Весь Роберт Маккаммон в одном томе - Роберт Рик МакКаммон

не успел сказать больше ни слова, как Вудворд взял Библию и протянул ее Гаррику.

— Возьмите. Мэтью, приведи его к присяге.

Мэтью послушался. Когда ритуал был закончен и Мэтью потянулся взять Книгу Книг, Гаррик прижал ее к груди.

— Пожалуйста? Можно мне ее пока подержать?

— Можно, — разрешил Вудворд. — Расскажите вашу историю.

— Это ту, что я вам уже рассказывал?

— На этот раз она будет записываться.

Вудворд показал на Мэтью, который только что обмакнул перо в чернильницу и занес его над бумагой.

— С чего мне начать?

— С начала.

— Ну ладно. — Гаррик продолжал смотреть в пол, потом облизал губы и начал: — Ну… как я вам говорил, у меня земля рядом с фермой Ховарта. В ту ночь мне нехорошо было, и я вышел на улицу, отрыгнуть то, чем отравился. Было тихо. Все было тихо, будто весь мир боялся вздохнуть.

— Сэр, — перебил его Мэтью, — в котором часу это было, по вашему мнению?

— В котором часу? Ну… два или три ночи. Не вспомню. — Он посмотрел на Вудворда. — Мне продолжать? — Вудворд кивнул. — В общем, я вышел. И увидел, как кто-то идет через кукурузное поле Ховарта. Стеблей там не было в это время года. Значит, этот человек шел по полю и без фонаря. Я подумал, что это здорово странно, и тогда вышел за изгородь и пошел за ним за сарай. И тогда… — Он снова уставился в пол, жилка забилась у него на виске. — И тогда я увидел, что ведьма голая и на коленях, ласкает своего хозяина.

— Говоря о ведьме, вы имеете в виду Рэйчел Ховарт? — Голос Вудворда был едва слышен.

— Да, сэр.

Вудворд начал было задавать другой вопрос, но на этот раз голос ему не подчинился. Для него допрос был окончен. С потрясенным лицом он оглянулся на Мэтью.

— Мэтью? — сумел сказать он. — Спроси?

Мэтью понял, что магистрат передает ему бразды правления допросом. Он снова обмакнул перо, кипя черной злобой на Бидвелла, который либо заставил, либо уговорил магистрата таким образом подвергнуть опасности свое здоровье. Но допрос уже начался, и он должен быть закончен. Мэтью прокашлялся.

— Мистер Гаррик, — начал он, — кого вы называете словом «хозяин»?

— Ну… Сатану, я думаю.

— И этот неизвестный был одет — во что?

— Черный плащ с капюшоном, как я вам говорил. И спереди золотые пуговицы. Они блестели при луне.

— Лица этого создания вы не видели?

— Нет, сэр, но я видел… ту вещь, которую она сосала. Черный дрын, весь в колючках. Такое может быть только у самого Сатаны, ни у кого больше.

— И вы говорите, что Рэйчел Ховарт была полностью голой?

— Да, сэр, голой.

— А вы в чем были?

— Простите, сэр?

— Я про одежду, — пояснил Мэтью. — Во что были одеты вы?

Гаррик задумался.

— Ну, я был одет, сэр… то есть… — Он нахмурился сильнее. — Здорово странно, — сказал он наконец. — Не могу вспомнить.

— Теплая куртка, наверное? — подсказал Мэтью. — Ведь было холодно?

Гаррик медленно моргнул.

— Куртка, — сказал он. — Наверное, надел, но… не помню, как одевался.

— Башмаки? Или сапоги?

— Башмаки… нет, погодите. Сапоги. Да, сэр, думаю, я был в сапогах.

— Вы хорошо разглядели лицо Рэйчел Ховарт там, за сараем?

— Ну… не лицо, сэр, — признал Гаррик. — Только сзади. Она стояла на коленях спиной ко мне. Но я видел ее волосы. И женщина была с темной кожей. Нет, это была точно она. — Он беспокойно глянул на магистрата, потом опять на Мэтью. — Должна была быть она. Это ж было на земле Дэниела.

Мэтью кивнул, записывая слова Гаррика.

— Вы отрыгнули? — спросил он неожиданно.

— Что, сэр?

Мэтью поднял глаза от бумаги и посмотрел прямо в тусклые глаза Гаррика.

— Вы отрыгнули или нет? Вы же встали с постели и вышли для этой цели. Вы это сделали?

И снова Гаррику пришлось задуматься.

— Я… не помню, отрыгнул или нет. Нет, кажется, когда я увидел вот этого, который шел через поле Ховарта, я забыл, наверное, про тошноту в животе.

— Давайте чуть вернемся назад, — предложил Мэтью. — Когда вы в этот вечер легли?

— Как обычно. Где-то в половине девятого, помнится.

— Вы и ваша жена легли в одно и то же время?

— Примерно да, сэр.

— И вам было плохо, уже когда вы ложились?

— Нет, сэр. Не думаю, сэр. — Он снова облизал губы нервозным движением. — Извините, что спрашиваю… но при чем тут ведьма ко всему этому?

Мэтью посмотрел на магистрата. У Вудворда отвалилась челюсть, но глаза были открыты, и он не проявлял никакого желания вмешаться — даже если бы мог — в допрос, который вел Мэтью.

— Я пытаюсь прояснить некоторые не совсем понятные мне моменты, — сказал он. — Итак, вы не чувствовали себя плохо, когда ложились, но проснулись через шесть часов из-за неприятных ощущений в животе?

— Да, сэр.