Плиомикон (СИ) - Пешкин Антон

— Сядь обратно! — закричал дикарь. — Сядь, прирежу, сука!

— А Я ВАС УЖЕ ЗАЖДАЛСЯ! — яростно, весело закричал парень с ирокезом и кинулся вперед.

Ловким, отточенным движением он поймал руку одного из грабителей и мощным, быстрым ударом сверху вниз сломал пополам его лучевую кость. Второй кинулся к нему, замахиваясь ножом, но очнувшийся от бреда Техей, не вставая с пола, взял одну из его ног в захват и, дернув на себя, повалил мужчину на пол. Тот не успел даже выставить руки вперед, и об жесткий кафель сломал себе нос. Оба они кричали, тот, которому сломали руку, медленно отползал к задней части кафе.

— ЗНАЕШЬ КАК ТУТ СКУЧНО СТАЛО?! ЗНАЕШЬ, ЗНАЕШЬ?! — все продолжал дико, громогласно орать "ирокез", схватив за грязные волосы поваленного на пол и мощно, ритмично впечатывая его лицом в жесткий, измазанный кровью кафель. — ПРИВЕДИТЕ МНЕ ЕЩЕ! Я СЕЙЧАС ТАК БЛЯДЬ ПОВЕСЕЛЮСЬ! ДАВАЙ, ДАВАЙ, ВЕДИ ЕЩЕ ДРУЖКОВ!

Все это он кричал и кричал, не переставая бить давно уже не сопротивляющегося грабителя лицом об пол. Морда дикаря превратилась в кровавое, искаженное месиво, в то время как другой, сжавшись в углу, громко ревел от ужаса. Впрочем, Стефан при всей своей силе явно осторожничал — избитый хоть и был изуродован, но все еще дышал.

Техей встал, отряхнулся и поднял упавшую на пол сварочную маску, тут же пряча ее под накидкой. Еще несколько раз ударив давно вялого, обморочного противника головой об пол, юноша с ирокезом, глубоко вздохнув, выпрямился и вдруг громко, истошно выкрикнул на высоких тонах:

— ВУ-У-УХУ! Фух… — он смахнул со лба крупные капли пота, размазывая по лицу скопившуюся на руках кровь, и протянул окровавленную ладонь Техею. — Стефан Нерос.

— Техей, — альбинос робко ответил на рукопожатие, стиснул зубы от крепкой, сильной хватки нового знакомого. — И-из Ортеан.

— Ага! Так все-таки петрамант, а? — Стефан усмехнулся, сплюнул на пол.

— Я тебе щас тряпку и швабру выдам, Стефан, — нахмурился старик за прилавком.

Техей неуверенно кивнул. В компании таких людей, как Стефан, он чувствовал себя наиболее неуютно — как-никак, а от таких людей никогда не знаешь чего ожидать. Одно неверное слово, и он может и по морде проехаться — Техей, может, и умел за себя постоять, однако делал это всякий раз с неохотой и крайне осторожно, стараясь не доводить дело до настоящего насилия. Этот же — абсолютно безбашенный, запросто изувечивший человека зверь, для которого это была всего-лишь забава.

— Давно ты в нашем славном цеху, Техей? — Стефан присел обратно за прилавок, вытер окровавленные руки об край комбинезона и продолжил пить. — Давай поболтаем, давно уже петрамантов не видел. Эй, старик! — Стефан щелкнул пальцами, будто бы подзывая хозяина. Тот тяжело вздохнул, так как звать его и не нужно было, стоял он буквально в метре от них. — Давай-ка, доставай еще бутылку! Техей, за встречу надо выпить.

Техей неуверенно пожал плечами. Доверять никому нельзя. Никому. Вдруг он и есть тот самый комиссар? Вдруг сейчас напоит и отправит его туда, сражаться? С другой стороны, попробуй тут не выпить, когда это чудовище на тебя так уставилось. Нехотя, мальчик поднял стакан, полный вина, и под громкое, рычащее "за встречу!" выпил.

Глава 3

Боль. Сплошная, едкая боль. Сковывающая тела, пронзающая самые глубокие уголки разума невыносимая боль. Ощущение прохладного бетонного пола левой рукой, правой — мягкая теплота старого, возможно даже фамильного ковра. Техей медленно раскрыл глаза, опухшие и сухие, как бетон под прямыми лучами солнца там, на поверхности.

Комната была уставлена множеством практически одинаковых ваз кальпид. Они были здесь повсюду, вдоль длинного, устланного коврами коридора, возвышались полки, на которых были точно такие же вазы. Обычно, в таких хранят и подают воду, но еще…

— Доброе… — Стефан как раз мочился в одну из них, ковыряясь пальцем в ухе. Он громко, от души рыгнул. — Утро.

Техей медленно оторвал голову от мягкого, уютного ковра. Огляделся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Кальпиды используют не только для воды, знаешь ли, — подсказал ему мрачный, замогильный голос в голове. — А еще…

— Стефан, стой! — выкрикнул Техей и попытался встать, но от собственного же крика почувствовал, как у него буквально раскалывается голова.

Стефан непонимающе взглянул на своего нового друга, застегнул, наконец, ширинку и указал на другую кальпиду.

— А вон в ту ты нассал. И че теперь? — заметил он, подходя к Техею поближе и хватая его под мышки, дабы помочь парню встать. — А во-о-он в ту, кажется, еще и наблевал. Я ж тебе не говорил остановиться.

Воспоминание об одном из эпизодов прошедшей ночи вспыхнуло в голове Техея. Он вспомнил, как вместе со Стефаном, да еще и в компании пары милых девиц, коих здесь было не видать, они ввалились в этот длинный, странный зал уже будучи в стельку пьяными. С собой у каждого было по большой амфоре с вином.

— Стефан, это же… — с отвращением к самому себе и чувствуя, как к горлу снова подступает рвота, тихо сказал Техей.

— Ага, колумбарий, — подтвердил как ни в чем не бывало Стефан. — Ну, не вести же их… А, ты опять.

Не успел мускулистый юноша договорить, как Техей вновь склонился над одним из больших сосудов и исторгнул из себя что-то мерзкое, бордового цвета. Вина в нем к утру было больше, чем еды или даже желудочного сока.

— Ну ничего, ничего, — Стефан похлопал его по спине, терпеливо ожидая, пока Техей закончит. — Не держи в себе. Вот так.

— Ты… — Техей сплюнул остатки мерзкой жижи изо рта. — Какого хера..? Мы что, здесь с девушками..?

Стефан сдавленно, с грустью засмеялся. Кивнул на дверь, к которой вела длинная бетонная лестница — она была приоткрыта.

— Мы, друг, были настолько пьяны, что даже руку на титьку приземлить не могли, не то что там… Эх, — Стефан махнул рукой, словно говоря, что ни о чем уже не жалеет. — А ты им понравился, между прочим. Экзотика, блядь.

Техей медленно, постепенно вспоминал прошедшую ночь. Вспомнил смех двух юных девушек, которые были рады отвлечься от ужасов гражданской войны. Вспомнил губы… Брюнетки? Нет, у нее были светлые волосы, светлые кудри… Или все-таки темные? А целовал ли он ее вообще?

Стефан, подставляя Техею свое плечо, стал медленно подниматься вместе с ним по лестнице, наверх. Он пытался приободрить альбиноса, обещал ему, что как только они вернутся в город, то сразу же найдут, чем опохмелиться. От мыслей об алкоголе Техея начинало мутить еще больше, снова хотелось блевать.

Но не успели парни дойти до конца лестницы, как небольшая дверь, ведущая в колумбарий, резко распахнулась, с улицы ударил яркий свет наружного освещения, что больно бил Техею по глазам, и в ярких лучах виднелись несколько неразличимых фигур людей.

"Все", — подумал про себя Техей. — "Гвардия. Обмыл знакомство, идиот?"

Впрочем, люди, которые пришли за Техеем и Стефаном не были гвардейцами. В ярком свете прожекторов быстро спускались, обступали парней люди в термоскафандрах, но с убранными за спину огнеметами, что давало надежду на то, что из этой заварушки выберутся живыми. Стефан в этом и не сомневался — он легко узнал одного из людей, что спускались в колумбарий.

— Стефан, — человек поднял забрало термозащитного шлема. Под ним оказалось лицо человека в очках, щуплого, но чем-то похожего на нового знакомого Техея. — Сынок, тыже знаешь что мама будет…

— Иди в жопу, бать, — прорычал в ответ Стефан, с плеча которого насильно сняли страдающего похмельем альбиноса. — Ты меня ей не сдашь.

— Не сдал бы в другой день, — покачал головой отец и попытался приобнять сына, но тот, скалясь, одернул плечо. — Но сейчас тебе надо переодеться и вместе с нами пойти в литейную. Кто это, сынок?

— Тебе-то какое дело? — буркнул Стефан и замахнулся кулаком на одного из термомантов, что удерживали шатающегося Техея. — Тронете моего друга — прибью каждого.

Их вывели наружу, повели по улицам вниз, в сторону НПЗ, а именно многоэтажного здания управления, примыкающего к основной части завода. В сравнении со всей этой сложной конструкцией, управление выглядело смешно, всего каких-то жалких десять этажей, но на деле внутри помещались множество кабинетов, хранилищ, пультов управления примитивной автоматикой и даже личных жилищ местных благородных. Другие, победнее, все-равно жили недалеко от НПЗ, но уже в блочных домах.