Во власти мракобесия - Андрей Ветер

Тот кивнул и вышел, плотно закрыв за собой дверь.

– Какого хрена вам от меня надо? – повысил голос Пузыревич.

– Во-первых, Морж, давай поспокойнее. – Воронин подвинул стул и сел. – Во-вторых, нам надо очень много. Если честно, то нам надо всё, что ты нагрёб в России.

– Вы о чём? Так вы что, только прикрываетесь СБП? А в натуре просто подоить меня решили?

– Слушай, Морж, мы не доильщики, – заговорил Игнатьев. – Мы по работе здесь, и разговор у нас к тебе серьёзный.

– А что надо-то? Я чего-то не врублюсь никак. Я перед вашей конторой чист!

– А в розыске ты почему?

– Это другое… И вообще это в прошлом. У меня сейчас абсолютно легальный бизнес. Комар носа не подточит.

– А мы решили подточить. – Воронин грубо рассмеялся.

– Не-е… На понт берёте…

– Никаких понтов. – Геннадий оглядел помещение. – Солидно у тебя тут, надёжно… Но смею тебя заверить, что весь твой легальный бизнес мы завтра же зарубим, если ты не поймёшь, что от тебя требуется. Ты просто не знаешь, с какой лёгкостью мы можем перекрыть кислород твоему бизнесу. И вся твоя надёжность превратится в полную безнадёгу.

– Со Сбитневым сильно завязан? – спросил Игнатьев.

– Партнёры, – угрюмо ответил Пузыревич.

– А деньги, которыми он тебя кормит, украдены из государственной казны.

– Это меня не касается, – рявкнул Морж.

– Касается. – Воронин достал сигарету и закурил. – Тебя всякая мелочь, связанная с уголовщиной, касается, потому как ты через это можешь схлопотать по полной программе. Это мы тебе гарантируем. Поверь, возможности у нас неограниченные… Мы привезли тебе кой-чего, чтобы ты мог полюбопытствовать. – Геннадий протянул Пузыревичу папку. – Не так много, но всё по твою душу. Разумеется, копии… Одни только эти дела потянут лет на пять, а у нас и другие имеются.

Морж потоптался и взял папку из рук Воронина. На его тяжеловесной физиономии отразились противоречивые чувства.

– Зачем мне читать эту фигню?

– Чтобы понять своё место в этом мире, – жёстко ответил Воронин. – Мы подвесим тебя за твои моржовые яйца, а потом отрежем их. Улавливаешь? И ты сверзишься со своей высоты в такую дырину, о которой даже не представляешь.

Морж раскрыл папку, глаза его забегали, перепрыгивая со строчки на строчку. Он никак не мог сосредоточиться на чтении.

– Чем выше взбираешься, Морж, тем больнее падать, – продолжал рассуждать Воронин. – Раньше ты был мелким жуликом. Трахал дешёвых девок. А теперь вон в каких хороминах разместился. После всего этого, – Геннадий обвёл рукой помещение, – зона уже не покажется тебе родным домом. Рухнув сейчас, ты расшибёшься в лепёшку.

Морж громко сглотнул и принялся читать. Игнатьев с Ворониным наблюдали за ним молча. Минут пять спустя Вадим придвинулся на стуле почти вплотную к Пузыре-вичу и внушительно заговорил:

– Теперь ты понимаешь, что нам достаточно передать всё это здешней полиции, как ты в считанные дни оправишься на горячо любимую родину.

– Чего вы хотите? – выдавил из себя Морж.

– Чтобы ты вернул наворованные деньги.

– Но это невозможно! – Пузыревич отчаянно взмахнул руками. – Вашу мать! Пацаны, нет у меня этих денег!

– Мы тебе не пацаны!

– Зуб даю! Нет у меня сейчас таких денег! Всё же вложено! В натуре, все бабки крутятся, всё в бизнесе! Да если бы я и мог отдать, то что у меня останется?.. Ну зачем? Зачем вам делать из меня нищего?

– Такой задачи перед нами не стоит. В нищего пусть тебя, Морж, конкуренты превращают. Если говорить о деньгах более конкретно, то речь идёт о миллионах Сбитнева.

– А что Сбитнев? – Пузыревич выпятил нижнюю губу. – У меня с ним не так много общего… Вам Сбитнев нужен, что ли?

– Он уже арестован. А вот информация по нему нам интересна… Документация на приплывшую от него сумму у тебя есть? Бумаги – откуда и когда он перевёл тебе деньги?

– Есть кое-что.

– Вот это «кое-что» нам тоже нужно, а лучше, чтобы этих «кое-что» было побольше. Ну и сами деньги, конечно, нужны… Не такая уж высокая плата за то, чтобы у тебя сохранилось всё это, – Вадим выразительно обвёл руками стены помещения, – и свобода.

– Слушайте, нет у меня его денег! Нет! Были, а теперь нет!

– Куда же они подевались? – поднялся со стула Воронин. – Впрочем, не хочешь – можешь не говорить. Лично мы нашу миссию выполнили: мы тебя, Морж, поставили перед фактом. Теперь можем отваливать. А тебе, наверное, придётся собирать манатки, сушить сухари.

– Ну не могу я отдать их вам! Нет их у меня! Чем угодно могу поклясться!

– Неужто потерял? – засмеялся Вадим. – Там ведь миллионов десять зелёных-то, если я не ошибаюсь?

– Я их в драгоценности вложил… Камни, золото… Но это всё сейчас не у меня, не здесь… Послушайте… Дайте мне подумать, я что-нибудь сделаю…

– Подумай, – разрешил Игнатьев. – Только у нас времени мало. Очень мало.

– Давайте вечером встретимся. Я сейчас перетру это кое с кем. – Пузыревич смотрел затравленно. – Мужики, вечером ко мне на хату приходите. Обсудим всё чин чином. Сейчас адресок нацарапаю вам…

– Не нужно, адрес мы знаем. Только ты учти: если вздумаешь ноги сделать, то мы это как отказ будем расценивать. Улавливаешь?

– Говно вопрос. Я давно не пацан… Часов в шесть ве чера? Годится? Я распоряжусь насчёт ужина…

Покинув офис Моржа, сотрудники СБП некоторое время стояли перед своим автомобилем и курили.

– Ну? Что скажешь? – спросил Воронин.

– А что тут говорить, Ген? Обделался он, конечно, по-крупному. Вопрос в другом: что он там перетирать будет и на что согласится.

– Что-то мне подсказывает, что драгоценности он постарается вернуть. Я с этой публикой всё-таки знаком. Другое дело – когда отдаст и сколько. Думаю, что золото и камни он отдаст… Когда человек живёт шикарно, он сделает всё, чтобы сохранить для себя этот образ жизни.

– Посмотрим… Сейчас куда?

– Поехали в посольство. Надо в Москву отзвониться.

* * *

Разговор с Веной воодушевил Смелякова.

– Я понял, ладно, Вадим… Звони, как только что-то конкретное будет… Успехов вам…

Он положил трубку и посмотрел на сидевшего напротив него чиновника.

– Извините, Порфирий Антонович, – улыбнулся Виктор. – Так что вы насчёт помещений? Почему я должен отдавать кому-то кабинет, который закреплён за моим отделом?

– Виктор Андреевич, вы же знаете, что ваш отдел размещается в так называемой президентской зоне Белого дома.

– Знаю, – кивнул Смеляков. – У Бориса Николаевича есть тут свой резервный кабинет. Но чего вы от меня-то хотите?

– Видите ли, намечается расширенное заседание правительства, и мы предполагаем разместить часть президентской администрации в ваших кабинетах.

– Хорошенькое дельце! Значит, выселяете?

– Упаси Бог! – Порфирий Антонович выставил перед собой обе руки, словно упираясь ладонями в брошенный ему упрёк. – Это временно.

– Ну и куда вы меня?

– Нет-нет, Виктор Андреевич, ваш кабинет нас не интересует! Мы бы хотели взять кабинет вашего заместителя.

– И кого посадите там?

– Виктора Илюшина.

– Первого помощника президента в пустой кабинет? Там же никакой мебели нет! Здешние чиновники нас так любят, что старательно игнорируют все заявки моего отдела.

– Ну, кабинет мы быстро обставим, – заверил чиновник, одарив Смелякова кривенькой улыбкой.

– Что ж, – Виктор неуверенно пожал плечами, – валяйте, раз возникла такая необходимость. Только не забудьте, что кабинет остаётся за моим отделом. Как только правительственная сходка закончится, я возьму кабинет назад.

– Разумеется, Виктор Андреевич.

Чиновник быстро закивал, проворно вскочил и, раскланиваясь, чуть ли не задом вышел в дверь. Там на него наткнулся Сергей Трошин.

– Простите, – пропищал Порфирий Антонович, молитвенно прижимая ладони к груди.

Трошин вошёл к Смелякову.

– Виктор Андреевич, минута найдётся? Тут вот какой вопрос возник.

– Сергей, – перебил его Виктор, – у вас в кабинете место свободное есть?

– Да.

– Тогда я Волошина на несколько дней к вам посажу.

– Зачем?

– А в его комнате разместится помощник президента…

Уже вечером Смеляков заглянул в кабинет Волошина. На двери висела золотистая табличка «Илюшин В.В.».

– Однако, – Смеляков ухмыльнулся, – вот это прыткость!

Он заглянул внутрь. Кабинет преобразился до неузнаваемости. Навстречу Виктору бросился Порфирий Антонович.

– Безобразие! – Лицо чиновника было искажено страхом.

– Скоренько вы управились тут, – отступил Смеля-ков.

– Какое там! Завтра заседание, а тут… Просто безобразие!

– А разве не управились? Мебели вон шикарной натащили, цветочные горшки…

– А ковёр? Вы посмотрите на ковёр! Разве так можно? Ковёр-то старый! Надо срочно заменить!

– А чем вам не нравится этот? – удивился Виктор. – Вполне приличный ковёр, ещё не один год прослужит.

– Что вы говорите, Виктор Андреевич! Вы просто не знаете, какой Виктор Васильевич капризный! Если он увидит, что ему положили старый ковёр, разразится страшный скандал!