готов к драке. Солон крепче сжимает мою руку. Наталья выглядит готовой бежать. Только Калейд, кажется, совершенно спокоен.

— Может, поджечь их? — спрашиваю я, не отводя глаз от людей-оленей. — Как я сделала с Темным орденом. Мы с Солоном отлично сработались.

— Нет, — твердо говорит Калейд. — Они понадобятся. Они могут стать нашим пропуском внутрь.

Мы все наблюдаем, как они приближаются, но затем расходятся. Трое из них хватают Солона, обхватывая его за плечи своими костлявыми руками, еще трое делают то же самое с Дракулой, оттаскивая в сторону.

— Что они делают?! — кричу я, готовая броситься вперед. Бегу к Солону, чтобы помочь ему, а он просто поддается.

Но тут одно из существ с черепом оленя оказывается передо мной, выставив ладонь, отталкивая меня назад невидимой силой. Я смотрю в пустые глазницы, в темные провалы, которые затягивают в пустоту, и мне кажется, что мир начинает вращаться.

«Ты идешь с нами», — говорит металлический голос глубоко внутри меня, и я знаю, что он исходит от существа передо мной. — «Ты идешь к Скарде».

— Ленор, — прорывается голос Солона. — Не смотри слишком пристально.

Я моргаю и качаю головой, отступая на шаг, натыкаясь на Наталью. Она хватает меня за руку, чтобы успокоить, в то время как череп оленя продолжает смотреть на нас.

— Они должны остаться, — говорит Калейд. — Солон и Валту. Ведьмы не позволят им пойти с нами.

— Тогда Ленор тоже не пойдет, — сердито возражает Солон. Он пытается вырваться из хватки рук скелета, но не может. Если это ведьмы, темные, очень темные ведьмы, тогда у них есть власть над всеми здесь.

Кроме меня, может быть.

Хотя, вряд ли. Я не такая уж особенная.

— Она должна пойти, — говорит Калейд. — Если мы хотим все сделать как следует.

— Значит, это неправильный вариант, — рычит он. — Мы никуда не пойдем.

— Солон, — говорю ему. — Со мной все будет в порядке.

Он моргает.

— Как, черт возьми, ты можешь это знать?

— Ты мне не доверяешь? — спрашивает Калейд.

— Ее жизнь? Нет. Я никому не доверю ее жизнь. — Солон умоляюще смотрит на меня. — Ленор, не делай этого. Ты не обязана.

Но существо с оленьим черепом кладет свою ужасную руку мне на плечо, и я сразу же теряю контроль над своим телом, как марионетка на веревочке.

С трудом сглатываю, страх переполняет грудь. Я смотрю на Солона.

— Я должна.

— Сейчас у нее нет выбора, — говорит Калейд.

— И это была твоя гребаная идея! — рявкает на него Солон.

— Эй, эй, полегче, — осаживает его Наталья. — Никто из нас не знает, что будет, когда мы попадем в другой мир. Мы не знаем, как вообще туда попадем. Послушай, Солон, мне это тоже не нравится, но если мы хотим сделать то, что задумали, то это единственный способ.

— Что ж, я, например, рад отсидеться в стороне, — говорит Дракула.

— А я здесь только из-за тебя, — говорит ему Наталья с ноткой редких эмоций в голосе. И если бы у меня были лишние клетки мозга, я бы задумалась об их отношениях. В последнее время я довольно хорошо разбираюсь в безответной любви.