Паутина Фрейда (СИ) - Еленина Юлия

— Вадим, в чем дело?

Он прошел в кухню и сложил руки замком под подбородком. Я присела напротив, ожидая, пока он заговорит, хотя мне сказать тоже надо было много.

— Дина, я не знаю…

— Давай разведемся, — выпалила я, прервав, вероятнее всего, долгие и ненужные объяснения.

Вадим как будто с облегчением выдохнул. Такого поворота он вряд ли не ожидал. Но он его порадовал.

— Есть плюсы жизни с психологом, — усмехнулся он. — Дина, ты мне очень дорога. И да, я люблю тебя, но что-то у нас не ладилось в последнее время. И я понял, что мы были слишком правильными и идеальными. Нашу семью можно было ставить в пример, но это как будто было ненастоящим… У нас все как по сценарию.

Он замолчал, а я спросила:

— Какая она?

Вадим поднял на меня глаза. И в его взгляде была благодарность. Он понял, что истерики не будет, и чувствовал, что мне это действительно интересно. Конечно, мужа не отдают кому попало!

— Она простая, — начал он, улыбнувшись, — совсем обычная. Полная противоположность тебе. Ее зовут Лена, она уютная, милая, добрая… Извини… И она беременна.

Последние слова прозвучали так… Вадим извинялся. Он не знал, как я на это отреагирую, но все-таки сказал, накрыв мою ладонь своею. Я положила свою поверх его и улыбнулась:

— Я рада за тебя. Вадим, на самом деле, поверь. Я тоже не святая, и да, у нас все сломалось. А есть механизмы, которые не восстановишь. И я… Я не просто влюбилась — у меня снесло крышу от другого человека. Но это началось буквально два месяца назад. И я хотела сказать.

— У меня примерно в то же время, — Вадим поцеловал мою ладонь и добавил: — Спасибо тебе за эти пять лет. Мы ведь действительно были счастливы?

— Конечно. И я надеюсь, что ты будешь счастлив дальше. Пора идти к новому.

— Дина… Я рад, что женился именно на тебе. Другая бы не поняла, — Вадим снова поцеловал мою руку и приложил ее к своей щеке. — Можно я сегодня останусь на диване в гостиной, а завтра уеду?

— Вадим, это наша общая квартира. Оставайся, конечно! А я… Мне надо уехать ненадолго.

Я вскочила со стула. Все-таки Калинин был прав. Я должна говорить именно с Ратомским. Не о нас, а об Алисе. Если Андрей был прав, то я должна поделиться своим наблюдением.

По дороге до его дома я думала, что чертова вселенная сыграла мне на руку. Я не знаю, как бы отреагировал Вадим, если бы я первая начала этот разговор. Он бы понял, но было бы хуже, если бы не эта девушка… Черт, я уже и имя забыла. Да, у нас все не ладилось, но это мы оба понимали.

А тут… Так просто удобно получилось. Наверняка Вадим бы не пошел налево, если бы я так не отдалилась. Так что все моя вина. И в нашем разговоре я постаралась сделать все, чтобы он не чувствовал себя виноватым. Виновата я. Я забыла обо всем, пока упивалась своей местью. А теперь только сглаживаю углы. Но самые острые не поддаются шлифовке.

Вадиму желала я только счастья. А это самое счастье было для меня пока призрачным, но я сама виновата.

Во всем виновата сама!

Я почти врезалась на повороте в ограждение и сбавила ход.

Надеюсь, хотя бы удостоюсь аудиенции.

Ворота во двор были закрыты, и я нажала на кнопку. Гудки… Они тянулись бесконечно, пока я не услышала хриплый из-за динамиков ответ.

— Это я.

Что еще можно было сказать? Ничего.

Щелчок — он открыл. А это уже прогресс. Вышел на порог, наблюдая, как я подхожу, а потом спросил с прежней невозмутимостью:

— Твой муж нормально реагирует, когда ты по ночам шастаешь по чужим домам?

— Мы разводимся, так что ему все равно.

— Ты приехала за сочувствием или за поздравлениями?

— Я приехала поговорить. Не про нас, а про Алису.

После упоминания… Я серьезно рассчитывала, что дверь ударит меня по носу, но все-таки он сказал:

— Проходи. Но если в течение десяти минут я не услышу ничего вразумительного, то вылетишь отсюда.

Глава 9. Ярослав

Эта женщина решила меня добить, что ли? Ей мало того, что мы сделали друг другу?

Зачем, Дина?

А теперь она приплетает сюда Алису. Чтобы мне было еще больнее?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но я все равно пустил ее. Что уже дом, если пустил ее гораздо глубже? В свою голову, в свое сердце.

Я прошел в гостиную, к бару, и повернулся к ней:

— Выпьешь?

Отрицательно покачала головой, осмотревшись, как будто впервые здесь.

— Я сказал, что у тебя десять минут, — напомнил, присев на диван.

— Принеси обручальное кольцо Алисы, — вдруг попросила она, сделав несколько шагов ко мне. — Там изначально была гравировка на внутренней стороне?

Какая нахрен гравировка? Точно ничего не было. Я отставил стакан и поднялся, молча пройдя мимо нее. Кольцо, кажется, так и осталось где-то на кухне. Я нашел коробочку на холодильнике и вернулся в зал.

Она все так же стояла, как сирота казанская. Ну, пусть стоит. Я остановился прямо под люстрой и достал кольцо, повернув его к свету. Да, гравировка имела место.

— Почему ты сразу не сказала? — посмотрел я на нее, снова желая пригвоздить к стене.

Она пожала плечами и подошла ко мне, положив свою руку на мою и подняв снова кольцо к свету.

— Ты видишь, как странно написано имя? Я соотнесла буквы с химическими элементами, перевела в цифры, согласно номерам в таблице. Получилось 13 53 34. Тебе это о чем-то говорит?

Я сбросил ее руку и отвернулся, задумавшись, пока не почувствовал какое-то неуверенное прикосновение к плечу. Я никак не отреагировал — она стала смелее. Ее руки сомкнулись на моем животе, а грудь прижалась к моей спине.

Она сводит меня с ума. Я ее не понимаю, я ей не верю. Но в то же время и жить без нее не могу.

— Дина, что с нами случилось?

— Я не знаю — сама еще не поняла.

— Объясни как-нибудь по-психологически.

— К черту психологию!

Наверное, не все можно объяснить наукой. Нас чертовски бросало друг к другу, но между нами все равно была стена. Я хотел быть с ней, но не верил ей. Она была мне нужна, но я не хотел ее видеть. Этому феномену вряд ли бы даже консилиум лучших психиатров мира вряд ли нашел объяснение.

— Рассказывай, — перевел я снова тему. — Рассказывай все, что смогла узнать.

Она убрала руки и села на диван, начав говорить. Ничего необычного и сверхъестественного она не узнала, но это для меня. Все-таки Алису я знал лучше, так что я только поморщился, когда стал в ее рассказе слишком часто мелькать Калинин. И я все-таки спросил:

— Ты с ним спишь до сих пор?

В меня уперся разозленный медовый взгляд. Она начала подниматься с дивана, и я понял, что она уйдет сейчас. Обиделась, что ли? Но это всего лишь вопрос.

— Стой, — я схватил ее за руку и потянул обратно. Она почти упала на меня, когда я снова не сдержался: — Ты сиськи увеличила? Или просто ваты напихала внутрь?

На этот раз она не обиделась, а просто улыбнулась. И глаза опять загорелись. Как-то особенно. Ее пальцы скользнули по моей щеке. Снова. Вроде так привычно, но я успел соскучиться по этому движению.

— Помнишь рынок ведьм в Боливии? — спросила вдруг она, а я кивнул. — Наверное, ведьма дала мне настойку для увеличения груди.

— Очень смешно.

Дина покачала головой, вроде бы еще что-то хотела сказать, но нет. Промолчала. Я был прав — доверия между нами нет.

— Ярослав, я хочу, чтобы ты понял. То, что я сделала тогда… Я хотела это сделать, но уже скорее делала не по ощущениям, а из принципа. Ты, по сути, меня изнасиловал в кабинете следователя…

— Стоп, Дина. Ты так и нарывалась сама. Разделась передо мной в спортзале, щупала мой член в кабинете — провоцировала одним словом. Да с твоей подготовкой в кабинете Коротаева могла зарядить мне так, что я бы забыл о сексе надолго. Но ты не особо сопротивлялась, а ведь даже получила удовольствие, правда? А потом придумала эту месть…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Как и ты свою, — отозвалась она.

Наверное, в этот момент мы оба поняли, что все наше противостояние выглядело просто по-идиотски. Не было причин. Просто какая-то непонятная неприязнь. Когда за мелочь цепляется другая мелочь, и вся эта сборка мелочей становится уже большим клубком. Как там ей говорил Калинин? Паутина Фрейда? Да в этом дерьме даже он бы не разобрался.