Обратная оговорка - Михаил Март

Домой он добрался на трамвае. Рустам был спокоен. Увидев лужу крови в коридоре, он лишь поморщился и взялся за тряпку. Он привык наводить порядок в доме. Жену чистюлей не назовешь, а он был приучен к чистоте. Рустам во всем привык к порядку. Тут его осенило. Если легавые нашли труп жены в его доме, значит, они сюда приходили с обыском. Улик в его доме хватало. Он и предположить не мог, что его когда-нибудь поймают или даже заподозрят в грабеже ячеек. Рустам проверил свои тайники. Все лежало на месте. Нет. К нему невозможно придраться. Он спустился в подвал, прихватив с собой фонарик. Яма пуста. Значит, мальчишка остался живым. К памятнику никто не ездил. А зачем? Женщина так и не успела попасть в банк. Теперь Рустам не сомневался в том, что ограбление дело рук Фаины и Вадима. Его они усадили за решетку, зная, что он не продаст своих друзей, Алевтине заткнули глотку ножом, а ребят напугали, и те дали деру из города. Свидетелей нет. И он обязан молчать, потому что, сказав «а», придется говорить «б», а значит, сдавать придется всех до единого.

Два битых часа он просидел на кровати, глядя в пол. Не приходило ни одной стоящей мысли. Впрочем, стоящие мысли никогда его не посещали. В сознании лишь вспышками появлялся образ старого дровяного сарая, расположенного во дворе. Почему он мельком пролетал в его сознании, Рустам не понимал. И вот в какой-то момент он увидел картину полностью. Там за дровами лежит сверток из промасленной мешковины, а в нем завернутый обрез охотничьей двустволки и коробка с патронами. Почему он о ней вспомнил? Видение стало совершенно отчетливым. Это знак. Знак, посланный ему свыше. Ведь он не думал ни о чем похожем. Теперь эта мысль стала навязчивой, и он уже не мог от нее избавиться.

* * *

Вопрос должен решиться просто. Фаина знала о конспиративной квартире Вадима. Только там он мог хранить добычу. Адрес он скрывал ото всех и даже от нее. Но если она берется за клиента, то доводит дело до конца. Женщина за ним следила. Все очень просто. В своем доме он ничего не держал. Ячейка банка была слишком мала, и в нее не впихнешь всех денег и документов. Он имел досье на каждого, кто мог хоть чем-то навредить ему. Это у него был третий комплект ключей от каждой ячейки. Он знал, кто и что хранит в своих сейфах, и он давал ей второй ключ, когда подставные пешки с вокзала ходили в банк. Однажды она попыталась найти дубликаты ключей в его доме. Но их там не было. Фаина сделала разумный вывод: у Вадима есть свой законспирированный офис. К тому же Грюнталь был трусом. Он боялся собственной тени. Это она сделала из него решительного мужчину. Она заставила его идти на риск, и он себя оправдал. В последние годы Вадим стал тратить больше, чем зарабатывал. Конечно, имея такую женщину, трудно быть экономным. Вполне понятно, что эта размазня не действовал в одиночку. Без серьезной поддержки он не решился бы на такой шаг. Исполнителей Фая не брала в учет. Марионетки играли по сценарию. Сколько бы им ни заплатили, все можно считать грошами при том куше, что они сняли. Воспользовались ее же опытом. Наняли пришлых. Дело сделали и исчезли. Один в Сызрань, другой в Тюмень, третий в Саратов. Концы в воду. Он чист!

Голубой «Шевроле» стоял там, где ей сказали, Машина яркая, могли бы и поскромнее выбрать, но сейчас уже не до мелочей. У нее железное алиби. Она достала переданные ей ключи, села в машину и заглянула в бардачок. Там лежал револьвер иностранного производства. Могли бы дать обычный «ТТ», с которым вся шпана ходит. Но этот был очень небольшой, с коротким стволом, а «ТТ» похож на дубину. Рядом лежала ее сумочка. Она заглянула в нее. Все лежало на месте, и оружие отлично в нее вмещалось. Не хватало лишь перчаток. Они остались в шубе, а она вышла из камеры налегке. В машине тепло. Дорога туда и обратно займет не больше часа и час на работу. А ей дали времени до утра. Она все успеет сделать. Грюнталь ее уже не интересовал. Даже если он признается в ограблении, это по сути ничего не меняет.

Фаина завела двигатель и рванула с места к цели.

* * *

Увидев ее на пороге своего дома, помятую и растрепанную, Грюнталь застыл. Вид Фаи его шокировал.

— Я так и буду здесь стоять, или ты меня все же впустишь?

Он посторонился, и женщина вошла. От нее исходил кошмарный запах помоев, а он привык к французским возбуждающим духам.

— Что с тобой произошло, Фая? Я ничего не слышал о тебе два дня. Ты исчезла.

— Меня похитили, Вадик. Я пролежала связанной в сыром подвале двое суток. Разве ты не чувствуешь аромат? Я хочу принять ванну. У тебя есть моя одежда, чтобы переодеться? А ты мне в это время расскажешь про то, что случилось в банке.

Говоря это, она по ходу раздевалась. Оказавшись обнаженной, Фаина направилась в ванную, прихватив с собой сумочку. Грюнталь следовал за ней не отставая. Он знал, был уверен на сто процентов, что это она обчистила банк. Преступники ушли через канализационный коллектор. Вот почему от нее несло помоями. Она испугалась ехать домой. Хочет проверить обстановку и знать состояние дел на сегодняшний момент. Скорее всего, ее не было в городе. Она только сейчас вернулась. Он подошел к окну и выглянул во двор. Ее белого «Мерседеса» не оказалось. Возле подъезда стояла незнакомая ему голубая машина. У соседей такой нет, да и мужчина не выберет себе автомобиль голубого цвета.

Фаина залезла в пенную ванну и окунулась с головой. Вынырнув, она фыркнула и сказала:

— Принеси мне бокал вина и сигарету, дорогой.

Он вышел. Она положила сумочку на край и расстегнула ее.

Вадим вернулся с вином. Он поражался выдержке этой женщины. Он подал ей бокал и сел рядом на край ванны.

— Они ворвались, а точнее, вошли в банк через двадцать минут после его открытия. В моем кабинете, где проходило совещание, появились на пятнадцать минут позже. К этому времени двери банка уже были блокированы, а все клиенты и наши служащие взяты в заложники. В мой кабинет вошли их главарь с пистолетом в руках и один из налетчиков с автоматом. Мы так и остались сидеть на месте. Я согласился открыть им хранилище, понимая, что деньги из него они не возьмут. Если только золото. Но много ли они унесут и как? Женщин-заложниц отправили на второй этаж. Мужчин рассадили за столы на первом этаже. Никто из них не видел всех вместе. А значит, грабителей от заложников трудно отличить. Тем стоило скинуть шапки и сменить пальто на куртки, которые, вероятно, и были на них уже надеты. Так думал я, и так думали остальные. Налетчики вышли бы из банка вместе с заложниками. По-другому не получилось бы, а толпа из собравшихся на улице родственников не подпустила бы к ним полицию. Их собралось гораздо больше, чем полицейских, и грабители тут же смешались бы с толпой. Потом уже не разберешь, кто есть кто.

— О какой толпе ты говоришь? Я видела фотографии в газетах, но там нет вразумительных комментариев.

— Преступники ни у кого не забрали мобильные телефоны. Заложники звонили всем кому не лень и говорили о том, что их заточили в банке «Медетеран», а полиция готовится к штурму. Но в первую очередь погибнут они, а налетчики сумеют спрятаться. И это правда. Так и случилось бы.

Выпив вино, Фаина сказала:

— Гениальный план. Но самое гениальное заключается в том, что никто не знал истинной цели налетчиков и способа их отхода. Один фокус с вертолетом чего стоит. На такую авантюру способны только свои. Существуют тысячи деталей, о которых никто знать не мог.

Фаина загасила сигарету.

— Я полностью согласен с твоим мнением, дорогая.

— Поцелуй меня, Вадик. Я соскучилась.

Он склонился над ванной и прильнул к ее губам.

Она левой рукой обняла его за шею и прижала к себе, а правой выдернула из сумочки пистолет и выстрелила ему в висок. Грюнталь дернулся и обмяк. Но упасть она ему не дала, продолжая держать труп в том же положении, чтобы кровь стекла в мыльную воду. Ей вовсе не хотелось вытирать полы тряпкой. Кровь стечет вместе с водой. Когда рана перестала кровоточить, Фаина брезгливо оттолкнула от себя труп, и он упал на кафельный пол.

Она вытащила его из ванной комнаты, отволокла в спальню и завалила на кровать. Револьвер вложила в левую руку самоубийцы. Грюнталь был левшой, и следствие это установит. Так что этот момент Фаина учла и все сделала правильно.

Затем привела себя в порядок, высушила волосы феном, навела макияж и оделась в скромное платье и теплую мохеровую кофту.

Ключи она нашла быстро, они лежали вместе со всеми вещами на столике в коридоре. Сложный ключ висел на общей связке. Он принадлежал к замку конспиративной квартиры. Не очень-то он заботился об осторожности. Но с другой стороны, кто мог знать, где находится потайная дверь, к которой подходит этот ключ. Она бросила связку в сумочку и вышла из квартиры. Оказавшись на лестничной площадке, она ощутила дуновение холода. Это не был холод в обычном понимании слова. Ей стало страшно. Фаина почувствовала себя незащищенной. Она сделала то, на что ее толкнули. Мавр сделал свое дело, мавр может умереть. Кому она нужна живой? Тем более с алиби. Она слишком много знает. Кому-то очень хочется, чтобы она привела их к нужной двери. Неужели в городе не нашлось киллера, способного пристрелить паршивого банкира, у которого даже телохранителей нет? Фаина прислушалась. Тишина. Зловещая тишина. Так вот почему ей дали яркую голубую машину, которая даже ночью видна на дороге. Фаина не стала вызывать лифт, а медленно пошла пешком. На каждом пролете она выглядывала в окно. На улице ничего не менялось. Может, рано паниковать? Но оказалось, что не рано. В окно на третьем этаже она увидела подъехавший к дому фургон, который ей был очень знаком. Фаина остановилась. Из фургона вышел Рустам Гелаев с обрезом ружья. Он сунул его под телогрейку и направился к подъезду. Тут думать не приходилось. Этот идиот на все способен. Но что она может сделать против вооруженного мужика? Фаина бросилась наверх. Она уже не думала о своем алиби. Даже если ее выпустят на свободу, этот псих подстережет ее у дома и пристрелит. Вадима он уже не убьет. Тот мертв. В живых остались она и этот придурок. Он от своего не отступит. Значит, будет ждать своего часа. Она пулей влетела на седьмой этаж, долго возилась со связкой ключей, пока нашла нужный, распахнула дверь и вбежала в квартиру. Пистолет у трупа пришлось забрать. Когда Фаина выскочила в коридор, то увидела, как раскрылись двери лифта. Гелаев тут же ринулся вперед, словно завороженный. Его рука полезла под полу телогрейки за обрезом. Видел он ее или нет, Фаина не знала, но как только он пересек порог, она выстрелила. Пуля попала Гелаеву между глаз. Но грохот прозвучал страшный, и это при открытой двери.