Монахиня секс-культа. Моя жизнь в секте «Дети Бога» и побег из нее - Фейт Джонс

сказали, что я буду не только водить машину, но и менять свечи зажигания и подключать сантехнику».

Я улыбаюсь ее гордости.

После того как мы поели, я пытаюсь уложить спать Джонди и Нину. Но они все время плачут. Мама берет Джонди на руки, чтобы утешить, а у нее самой на глазах появляются слезы. От прежней уверенности нет и следа: «Я не знаю, как долго мы еще продержимся».

«Все будет хорошо, мама, — я пытаюсь ее подбодрить. — Бог позаботится о нас. Он же всегда нам помогает».

«О, Фейти, кемперу необходим новый генератор. Крыша протекает. Я пыталась ее законопатить, но безуспешно. Она вот-вот сгниет. Мы не можем вернуться в Дом в Атланте. Но и таскать вас по всей стране в поисках Дома, готового нас принять, я тоже не могу. Да еще никто из Семьи так и не ответил на мои просьбы».

Я обнимаю ее. Нельзя позволить обстоятельствам нас подмять.

У меня внутри все сжимается от несправедливости жизни. Как могли нас выгнать из Семьи? Да, я виню в этом Семью, но я считаю, что и мама тоже во многом виновата. Она была недостаточно сильна, чтобы сделать все, что от нее требовалось, и теперь мы попали в эту передрягу. Но я подавляю эти предательские мысли. Ведь она делает все, что в ее силах, и я должна ее поддержать.

Через несколько дней у меня появляется доказательство того, что Бог услышал мои молитвы. Кто‑то из Дома в Атланте дал нам контакты семьи, которую тоже перевели в категорию «ассоциированных членов». Это муж с женой и пять их дочерей-подростков. У них тоже есть кемпер, и они планируют жить в нем и путешествовать по миру. Но даже вместе с ними нас недостаточно, чтобы считаться полноценным Семейным Домом. Но мы все равно объединились и проводим несколько месяцев, разъезжая с ними по Восточному побережью, проповедуя и «банкуя», чтобы обеспечить себя едой и оплатить парковку в кемпинге.

Мне нравится снова общаться со своими ровесницами. Вместе мы выходим в город, поем и собираем пожертвования. По крайней мере, я больше в этом деле не одна.

Но для мамы это знакомство быстро превращается в кошмар. Отец девочек — властный и жестокий человек. Он берет под свой контроль наши доходы от уличных выступлений, и это делает нас полностью от него зависимыми. Более того, он настаивает на том, чтобы мама регулярно занималась с ним сексом.

Оставшись без всякой поддержки, мама уступает его натиску.

Ситуация довольно мрачная, но вдруг появляется проблеск надежды.

У мамы сохранился ноутбук, который она привезла из Макао. И вот однажды утром я застаю ее склонившейся над экраном, и слезы облегчения ручьями текут по ее щекам. Она наконец получила весточку от папы! Мама показывает мне длинное письмо. Оказывается, он покинул Японию, чтобы возобновить свою визу, и, как только смог воспользоваться интернетом, сразу отправил ей электронное письмо. Выходит, что они оба писали друг другу письма и передавали пастырям для отправки по почте, но не понимали, что те их никогда не отправляли.

Новости от моего отца придают маме сил, и она набирается смелости сбежать из нашего нынешнего кошмара. Муж и отец семьи, с которой мы путешествуем, каждый раз дает нам ровно столько денег, чтобы хватило для одной полной заправки бака бензином. Нам пришлось провести рядом с ними в пути еще несколько дней, прежде чем мы оказываемся на расстоянии двух часов езды до Атланты. Как только мы заправили наш автомобиль, мама срывается с места, и мы уезжаем к бабушке.

Глава 16

Новичок в классе

С одной стороны, наше бегство освободило нас от тирана, который прикарманивал деньги, которые мы собирали, а с другой — мы в очередной раз оказались вне Семьи. Пока мы жили в домике на колесах и «раздавали плакаты», то есть выживали за счет распространения Слова Божьего и пожертвований, мы все еще были своего рода членами Семьи. Пусть даже и с клеймом «ассоциированные члены».

Бабушка старается, чтобы мы удобно разместились в ее маленьком домике, и обнимает меня перед сном. Но, проснувшись ночью, я услышала, как она говорит маме, что не готова к тому, чтобы мы с ней жили. Она готова приютить нас только на время. Она уже немолода, работает полный рабочий день и не готова к тому, чтобы у нее под ногами мешались трое маленьких детей. Накрывшись одеялом, я осознаю, что меня снова отвергли.

На следующий день я стараюсь быть максимально полезной и невидимой, чтобы бабушка не указала нам на дверь. Ведь если она это сделает, куда же мы пойдем? Я замечаю, что мама тоже ведет себя самым наилучшим образом; она даже начала искать работу. Через какое‑то время ей удается найти работу в колл-центре, который занимается продажами по телефону.

По настоянию бабушки мама отдает двухлетнего Джонди в ясли, а шестилетнюю Нину — в детский сад. По своему развитию она намного опережает других детей. В год мы начали ее знакомить с буквами, а с трех лет она уже бегло читает. Я же впервые в жизни отправлюсь в школу.

Мое представление о ней ограничено резкой критикой дедушки в Письмах Мо и сценами из нескольких американских школьных фильмов, которые я смотрела. Я нервничаю. А мама пытается меня утешить, говоря, что, хотя мне и предстоит ходить в школу Системы, по крайней мере, это христианская школа, где не учат таким вещам, как эволюция.

В школе я прохожу тест, по результатам которого будет понятно, в какой класс меня направить. И выяснилось, что я сильно отстаю от среднего двенадцатилетнего ребенка. К тому же я никогда не изучала некоторые школьные предметы, такие как история, обществознание и естественные науки. Но школа готова пойти мне навстречу и направить меня в восьмой класс, к моим ровесникам.

«Она кажется умной девочкой. Посмотрим, как она себя поведет и сможет ли наверстать упущенное», — говорит администратор маме.

Я полна решимости это сделать.

Мой первый день в школе похож на высадку на другой планете. Сотни детей суетятся в коридорах с белыми стенами, вдоль которых стоят металлические шкафчики. Это так отличается от того, что было у нас на Ферме, где десять детей всех возрастов набивались в одну комнату во внутреннем дворике. Здесь в классе тридцать человек, и все одного возраста.

Я не знаю, как себя вести, поэтому двигаюсь медленно и за всем наблюдаю. Учитель представляет меня моим одноклассникам как