Хроники амбициозной брюнетки - Арина Холина

И вовсе не обязательно, испытав волнительное возбуждение, прилив бодрости и кокетства, тут же лезть другу в штаны — у тех, кто контролирует свою сексуальную жизнь, нет в этом потребности.

Но ты чувствуешь мужчину. Мужчину вообще. Получаешь сексуальный посыл, который каждый мужчина передает каждой женщине. И тебе хорошо.

— Ух ты! — Даша подняла стакан с морковным соком. — За тебя! А что за дело-то?

— Даша… — Захар покачал головой. — Я уже неделю хожу в памперсах, и назад пути нет. Баблосы я одолжил у матушки, извини за интимные семейные подробности, но оказалось, что мамаша хуже любого незнакомого банкира. Короче! Я подцепил идею в Лондоне. Это кафе. Даже не кафе, а нечто среднее между кафе, пабом и трактиром. Фишка в том, что у меня будет сцена, и каждый вечер мы будем приглашать туда молодых артистов — комиков, актеров, музыкантов… Алло, типа, мы ищем таланты. Каждый вечер человек пять-десять, кто хочет — слушает, не хочет — отдыхает, ночью — танцы. Такой, знаешь, клуб.

— Круто… — удивилась Даша. — А где?

— В этом вся фишка! — Захар щелкнул пальцами. — Есть офигенное помещение на Пятницкой. Причем там был ресторан! Так что все оборудовано — кухня, холодильники…

— Офигеть!

— Даш, хочешь в долю? — спросил Захар.

— В долю? — удивилась она. — С какого это перепуга такая щедрость?

— Ну об особенной щедрости речь не идет, но долю я тебе дам, если ты поможешь мне с рекламой. Ты же звезда. Ну, типа, Дарья Аксенова завтракает, обедает и ужинает, а также проводит презентации в модном заведении… тыры-пыры…

Эти «тыры-пыры» он от нее подцепил. Ее выражение.

— Захар, ты смешной… — Она потрепала его по руке. — Не надо мне доли, будешь бесплатно кормить меня и всех моих друзей. А рекламу я тебе сделаю.

Это был очень важный для Даши момент. Она обожала быть посредником в делах. Степень влияния. Больше всего ей нравилось помогать таким образом друзьям, но сама идея, что ее появление в рекламе обращает внимание людей на то, что хотят продать какие-то там бизнесмены, приводила Дашу в экстаз — ей верят!

Даша никогда не рекламировала дешевые кремы от морщин, подозрительные шампуни и всякие там странные продукты, состоящие из намека на курицу и кучи канцерогенов.

Жадность вопила: «Ты что? Больная, да?! Деньги! Мое! Мне! Дай!», но Даша держалась и частенько напоминала в прессе о своей избирательности, в результате чего получила безлимитный кредит доверия. Ну в разумных пределах.

И за появление в рекламном видео она обдирала производителей как липку.

— А может, лучше долю? — настаивал Захар. — Я же тебя замучаю. Мне ведь хочется, чтобы ты ночевала в моем кабаке.

— А я-то думала, ты хочешь, чтобы я ночевала в твоей постели, — усмехнулась Даша.

Сорвалось с языка, извините. Так идеально к слову пришлось, что не было сил удержаться.

Повисла пауза. Кислая такая, с душком.

Что делать, никто из них не знал.

И Даша расхохоталась. Скорее от неловкости. Бабу, что ли, Захар завел — вон как покраснел! Щеки горят!

Какую-нибудь пусечку, типа Оксаны. Может, и саму Оксану.

Смешно.

Хотя забавная получилась бы ситуация.

Оксана ведь теперь женщина серьезная, писательница.

Даша улыбнулась. Вчера, когда Оксана сорвалась как подорванная, Аксенова устроилась за компьютером и ни с того ни с сего, от нечего делать, решила написать одной дружественной журналистке, от которой в ближайшее время могла понадобиться рецензия.

Даша знала эту свою особенность — она дружила с нужными людьми, кокетничала, веселилась, а потом забывала о человеке, надобность в котором исчезала. И чтобы не выглядеть конченой стервой, время от времени звонила, встречалась, писала — пусть у людей складывается впечатление, будто она помнит о них.

Но адреса журналистки в почте не оказалось. И Даша вломилась в компьютер Оксаны — и обнаружила на рабочем столе файл с названием «Книга».

Файл Даша открыла, заинтересовавшись, что же это за книга такая с большой буквы, и увидела шапку:

«Оксана Меламед

Рабочее название: Подружки

Мальчики пинали, толкали и щипали друг друга, рассчитывая, что это привлечет внимание девочек. То есть делали все наоборот. Девочки же громко и визгливо смеялись, будто показывая мальчикам, что им нет никакого дела до их глупых, грубых выходок. Наташа все это понимала и презирала, но отчего-то ей было тоскливо. Она разговаривала с местной неудачницей — девочкой по имени Света, у которой был широкий, как у Смерти с косой, курносый нос и сальные волосы неопределенного цвета. Но Света ее не интересовала. Один изгой презирает другого. А интересовала ее девочка в черных колготках, черном свитере и необычной школьной форме, которую, наверное, шили на заказ…»

Оксана пишет книгу! Даша расхохоталась! Вот это да!

Манера изложения немного напоминала ее, аксеновскую, но… К черту «но» — это было хорошо! Не ах-ах-ах, но для первой книги…

Надо будет почитать. Без всяких сомнений Даша скинула книгу себе на почту.

А Оксана-то… Шустрая какая!

Ладно, если что — Даша ей поможет. Наверняка Оксане неудобно заводить об этом речь — она девушка нервная, пугливая, значит, нужно втянуть ее в разговор о планах на жизнь…

Конечно, глупо взращивать конкуренток, но она же, Даша, не превратится в одну из этих сумасшедших, которые втайне мечтают о законе, позволяющем отстреливать молодых авторов? Широта души — это не только слова, это способность заглядывать за горизонт. В конце концов, соперничество — это весело. Не с Собчак ведь ей конкурировать на ниве литературы?

Даша вспомнила, какой была Оксана. Она ничем не отличалась от своей матери — высокой дамы, ни в коем случае не женщины и не девушки, именно дамы, с прической, то есть не просто расчесанными волосами, а с укладкой, в строгом бежевом костюме, в лодочках на прочном каблуке, с сумкой непременно в тон туфель.

Оксана тоже всегда носила что-то серое или бежевое, и все втроем, вместе с отцом, который надевал очки в золотой оправе и «профессорский» пиджак с кожаными заплатками на локтях (Оксанина мама считала это верхом легкомыслия), они были похожи на семейство из рекламы ипотечного кредита.

Оксана ходила за Дашей и постоянно бубнила: «Куда мы идем? Там грязно. Зачем ты это делаешь? Это вредно. Сколько времени? Мне нужно вернуться к ужину».

Вернуться. К ужину. Ха-ха-ха.

В Дашиной семье ужин начинался тогда, когда кто-либо хотел есть.

Лет до двенадцати, правда, домработница тире няня Светлана Борисовна строго следила за тем, чтобы Даша на завтрак ела творог, на обед — щи, на ужин — сосиски с пюре, но уж в четырнадцать никто бы не заставил ее притащиться к обеду только потому, что так положено.