Спартак: 7 лет строгого режима - Бубнов Викторович

Помню, как перед началом очередного чемпионата выбирали капитана. Назвали несколько кандидатур, среди которых кандидатура Дасаева была первой. А Дед ни с того ни с сего вдруг произнес: «Бубнов». Для Дасаева это был удар. Такое от Деда услышать! Но когда голосовать стали, за меня, наверное, только Дед и проголосовал!

То есть у Дасаева среди игроков были настолько прочные позиции, что Бесков ничего сделать не мог. И он это понимал. За спиной Дасаева стояла банда, которой только он в тех условиях мог управлять. Меня в команде особо не любили. Зато боялись. Даже Дед не доверял, потому что считал человеком Бескова. И не без оснований: я же не в «Спартак» шел, а к Бескову. И это отношение не могли изменить никакие заслуги перед клубом.

Бесков постоянно ставил меня в состав, но не за какие-то особые заслуги, а за то, что пахал на тренировках, да и играл в основном стабильно. Заслуги он далеко не всегда учитывал. Помню, Романцев еще возмущался, мол, сегодня ты бог и король у Бескова, а завтра г... А мы смеялись: так не бывает. Либо ты вчера не богом был, либо сегодня не г...

Бесков мочил по полной программе, и это действовало очень сильно. С одной стороны, он показывал, что воздает по справедливости, по заслугам, что любимчиков у него нет. С другой — любимчики все равно были. И Дасаев — в их числе. Кого-то отчисляли из команды за нарушения режима, а Дасаева за это никак не наказывали. Это нервировало даже его окружение. И в этом плане Дасаев большой вред «Спартаку» нанес. Из тех, кого отчислили, многие могли бы быть полезными команде.

Если на футбольном поле роль Дасаева как вратаря и лидера была положительной, то вне его — на 100 процентов отрицательной. И об этом Бесков часто говорил на собраниях, предъявлял Дасаеву большие претензии, но все ограничивалось словами.

• • • • •

На сторону Дасаева я не перешел бы ни при каких обстоятельствах. Так устроен и воспитан, что со мной, при всей моей жесткости и принципиальности, если по душам поговорить, можно найти компромисс. Я могу резко на негатив отреагировать, но на добро, на хорошее отношение реакция у меня всегда положительная. Но шаг навстречу должен сделать человек, которому это больше нужно. А не то чтобы я пришел, упал на колени и поклялся в вечной любви.

Такое очень любил Бесков. Еще он любил, когда его или Валерию Николаевну с чем-то поздравляли. Тогда ты чуть ли не своим становился. Но я никогда в подхалимах не ходил. Да и считал, что не дорос до того, чтобы лично, а не вместе с командой поздравлять Константина Ивановича или его жену с днем рождения. А некоторые всеми силами стремились войти к Бесковым в доверие. Дасаева это, кстати, очень нервировало.

В Бескове доверчивость и внушаемость сочетались с подозрительностью. Думаю, Дасаев мог спокойно нашептать ему, что я сдал матч с «Локомотивом», и Бесков стал на меня коситься.

Это случилось после того, как я выступил против Дасаева. Но что-то сделать со мной было очень сложно, потому что у меня на руках были сильные козыри. Хотя бы информация о том, что «Спартак» собирался сдать игру «Жальгирису». Дасаев и его банда, зная, что я могу и в прессе выступить, меня боялись.

Когда Игорь Шалимов и Александр Мостовой появились в «Спартаке», Дасаев сразу стал их окучивать под себя. Они оба сильно отличались от футболистов моего поколения. Были более раскованными, веселыми, по моде одетыми. Девушки косяками приходили к ним на матчи, хотя в «Спартаке» такое не было принято.

Но в конце 80-х времена уже изменились, да и Бесков их не осуждал. Когда Бокий рассказал мне, что Дасаев начинает оказывать на них влияние, я собрал обоих в Ереване и начал мозги промывать. Объяснял, что они должны идти своей дорогой. И не делать ерунды, потому что от этого уже много людей пострадало. Серьезную беседу с ними провел. Вскоре Дасаев покинул «Спартак», и ситуация в команде изменилась.

После чемпионата Европы 1988 года, на котором наша сборная заняла второе место, Дасаев отправился в Испанию. Причем Бесков не препятствовал ни его, ни Хидиятуллина уходу. Он уже за них не держался, настолько устал от обоих. От Дасаева точно устал. Старостин хотел дать Хиде квартиру, когда он уходил, но Бесков высказался против. Во всяком случае, об этом говорили.

На месте Дасаева Бесков видел Черчесова. Он уже создавал новую команду. Тем более что после такого конфликта многое в «Спартаке» должно было измениться. Дасаева не было на собрании, где решалась судьба Бескова, он уезжал играть за сборную мира.

Но по возвращении Дасаева его реакция стала для меня неожиданной. Мне рассказали, что он назвал всех идиотами. Ладно, Буба дурак, но вы-то идиотами себя показали! Вот и думай теперь, чего хотел Дасаев.

Он еще в 1983 году надеялся Бескова убрать, но принял его сторону, когда возникла реальная угроза увольнения. Допускаю, что Дасаев мог вести двойную игру, чтобы и с Бесковым оставаться в хороших отношениях, и командой управлять.

• • • • •

В 1988 году случился еще инцидент, который повлиял на ситуацию в команде. Он был связан с Хидиятуллиным. Мы давно уже все обсудили и восстановили нормальные отношения, но в 88-м даже не разговаривали друг с другом.

В 1986 году Хидя вернулся назад в «Спартак» из армии с серьезными травмами коленей и уже не мог играть опорного полузащитника. Не тянул. И Бесков перевел его в центр обороны.

Он и в сборной стал на позиции центрального защитника играть. Мы ему всей командой, несмотря ни на что, помогали. Хотя я уже видел, что у Дасаева к нему иное отношение, чем раньше, когда они были на равных. Дасаев его принял, мол, татарин, будем вместе играть, но я Дасаев, а ты уже не тот, что был раньше. Хидя тоже понял, что в команде появились новые лидеры и что Бесков к нему относится по-другому.

В 1979-м на Спартакиаде народов СССР Хидя на разборе как-то ему ответил, мол, ладно, Константин Иваныч, мы и так все знаем. Типа, не порите муру. Стал что-то свое говорить.

И Бесков слушал его. А потом так ласково говорил: «Хидя! Когда ты играешь всерьез и в полную силу, тогда ты лучший. А вот когда недонастроился, тогда получается хуже».

Это было очень не похоже на Бескова, который всегда давал самые жесткие оценки. Все удивлялись, потому что Хидя тогда был совсем молодым, хотя и талантливым. По натуре он был лидером. Мог спокойно Дасаеву напихать или посмеяться над ним. Хотя над Хидей Валера Глушаков посмеивался, он был еще более талантливым и техничным.

Зато Хидя сразу показал себя бойцом до мозга костей. По характеру злой, резкий. В суждениях часто справедливый. Мог сказать, что думал, не обращая внимания на авторитеты. Однажды на разборе Бесков назвал кого-то виноватым. Так Хидя встал и сказал, что здесь Буба виноват, а не тот, на кого Бесков указывал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});