Бабник - Стелла Чаплин

– Конечно, хочу, – ответила я, изображая энтузиазм. – О чем ты хочешь со мной поговорить?

– Ну, не знаю. Просто поговорить.

– Вот и хорошо, ты начинай, а я продолжу.

Я прекрасно слышала раздражение в своем голосе.

– Тебе хорошо, зайчик?

– Нормально. Перестань каждые пять минут спрашивать, хорошо ли мне. Это действует мне на нервы.

– Ты не в романтическом настроении, – ответил Эндрю. – У нас сезон дождей?

– Да, наверное, он еще не кончился.

Когда я наконец отправилась спать и устроилась между мятыми простынями с вышитыми маргаритками, я слышала, как Эндрю и Робин играли внизу в гостиной в триктрак. Рассел смотрел какую-то игру по телевизору, упорно делая вид, что понимает по-итальянски.

Эндрю всегда с пониманием относился к моему настроению. Он всегда уважал мое право на выбор. С ним я была кошкой с девятью жизнями. Это еще одна особенность, которая мне в нем очень нравилась. То, что я всегда могла на него положиться. Как бы ужасно я себя ни вела, какую глупость ни сделала, нужно ли мне было срочно похудеть на десять фунтов или нет, Эндрю, казалось, было все равно. Он все принимал как должное. Мне кажется, именно это и означает быть замужем. Я серьезно собиралась научиться этому. Но сейчас я могла думать только о Максе.

В эту ночь мне приснилось, что сломалось солнце. Мы сидели с Джил, смотрели на небо и радовались, что ветер разгоняет облака и скоро появится солнце. По крайней мере, нам так казалось. Но затем мы заметили, что по небу двигались не облака, а солнце. Оно летело зигзагом, качаясь из стороны в сторону и вверх-вниз.

– Как странно, – озадаченно сказала Джил. – Я думала, что Земля вращается вокруг Солнца. Но тогда Солнце должно стоять на месте, правда?

Мы продолжали наблюдать. Солнце превратилось в водоворот, как будто кто-то взял большую ложку и начал перемешивать облака с голубым небом. Это было так прекрасно, что мы позвали Эндрю посмотреть. Но небо неожиданно стало уходить в воронку, как будто его засасывал гигантский пылесос, и осталась только серость и холод.

Мы испуганно дрожали, ожидая, что будет дальше.

– Посмотри! – закричала я. – Все нормально. Вот оно, солнце! Оно не исчезло.

Я показала на маленький золотой шарик, сияющий вдалеке, и мы обе вздохнули с облегчением. Казалось, он приближался – на самом деле приближался, – но не увеличивался, а затем, когда оказался уже недалеко, я увидела бутафора, несшего круглую стеклянную лампу, которую он покрасил в желтый цвет и покрыл лаком. Он подошел прямо к нам, поставил лампу на журнальный столик, а затем ушел.

– Неужели это солнце действительно такое? – сказала я. – Вот это новость!

Но после этого небо снова посветлело, и настоящее солнце начало медленно подниматься прямо перед нами. Огромная золотая арка поднималась вверх дюйм за дюймом. Она была так близко, что, казалось, можно ее потрогать. Но когда все светило поднялось над землей, мы увидели, что оно ужасно пострадало от несчастного случая. Оно выглядело, как раздавленное яйцо с недостающими внизу кусками. Там, где не было позолоты, вытекала кровь и яичный желток.

Потом солнце слетело с крюка, на котором оно было подвешено, упало в океан и умерло. Мы смотрели, как оно тонуло, пока на поверхности воды не остались только круги.

– Ну и ну, – сказала Джил. – Плохи дела.

17

Я чувствовала, что, если увижу еще одну фреску, у меня начнется истерика. И мало того, что именно в этот день мне придется общаться с Робин и Расселом, еще и Эндрю до сих пор не поздравил меня с днем рождения. Я ожидала, что он принесет мне завтрак в постель, полевые цветы в стакане и, как фокусник, достанет из-под кровати подарок. Но ничего такого не произошло.

Пока я чистила зубы и принимала ванну, я каждую минуту ожидала, что он вспомнит о моем дне рождения и мы вместе посмеемся над его забывчивостью. Но к тому времени, как мы закончили завтракать и собрались уходить, он так ничего и не сказал. Тогда я поняла, что он забыл. Я видела в этом и смешную сторону. Он, конечно, должен вспомнить, когда мы доберемся до Сиены, тогда мы закажем шампанское, и все будет отлично. В конце концов, твердила я себе, я ведь не ребенок, который целый год ждет дня рождения, надеясь, что получит в подарок велосипед.

И все время, пока мы ехали в машине, я убеждала себя, что не стоит обижаться на его забывчивость, хотя, чтобы его отпраздновать, мы и приехали в Италию и сегодня направлялись в Сиену. Кто всерьез относится к своему дню рождения после двадцати пяти лет? Прошел еще один год – стоит ли напоминать себе об этом? Я считаю, не стоит.

Но когда мы оказались в ресторане – том самом, в котором я заказала праздничный обед, – как вы думаете, это-то могло заставить его вспомнить, – Эндрю так меня и не поздравил. Допустим, он не приготовил мне подарка. Я знала, как он был занят накануне отъезда. Но хоть открытку он мог мне купить? Рассел и Робин были в соседнем киоске и покупали открытки. А может быть, покупали поздравительную открытку для меня? Эндрю должен был сказать им, что у меня день рождения. Или не должен? Пока я размышляла, Эндрю внимательно изучал меню.

– Ты уже выбрала, что будешь есть? – спросил он.

– Я буду только салат, – ответила я. – Я не хочу есть.

Я старалась не показать, как я расстроена. Старалась говорить самым дружелюбным тоном. Может быть, сейчас неожиданно подойдет официант с тортом и все споют в мою честь по-итальянски «С днем рождения тебя». Я буду по-дурацки выглядеть, если испорчу сюрприз.

– Ерунда! Нельзя же обедать одним салатом.

– Я же тебе сказала, что не хочу есть. Сейчас слишком жарко.

– Ладно, как знаешь, – сказал Эндрю. – Я тогда тоже ничего не буду есть.

– Ешь, я, что ли, тебе не даю?

– Не даешь. Думаешь, приятно есть, когда ты сидишь и смотришь?

У человека, который собирается сделать сюрприз и заказал праздничный торт, немножко другие интонации. А это скорее похоже на мужчину, который не ел четыре часа и страдает от падения уровня глюкозы в крови.

– Перестань, – сказала я. – Почему я должна есть только для того, чтобы ты мог объедаться? Не будь ребенком.

– Слушай, ты совершенно невыносима с тех пор, как мы сюда приехали. Ты не ешь. Ты не разговариваешь. И постарайся вести себя вежливо, когда придут Робин и Рассел. Они тоже приехали отдохнуть, и просто нечестно портить им жизнь, придираясь к Расселу на каждом шагу.

Ничего себе! Он не хочет, чтобы я испортила ему мой день рождения!

– А ты считаешь, это вежливо с его стороны, что он пытается нас угробить каждый раз, когда мы садимся с ним в машину?

– Почему ты всегда все преувеличиваешь? Ты пессимистка.

– Нет. Я не пессимистка. Существуют разные виды геройской смерти, но боюсь, что разбиться всмятку в автокатастрофе – это не один из них.