Побег с Лазурного берега - Антон Леонтьев

Дженни вскочила и убежала открывать. А через минуту представила ему пожилую даму, оказавшуюся сиделкой.

– Миссис Тайбор составит тебе компанию, – лукаво произнесла Дженни. – Она будет заботиться о тебе в мое отсутствие. Увы, мне пора. Мама наверняка уже несколько раз звонила моей подруге и просила позвать меня к телефону, так что бедняжке пришлось изобретать все новые и новые отговорки. Я зайду к тебе сегодня вечером!

Майкл никак не мог дождаться вечера. Он должен ей сказать! Сказать, что любит ее!

Но, конечно же, не смог. Дженни принесла продукты, и Майкл слышал, как она переговаривалась с сиделкой, которая докладывала Дженни о самочувствии пациента. После того как Дженни отправилась домой, ему позвонил Лоретти и поинтересовался, отчего Майкл не показывается у него в особняке.

– Босс, у меня чертова ангина, – прикрыв рукой трубку, чрезвычайно натурально закашлял и прохрипел молодой человек.

Не мог же он сказать, что его ограбили и избили подростки, искусали бездомные собаки, а теперь выхаживает дочка миллиардерши! Он не имеет права впутывать Дженни – если Лоретти узнает, кто ее мать, то пиши пропало. Он наверняка замыслит какую-нибудь пакость, желая вытянуть из миссис Уилсон как можно больше денег.

Сид не на шутку переполошился, пообещал прислать своего личного доктора и сиделку. Майклу еле удалось отговорить его:

– Босс, у меня уже имеется сиделка.

– А, понимаю, – усмехнулся Лоретти. – Длинноногая медсестра с пышным бюстом помогает тебе скоротать время, Майкл? Побыстрее становись на ноги, ты мне нужен!

Но Майкл не собирался побыстрее становиться на ноги. Ведь тогда Дженни прекратит навещать его! Какая сильная девчонка – весть о том, что он состоит в семье Лоретти, она приняла, не моргнув глазом. Впервые Майкл задумался о том, что, возможно, пора завязывать с преступной деятельностью. Ведь все закончится или его арестом и судом, или смертью от пули полицейского или члена конкурирующей семьи. На мгновение – всего на одно-единственное! – Майкл представил себе, что он и Дженни живут далеко-далеко от Нью-Йорка, в доме на берегу океана. Они безмерно счастливы, Сид Лоретти и миссис Гертруда Уилсон остались в далеком прошлом...

– Мистер Беннет, ваш укол! – провозгласила сиделка, и видение исчезло.

* * *

Рай длился ровно неделю. Майкл делал вид, что улучшения не наступает, но миссис Тайбор была опытной сиделкой и заявила Дженни, что больной пошел на поправку и ее присутствия больше не требуется. Впрочем, с этим Майкл не спорил.

Наконец он решился. Дженни должна узнать о его чувствах. Только как ей сказать? Ведь он еще никому не говорил: «Я тебя люблю», общение с «ночными бабочками» подобного не предусматривало. Но Дженни совершенно иная!

– Дженни, я хочу... Я должен тебе что-то сказать! – выпалил Майкл. Если он не сделает признание сейчас, то умрет.

Девушка одарила его пронзительным взглядом своих зеленых глаз, и Майкл вдруг понял, что она все знает. Черт, раньше его общение с женщинами было чрезвычайно просто: познакомился с фифой, привел ее к себе на хату, наскоро занялся сексом, заплатил, через пять минут забыл ее имя (если, конечно, вообще знал, как ее зовут). Но с Дженни все по-другому.

– Я тебя слушаю, Майкл, – сказала девушка, и... раздался звонок.

Майкл подбежал к двери и распахнул ее – наверняка миссис Тайбор что-то забыла. На пороге стоял один из солдат семьи Сида Лоретти.

– Привет, Майки, – произнес он, – босс велел проведать тебя и узнать, как дела. Вижу, что ты выздоровел. А откуда у тебя под глазом такая лиловая «печать»?

Незваный гость стремился проникнуть в квартиру, но Майкл перегородил ему дорогу и, выпихнув в коридор, сказал:

– Скажи боссу, что я завтра буду у него.

– Ты что, не один? – грязно хихикнул «шестерка». – Понимаю, наш Стальной Майки лечится при помощи женотерапии.

Майкл схватил «шестерку» за ворот плаща и произнес:

– Топай отсюда и скажи Сиду, что со мной все в порядке и я очень тронут его заботой о моем здоровье.

Захлопнув дверь, Майкл вернулся к Дженни. Так на чем они остановились? Ага, он пытался сказать девушке, что любит ее.

Дженни подошла к Майклу и произнесла:

– Пожалуй, кое в чем моя мама права. Она считает, что в общении с мужчинами инициативу надо брать в свои руки – ведь мы переживаем бум феминизма.

– Что? – вытаращился на нее Майкл

А Дженни продолжила:

– Я люблю тебя, Майкл. И знаю, что ты меня тоже любишь. Ведь именно это ты хочешь сказать мне все время?

Майкл густо покраснел и пожелал себе оказаться как можно дальше, окруженным полицейскими и агентами ФБР. В такой ситуации он почувствует себя увереннее и лучше, чем с Дженни, признающейся ему в любви.

– Так да или нет? Или ты хочешь, чтобы я ушла? – спросила полушутя-полусерьезно девушка.

Майкл воскликнул:

– О нет, Дженни, не уходи! Я... черт... – Он закрыл глаза и выпалил: – Я тебя тоже люблю!

Воцарилась тишина. Майкл осторожно приоткрыл глаза и увидел перед собой лицо Дженни. Их губы встретились.

– Я... – пробормотал, отступая, Майкл.

Дженни отмахнулась:

– Не трать время на пустяки, Майкл! – И поцеловала его.

До этого Майкл боялся – он не знал, как вести себя с леди, а ведь Дженни – именно леди. С подружками из публичного дома все было гораздо проще – они не целовались, а сразу приступали к делу. Майкл и помыслить себе не мог, что он и Дженни... что они... Ну, в общем, окажутся в постели...

Когда Дженни взялась за ремень на брюках Майкла, он попытался сопротивляться.

– Ты не хочешь? – слегка удивленно спросила девушка. И вдруг озорно воскликнула: – Боже, да ты боишься, Майкл! Или ты еще никогда не делал...

– Разумеется, делал! – заявил, обидевшись, Майкл.

Страх, сковавший его, внезапно прошел. Рухнули внутренние препоны, пали невидимые преграды.

Такого Майкл еще не испытывал. Он пробовал это и с негритянкой, и с китаянкой, и даже с гаитянкой. С одной, двумя и даже с тремя зараз. Но он не любил ни одной из тех женщин, и секс был для него просто чрезвычайно приятным времяпрепровождением. А с Дженни...

Он попытался сказать ей об этом, но девушка, поцеловав его в ухо, шепнула:

– Майкл, не отвлекайся!

После, лежа абсолютно нагими в постели и поглощая мороженое, они строили планы на будущее. Вдруг Дженни приподнялась на локте (распущенные волосы струились по плечам, ниспадая на спину и грудь) и сказала:

– Ты работаешь на мафиозо Сида Лоретти, Майкл. Я – дочь Гертруды Уилсон. Каждый из нас – пленник своей собственной вселенной, вырваться из которой невозможно.

Майкл оцепенел. Вот все и закончилось! О, насмешница-судьба! Ведь обычно он сам, переспав с женщиной, сообщал, что все закончено и ей не на что рассчитывать. А сейчас Дженни, его любимая и единственная Дженни, взяла на себя его роль.

– Дурачок! – рассмеялась Дженни и щелкнула Майкла по носу. – Не делай такое каменное лицо. Я верю в предначертания свыше – мы созданы друг для друга. И никто не помешает нам быть вместе!

Они разработали хитрый план: Дженни обещала сообщить матушке, что с «этим несносным гангстером» все закончено и она не желает слышать его имени. В действительности же они продолжат тайно встречаться.

Майкл проводил девушку на улицу и усадил в такси. Молодому человеку показалось, что за углом мелькнул тот самый солдат Сида Лоретти, который пару часов назад навещал его. Кому-кому, а Лоретти не нужно бы знать о Дженни.

* * *

На следующий день Майкл навестил босса. Лоретти был в прекрасном расположении духа и не задавал лишних вопросов, отделавшись общими замечаниями о здоровье. Майкл перевел дух – значит, ему только привиделось, что его и Дженни увидел один из «шестерок» Сида.

План Дженни оказался гениальным – она убедила Гертруду в том, что порвала с Майклом, и они смогли встречаться почти каждый день. То были самые чудные недели в жизни Майкла. Приближалось Рождество, и он приобрел у ювелира золотой медальон с ангелочком, на обратной стороне которого заказал гравировку: «Дженни, я люблю тебя! Майкл».

Работа на Сида перестала интересовать Майкла. Он несколько раз пропускал совещания у босса, каждый раз отделываясь пространными объяснениями. А однажды попросту забыл о том, что должен участвовать в операции по выбиванию долгов из особо упрямого владельца итальянского ресторана, – он был с Дженни в кино, где они, усевшись на последнем ряду, целовались, как сумасшедшие, не обращая ни на кого внимания.

После этого инцидента Сид Лоретти вызвал к себе Майкла и огорошил его вопросом:

– Кто она?

– Что вы имеете в виду, босс? – спросил Майкл, лихорадочно пытаясь сообразить, как много известно Лоретти.

Тот ухмыльнулся и ответил:

– Не притворяйся, Майки. Если ты игнорируешь мои приказы и забываешь о важных делах, то этому может быть одно объяснение – Стальной Майки влюбился! Кто еще, кроме хорошенькой девчонки, мог вскружить тебе голову. Так что колись! Не забывай, я твой босс, и ты торжественно клялся говорить мне только правду. Одна из шлюх?