Таинственный спаситель - Элизабет Хойт

— У тебя слишком мягкое сердце, моя дорогая Артемис, — фыркнула леди Пенелопа. — Те, кто совершает ужасные преступления, не заслуживают нашего сочувствия. Им место либо в Бедламе, либо в тюрьме, либо на виселице.

Мисс Грейвс внезапно побелела.

— В любом случае у меня иное мнение. — Леди Пенелопа делано содрогнулась. — Я считаю, что храбрость лорда д’Арка и великолепное владение шпагой спасли нас от трагедии.

Виконт поклонился леди Пенелопе.

— Благодарю вас, миледи. Для меня это удовольствие.

— Я только одного не понимаю, — сказал лорд Кершо.

Изабель вскинула брови.

— Милорд?

— Что вообще Призрак тут делал сегодня? — вопросил граф. — Насколько мне известно, он обитает в Сент-Джайлсе — отсюда и его имя.

Изабель прокашлялась:

— Всего лишь две недели назад он совершил смелую вылазку в Тайберн.

— Он же преступник. Без сомнений, собирался напасть на нас и ограбить, — уверенно заявила леди Пенелопа.

— Или пришел, чтобы спасти кого-то, — подала голос мисс Грейвс.

Леди Пенелопа закатила глаза.

— Возможно, он охотился, — предположил Уинтер.

— Что я и говорю, — раздраженно бросила леди Пенелопа.

— Прошу прощения, миледи, — отозвался Уинтер, — но я имел в виду, что, быть может, он искал кого-то, кто причинил зло ему — или тем, кого он защищает в Сент-Джайлсе.

— Какая, однако, странная идея, — заметил лорд д’Арк.

Лицо Уинтера, когда он посмотрел на виконта, ничего не выражало.

— Разве?

«Этот чертов глупец что, хочет быть обнаруженным?»

— Полагаю, представление вот-вот начнется, — вмешалась Изабель. Нестройные звуки настраиваемых инструментов смолкли, и оркестр заиграл самое последнее чудесное сочинение мистера Генделя.

— Да. — Мисс Грейвс с энтузиазмом подалась вперед. — А вот и Ла Венециана. Она считается величайшим сопрано современности.

— В самом деле? — Леди Пенелопа приложила к глазам украшенный драгоценными камнями театральный бинокль. — Но она же такая костлявая.

Изабель вгляделась в певицу. На ней было красно-белое платье, и, даже несмотря на маленький рост, она царила на сцене. И это еще до того, как она открыла рот.

Когда высокий нежный звук поплыл по залу, Уинтер наклонился к Изабель.

— Какой великолепный голос, — прошептал он. — Можно даже забыть про ее костлявость.

Повернувшись, она посмотрела на него и увидела, что в его темных глазах поблескивают озорные искорки. Вдруг ее охватило смятение. Всего лишь полчаса назад эти же самые глаза смотрели на нее сквозь прорези маски со страстью, томительным желанием и дерзким пылом, от которых у нее захватывало дух. Она точно почувствовала мгновение, внезапную потерю точки опоры, ощущение падения и познала самый настоящий ужас.

Господи помилуй, этот мужчина может безвозвратно погубить ее.

Было уже за полночь, когда Уинтер, усталый, возвращался домой. Оперный театр располагался меньше чем в миле от Сент-Джайлса, и Уинтеру жаль было тратить деньги на кеб для такой короткой поездки. Не говоря уж о том, что у него через плечо висел длинный мешок с костюмом Призрака и шпагами, наличие содержимого он предпочел бы никому не объяснять.

Какой-то экипаж прогрохотал мимо, и Уинтер резко отскочил в сторону, когда его колеса попали в лужу на дороге, выплеснув волну грязной воды. Брызги попали на ноги, и он с сожалением взглянул на пятна на своих до этого белых чулках. Ну, прекрасно. Теперь от него несет сточной канавой, и ему придется застирать чулки, прежде чем лечь спать.

Уинтер вздохнул. Какая разница, испачканы у него чулки или нет. Единственная причина, по которой он не проиграл пари с д’Арком еще даже до его начала, заключалась в том, что виконт на этот вечер объявил ничью. Остаток вечера леди Бекинхолл была холодна, бросала на него подозрительные взгляды и язвила в его адрес — когда вообще заговаривала с ним. Неужели знает, что он Призрак? Она должна по меньшей мере подозревать после того поцелуя… или нет? Наверняка такая прямодушная женщина уже призвала бы его к ответу, если б догадалась, что он Призрак. А если не подозревает об этом, то, может, ее нисколько не интересует Уинтер Мейкпис. Может, ей просто нравится целоваться с мужчинами в масках. Уинтер с таким остервенением пнул валявшийся камень, что тот отлетел далеко, громко ударившись о кирпичную стену.

Уинтер остановился, чтобы успокоиться. Ему вообще не следовало целовать ее. Не будь он в костюме Призрака, сумел бы перед ней устоять. По крайней мере надеялся, что сумел бы. Но правда заключается в том, что едва она коснулась его губ, как он пропал. У Изабель был вкус страсти и мяты, меда и желания. Когда она скользнула языком по его губам, он до предела, болезненно возбудился. Одним лишь прикосновением она открыла для него ящик Пандоры, наполненный страстью.

Благоразумие требовало держаться от леди как можно дальше. Ему следовало бы принять сегодняшний вечер как предостережение и отступить. Однако он знал, что не сделает этого. Благодаря Изабель он может уповать на то, что останется жить и работать в приюте. Более того, она предложила средство разузнать про д’Арка, ибо без Изабель и ее «наставлений» едва ли он попал бы в те круги, в которых вращается виконт.

Уинтер фыркнул. Он лжет себе, если думает, что это и есть истинная причина, по которой он снова встретится с ней. Как бы ни был важен приют и расследование дела с похитителями девочек, в глубине души он знает, что просто не может не видеться с Изабель. Она притягивает его. Животный ли это инстинкт, поднимающийся на поверхность, — та часть его мужского естества, которую он считал давно подавленной, — или же что-то более духовное, не имеет значения. Он теперь не может оставить леди в покое, как не может перестать дышать.

Уинтер на несколько секунд прислонился к осыпающемуся углу кирпичного дома. Он опасно увлечен Изабель. И гоняется за собственным хвостом с д’Арком. Что имел в виду кучер д’Арка, когда сказал, что это не виконт? За похитителями девочек стоит кто-то другой? А если так, почему тогда Джозеф Шанс сжимал в руке клочок бумаги с печатью д’Арка?

Уинтер выпрямился, покачал головой. Возможно, он чересчур усложняет дело. Без сомнений, кучер соврал, просто чтобы выгородить хозяина и спасти собственную шкуру. Д’Арк, должно быть, замешан, иначе почему…

Внезапный стук копыт по булыжной мостовой заставил Уинтера отступить в тень, но спрятаться было особенно негде.

Капитан Тревельян выехал из-за угла в сопровождении полудюжины своих драгун. Должно быть, Тревельян увидел Уинтера, ибо резко натянул поводья.