Путь ( 2 книга - 6 книга) (СИ) - Игнатов Михаил Павлович "Аорорн"

Закалки в отряде оказались слугами: они не только разносили еду, но затем принялись наполнять водой фляжки стражникам, один уселся чинить чей‑то порванный сапог, другой начал беззвучно, под защитой амулета тишины точить чужие мечи. Вышли в лес с таким оружием?

Теперь я уже откровенно скривился, спрятав, впрочем, гримасу за куском мяса. Не просто бездельники, но и неженки безрукие. Чем меньше размером отряд, тем легче ему двигаться в лесу и тем меньше проблем у него возникнет со Зверями. Одно дело, когда все в отряде сильные Воины, совсем другое, когда в его центре слабые и беспомощные Закалки, которые не могут защититься даже Покровом. Это я тоже проходил.

Вот и ответ, почему так много потерь в отрядах Саул и почему тот же Аймар месяцами ничего не может найти в этом лесу. Бессмыслица какая‑то. Неужели два ватажника‑проводника не могут объяснить ему эту простейшую вещь? Какие к дарсу слуги в выходах в лес?

Тем временем формацию замкнули и на краю лагеря начали доставать из мешков туши тех Зверей, что добыли в пути. Так себе добыча – большая часть даже не добралась до этапа Воина – но и мы шагаем всего первый день.

Чтобы хоть чем‑то занять себя, принялся рассматривать и считать контракты над стражниками. Решил найти того, у кого их меньше всего и того, у кого их больше всего. К удивлению, меньше всего оказалось у Зотара. Буквально тройка старых, ещё из Первого пояса и два новых, которые добавились уже здесь. Даже большая часть Закалок пестрила старыми контрактами. Ещё нашёлся один странный стражник щита: мало контрактов, зато много Указов, даже двухцветных. Возможно только начал наниматься, а до этого долго служил в какой‑то богатой семье или страже Двух Холмов? Во всяком случае я его ни разу не видел в поместье, похоже и впрямь новичок.

Больше всего контрактов и Указов я насчитал на Аймаре, причём среди последних нашлись и двухцветные, и трёхцветные. Это и неудивительно, всё же чем более силён идущий, тем больше он знает. Да и глава Ясеня, каким бы пустым город ни был сейчас, не мог избежать внимания кого‑то из вилорцев. Наверняка трёхцветный Указ ставит условия перехода через Врата. Иначе я бы на его месте давно наладил торговлю товарами из одной половины Ясеня в другую. Что меня удивило, так это то, что вторым после Аймара по количеству контрактов и Указов оказался Кирт, превзойдя даже Пиня.

Я почему‑то считал, что победителями окажутся те двое ватажников‑проводников. Думал, что в жизни этих уже начавших седеть Воинов остались десятки таких походов через лес с богатыми клиентами, каждый из которых требовал контракт. Но нет, у них их оказалось меньше чем у Кирта, как и Указов. Где он успел нахвататься своих контрактов? Насыщенная жизнь у него была. Жаль, что сейчас не могу понять, какие из них он выполнил, а какие перерос. Я и без того знаю, что как человек он – дерьмо, но хотелось бы понять – только со мной или нет. Вдруг лишь я ему не по душе?

Очередной смешок я скрыл, закинув в рот ягоды. Да, это со мной Кирт плохой, а с любыми другим – верный товарищ и собрат по Возвышению. Продолжая оглядывать лагерь, я вдруг сообразил, что и не смотря на знак на броне могу сказать, кто передо мной: стражник поместья или лесовик одного из отрядов. От удивления даже жевать кислые ягоды перестал. Это как? Почему я уверен, что сидящий ко мне спиной стражник лесовик? Мало ли кого я не видел в поместье? Вон, как того странного стражника‑щитовика с кучей Указов? В крыле стражников, как и в крыле слуг есть часть, где живут все Закалки, которые сегодня оказались в лесу. Я их тоже не видел ни разу, но разве это значит, что они все в поместье и не жили? Может я ошибаюсь?

Нет. Воин повернулся, и я увидел на его доспехе выбитый силуэт меча. Лесовик.

Как я это угадал? Только с помощью контрактов, потому что лишь в них и вглядывался совсем недавно. Что с ними не так? Отряд, который ходил с Аймаром, заключил с ним ещё какой‑то контракт? Что‑то, что поможет скрыть ему его тайну, за которой он раз за разом уходит в лес, отдав всё управление поместьем Домару?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Нет.

Всё, наоборот. Мне хватило тысячи вдохов, чтобы убедиться в этом. На стражниках поместья в целом больше контрактов, хотя есть и исключения. Конечно, я не мог прочитать контракты, но что мешает мне просто запомнить символы и сравнить их между собой? Вопрос только к чему мне страдать подобной ерундой? Придёт время и все их тайны станут моими. Если мне, конечно, будет до них дело.

– Эй, лекарь!

Конечно, это не более, чем забава, но не заниматься же мне в первый день тем, что нагло у всех на глазах погружаться в лес жетона? Моё время ночь, когда все, кроме охраны, будут спать, тогда меньше шансов, что кто‑то услышит мои стоны. И больше, что заметит вспышку обращения к Небу. Отговариваться тренировками лечебных техник…

– Эй, Леград, ты глухой? Может мне в ухо тебе дать?

Чего? Я моргнул, отстраняясь от сияния чужих контрактов и своих мыслей, принялся озираться. Кто зовёт?

– Кирт, – повернувшись, я увидел недовольного Аймара, – будь снисходительнее к своему собрату. Он впервые в лесу.

Вот ещё одно отличие носящих символ щита от тех, на ком символ меча. Ухмылка. При этих словах на лицах тех стражников поместья, которых я видел, промелькнула схожая ухмылка. Единство людей, которые знают тайну, недоступную остальным. Они ведь все знают, что я долговой слуга. Кое‑кто так и вовсе был среди тех, кто наблюдал, как меня заставляли принять контракт или наказывали у Столба.

И при этом ни один из них ещё не сообщил старшему из своих господ о том, что он ошибается и собратом меня никто из них не считает. Больше того, никто из них не сказал это собратьям по отряду, тем, кто отличается от них лишь символом на груди. Всё ещё хуже, чем говорил Аймар Домару в Павильоне. Домар не только сменил всех людей в страже, но ещё и нанял их так, что главный он. Вот и объяснение большему числу контрактов над их головами. Вероятно, Домар заставил их заключить такой, который приказывает хранить его делишки в тайне.

– Простите, господин. Собрат Леград, – ухмылке Кирта, которую видел я, но не Аймар, могли бы позавидовать половина Зверей этого леса, – не мог бы ты подойти и глянуть, что случилось с одним из младших?

– Конечно, старший собрат Кирт. Раз об этом просишь именно ты.

Кирта перекосило – улыбка его стала кривой и застыла. А я поднялся, оставив шлем на земле и двинулся туда, куда он указывал.

Мужик Закалка, тихо сыпля ругательствами, разглядывал свою ногу. Сапог валялся рядом. Стопа оказалась покрыта красной сыпью. Тут и без слов ясно, что это ненормально. Вопрос в том, как это лечить и вообще, чем это вызвано? Но почему я должен думать об этом один? Тем более передо мной не презирающий меня Кирт, старший охраны поместья, а простой Закалка, скорее всего тоже с долговым контрактом. Только и разницы между нами, что живём мы на разных концах поместья. Поэтому я спросил:

– Что это у тебя и как ты это подцепил?

Кирт всё же не упустил случая, ядовито осведомился:

– Разве не ты, лекарь отряда, должен это сказать? И вылечить?

– Я не Властелин Духа, – Я спокойно пожал плечами, ответил, не оборачиваясь, – мыслей читать не умею. Может, ему перед выходом кто‑то в обмотки перца насыпал?

Лежащий неподалёку и с любопытством наблюдающий за нами стражник с символом меча на доспехе ухмыльнулся:

– Да не. Это ему в сапог гусеница Огнёвки свалилась, а он не заметил.

Я тут же впечатал кулак в ладонь и вышло это у меня уже вполне неплохо, рука уже почти здорова:

– Благодарю, собрат.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Огнёвку я знал. Это бабочка, увидев которую можно быть уверенным: где‑то рядом есть заросли Огнёвки Нитчатой. Растения, которое идёт на зелья‑противоядия со стихией Огня. А вот гусеницы живут на простых лесных яблонях, ничем не примечательных. Такие деревья встречались нам около полудня. Удивительно, как много прошёл этот Закалка. Не повезло ему. Наглядное подтверждение того, что Закалкам не место в таких выходах в лес. Воина бы эта гусеница не сумела обжечь своими щетинками. Но и вылечить мужика будет легко, это же не бабочка, которая успела напитаться стихией.