Следствие вели с Карпович (СИ) - Кичигина Арина

— Подожди, а где он брал деньги на те же коробки?

— Так к тому времени его родители снюхались с заграничными «инвесторами», вот деньги и появились.

— Мрак какой!

Чайник закипел.

Я встала, разлила чай по чашкам.

— У тебя еще остались вопросы.

— Почему его мама в этом участвовала?

— Чем бы любимое дитя не тешилось, лишь бы ему хорошо было.

Она закрыла ладонями лицо.

— Ужас какой. Ужас же! Это же были чьи-то дочери! Как она могла? Как? В голове не укладывается.

— Да. Тут я с тобой согласна. У меня тоже не укладывается.

Мы помолчали.

— Лей, пошли чай пить.

— Ага. А, подожди. А та история с попыткой похищения?

— Да я что-то и не интересовалась. — Я пожала плечами. — Думаю, что это кто-то из мелкой сошки пытался или выслужиться, или подзаработать. Главное, что всех взяли. А копаться в их глупости… Ну, не любопытная я в этом плане.

— Ну, ты даешь! А я бы хотела узнать.

— Спроси у мужа, думаю, он в курсе.

— И спрошу!

— Мне вот другое интересно.

— Да? Что?

— После вынесения приговора будет первая эксгумация. Вот мне и интересно, как это пройдет. Насколько будет взбудоражена общественность, да и в целом, считаю, что все же девушек нужно похоронить по-человечески.

— Головы нашли?

— Да. Не поверишь. Хранились в семейном склепе, там, где должна была лежать бабушка.

— Ты права, пошли пить чай. — И Лея решительно встала из-за стола.

Больше мы ни в этот день, ни когда более к этой истории не возвращались.

Это был взрыв.

Накал эмоций, и страстей. Люди были шокированы произошедшим. К могилам девушек не одну неделю лилась людская река.

Белые лилии. Люди несли их.

Как символ невинно убиенных девушек, которым бы еще цвести и цвести.

Разговоры не умолкали ни в очереди к врачу, ни у прилавков на рынках, и на переменах в школе. Все только и обсуждали суд над Блекдорами. Правда, судили не только их, но и всех причастных. Но выкрутасы Микки были, пожалуй, самыми бесчеловечными и жестокими. От этого и самыми обсуждаемыми.

Жизнь разделилась на «до» и «после».

Разумеется, и мне пришлось выступить в качестве свидетеля. Я давала ряд пояснений, о том, как велось следствие. Ничего сверхъестественного, но и без излишних подробностей.

С момента моего выступления на суде, грянул гром номер два.

Мое имя вместе с именем Герарта не сходило с первых полос газет. Полоскали всё. И мою первую смерть, и мое знакомство с богиней, и переселение сюда. И знания, что притащились следом за мной, и приказ об основании школы, где я буду директором…

А когда одна из газет объявила отом, что мы обручились еще на балу в честь круглой даты императорской семьи… и что наша свадьба не за горами…

Короче, мрак. Хоть из дома не выходи!

Как бы я не отнекивалась, не оправдывалась и не топала ногой, но все были свято уверенны, что моя роль была решающей.

На этом сюрпризы не закончились, и, посещая в очередной раз стройку, я увидела нечто, что потрясло меня до глубины души. Я потом еще месяц отходила от потрясения.

— Давай ты мне скажешь, что мне мерещится.

— Не-ет! — Улыбаясь, протянул Герарт. Его искренне веселила ситуация.

— Милый, они не могли назвать школу моим именем!

— Но назвали.

Над огромными коваными воротами, ведущими на территорию будущей школы, висели прекрасные по красоте буквы готического шрифта:

«Школа криминалистики им. К. Карпович»

А на территории во всю мощь шла стройка.

Мило, слов нет. И да, кажется, я перестаралась с готикой.

Глава 25. Свадебная. До, во время и после.

Утро. Прекрасное утро. Я чудесно выспалась, и еще не открыв глаза, почувствовала, как крепко меня обнимает Герарт. Кайф невероятный. Только рука затекла. Но это так, мелочи.

— Даже не притворяйся, я знаю, что ты проснулся. — В мою макушку фыркнули.

— Проснулся.

— У нас сегодня свадьба. — Я потянулась и зевнула. — Тебя ругать будут, если тут найдут. — Не хочу глаза открывать.

— Не найдут. — О, сколько самоуверенности в голосе!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ну, пока рано, они позже придут.

— А ты как определила? — Жених слегка напрягся.

— Ну, твоя мама со швеей и помощницами пока что в двери не бьется, значит рано еще. Можно еще поспать.

— Эм… милая, я даже не знаю что сказать.

— Что случилось?

— Понимаешь, я вчера столько «глушилок» навесил, что если взорвать этот дом, мы не почувствуем.

— Ого. Вот это я понимаю, мощь желания уединиться. — Хихикаю.

— Да, и даже без интима!

— Меня эта подготовка так утомила! Какое счастье, что я второй раз замуж не пойду!

А мы вчера реально доползли до кровати в моей квартирке и вырубились. Кажется даже на лету. Но ему вон сил хватило еще и на магическую защиту.

— А сколько времени?

Любимый приподнялся, чтобы посмотреть на часы.

— Кира, любимая, тут такое дело… — Начал мямлить он. Это еще что за тон?

Я села.

— Мы уже часа два, как должны быть женаты.

— Кабзда нам. Твоя мама меня убьет просто.

— Есть интересное предложение.

— Это какое?

— Сбежать!

Мы обвенчались в каком-то маленьком храме где-то на границе империи. Венчал нас милейший служитель церкви. Маленький, пухлый и живенький старичок. Он нас, конечно, узнал, и был весьма удивлен нашим желанием обвенчаться тут.

А мы держались за руки, переглядывались и хихикали как нашкодившие подростки.

Я в простом летнем платьице в горошек, муж в брюках и рубашке. По пути к храму Герарт нарвал полевых цветов, держа их в руке, я и вышла замуж. Он перенес нас на юг страны, лето тут почти весь год. И погода стояла замечательная.

Герарт отправил «птичку» дяде, о том, чтобы нас не теряли. И пошли праздновать наш семейный праздник.

Позавтракали в милом семейном кафе, и в целом провели весь день просто прекрасно. Гуляли по побережью океана, осмотрели достопримечательности городка, и решили, провести медовый месяц тут.

Мама Герарта дулась не долго. Ей врач запретил. Беременность в ее годы не легкое дело. Так что нас быстро простили. Правда по ее взгляду было понятно, что она не забыла, и еще обязательно отомстит за сорванную свадьбу. Впрочем, салаты и нарезки гости все равно съели. И праздновали свадьбу без жениха и невесты. Но это так, к слову.

А газеты были переполнены заявлениями о том, насколько романтично мы скрепили свои судьбы узами брака.

Правда вот на утро, после свадьбы, уже в новом доме, я до смерти напугала мужа.

— Гер, ты завтракать идешь или нет? — Я позвала задержавшегося в ванной мужа. — А то без тебя все съем!

— Иду! Я сейчас!

Первый день семейной жизни.

Я уже разлила кофе по часкам, намазала джем на хлеб, и ждала мужа.

Голова закружилась внезапно, и последнее, что я увидела, это стремительное приближение к полу.

Бум.

Открываю глаза.

Все вокруг белое. Не понятно, где верх, где низ. Даже ощущения пространства нет.

Одна сплошная бесконечность.

Твою мать. Вот только не это!

Только не сейчас!!!

— Я, между прочим, только-только замуж вышла!

Закричала в эту самую белую бесконечность.

— Не кричи так. Я здесь. — Раздалось совсем рядом.

— А, задратье! Я снова умерла?

— Да нет. Это я так, на секундочку заскочила. Поздороваться, да и сказать, что все хорошо. В этот раз сама лично, твои бумаги посмотрела. Ну, что я могу сказать? Молодец! Задание под звездочкой выполнено! Теперь решай остальные задачки, по результату сдачи экзамена, встретимся уже снова лет так через семьдесят. Не раньше.

— Чего? Что за экзамен?

— Ох, люди-люди! Все думают, для чего же они рождены? — Продолжала богиня. — С первого крика и до последнего мгновения биения вашего сердца, каждый из вас на протяжении всей жизни сдает свой собственный уникальный экзамен. А вот как умрет, так оценку ему и выставляют. Справился? Молодец, добро пожаловать в Рай. Не справился, в Ад. Ну а тем, кому помешали экзамен сдать, али переэкзаменоваться желает, тому дорога на перерождение или в другой мир. Вот как с тобой, например. Ну, это если упрощать, конечно. Так-то все всегда индивидуально. Оттого и сбой система иногда дает.