Плата кровью - Александр Анатольевич Пересвет

теперь в нём принимать участие! Ирина завещала! И теперь что, станет так, что Ирка с ними в постели тоже будет? А ведь будет! Наверное, справедливо так… но стыдно перед той же Иркой! Она ведь теперь там, по ту сторону, знает уже всё. Может, оттого и ушла, что узнала как-то? Кто его знает, что там с душою делается, когда она на грани между жизнью и смертью трепещет? Вот так отлетела на минуточку, увидела всё, дотоле скрытое, что меж ними с Настей произошло, — да и решила не возвращаться. От обиды или из благородства — какая теперь разница? Ушла, решила не мешать. А частично осталась. Разделилась как бы. Вот и сидит сейчас в его, Алексея, душе, свернулась котёночком, лапки под себя подогнув… И… стыдно перед нею!

А ещё — Светка. Вдруг стал жечь гаденький, неостановимый стыд за себя и перед женою. Перед семьёй. Ведь любил же он её тоже!

Хотя… Вот именно что — «тоже»! Признайся честно — ведь не особо уж горел к ней в последние пару лет? Раздражала она тебя часто, нет? Своими этими попытками превратить себя в москвичку, своей озабоченностью всею этой местной мишурой. То, что всё покупками озабочена была…

Ну так что? Это, что ли, повод изменять?

А ведь ты изменил ей, Лёшка. Впервые в жизни. С Настей. Потому что правильно ходила шутка среди господ офицеров: переспать на стороне — это ещё не повод изменять жене. А тут не просто переспал ты с ней.

Полюбил ты её.

Чёрт, это же надо было так всё запутать и замесить!

Надо бы съездить, что ли, домой. Ни разу ведь не был, как зашёл сюда, на Донбасс. Ребята вон ездили, некоторые.

Ладно, вот эту войну закончим… Затишье будет или победа — или затишье после победы, — надо будет отпроситься на недельки две.

А с Настей что-то надо решать.

Надо ли? А куда деть ту тягу, что влечёт к ней со слепой, нерассуждающей силой? Любовь?

А Светка?

И делать — что?

А сделать уже нельзя ничего. Всё сделал, никого не упустил! И остаётся только окунуться с головою в войну. Чтобы заполнила всего, не давая времени и места для этого дурацкого самоанализа.

* * *

Злость на нацистах Буран начал срывать вдумчиво. Очень тщательно продумал план входа, повертел его туда-сюда сначала с Кулябом, присоединённым к нему со своей группой, затем с командиром и начштаба, съездил в бригаду договориться о взаимодействии с артиллерией. В штабе бригады его беззлобно обозвали «гадом» — знали уже про крайний выход и попеняли, что рано свалил к Персу, лишив бригаду наград и благодарностей за свой успех. Но по факту говорили уважительно и взаимодействие согласовали влёт. А что — если всё срастётся, то возможность и им присоединиться к получению плюшек становится реальностью.

Затем — на склад вооружения. Затарились снарядами для фугасов — по чеченскому образцу — и минами. Взяли два «Печенега», три «Аглени», по эрпэгэшке на каждое звено, обычных «семёрочек». Наложили лапу на ряд полезных технических штучек. Как всегда, пришлось полаяться — от перестановки войн прапорщики не меняются.

Но снова довольно легко прошло. Всё же хоть и без подробностей, но народ знал про успешный крайний выход. И лаялся довольно поверхностно, для порядка.

В общем, подготовились неплохо. Опасения у Алексея были относительно Куляба с ребятами. Всё ж «физичка» — это одно, а на выход вместе они идут впервые. Однако Ведьмак, с ним ходивший, поручился за парня. А Злой, проведший за время организационной беготни командира тренировку по слаживанию, заверил его, что ребята нормальные, умелые. А Куляб — парнишка хоть и нахальный, но с фантазией. Направленной в нужную сторону.

Что заставило карателей продвигать свою колонну так близко к фронту, было не очень понятно. Видать, присоединяли своё воинство из Трёхизбенки к основным силам, вышедшим из Старобельска. И Алексей про этот план «Айдара» знал из показаний Молодченко. Но лично он бы сформировал тут, в Трёхизбенке, отдельную колонну и отправил к основной, которую повёл бы по дороге Новоайдар — Северодонецк через Новоахтырку.

Впрочем, решения «укропов» часто отдавали сказочной загадочностью. А тут ведь и вовсе речь шла о самостийниках. Возможно, ВСУ просто не согласовали им маршрут, и они попёрлись по самому короткому пути.

Ладно, будут пленные — узнаем. Вернее, пленных не будет. Узнаем у временно ещё ходящих трупов…

Переправились хорошо, удачно, тихо. Несмотря на очень даже чувствительный тащимый на себе вес. Пробежались. Удачно проскользнули мимо Кряковки, сховались в зелёнке.

На сей раз Бурану никто не мешал устраивать засаду так, как он считал нужным. Но засада должна была быть специфическая, с упором на артиллерию с той стороны Донца. А их дело — наблюдательное да корректировочное. Ну, может, командиров выхватить в неразберихе для скрадывания и быстрого допроса. Но это как фишка ляжет…

Очень вдохновляюще звучали данные радиоразведки. Полковник Саркисов по доброму расположению — и, как там в кино говорили по-одесски, «в память к твоим золотым рукам» — распорядился выделить им на обеспечение часть той самой хитрой российской аппаратурки. С её помощью вроде бы прояснилось, что вместе с колонной продвигается и командование «Айдара». По крайней мере его часть. Как всегда, полной гарантии по этим данным всё же не было, но создавалось такое впечатление, поведали радиоразведчики.

Алексея всё же кольнуло невольное сожаление, что рядом с оператором не будет опять сидеть Настя, «переводя» его указания на язык заботливой жены. Но эти мысли теперь нужно было гнать. Хватит всей этой рвущей сердце неразберихи.

Закопать фугасы успели ночью, по той же «чеченской» схеме. Вещь абсолютно убойная — если, правда, перед колонной не идут сапёры, которые уж такую массу металла и взрывчатки «примут» на раз. Но была вполне обоснованная надежда, что укры, да ещё к тому же вся это бандеро-анархия, столь предусмотрительными не будут. Чечню они не проходили точно…

Сами отодвинулись подальше — когда прилетит своя РСЗО, она разбираться не будет, где свой, где чужой. Прикопались, накрылись ковриками и частью штатными, а частью самодельными, из фольги и полиэтиленовых пакетов склеенными накидками. Штатных был минимум, к сожалению. И те, что были, — опять-таки благодаря полковнику.

Полезные тут холмики, хоть и повыше быть им не мешало бы. Позиция для наблюдателя-корректировщика слабенькая. Будем надеяться, что прикопанное и завёрнутое в два коврика разведтельце в ИМК враг не заметит.

Вспомнилась книжка этого писателя, да, Доброва. Как он там тщательно и со знанием дела описывал