Охотники на мутантов - Лев Жаков

– А ты откуда знаешь, что я в интернате учусь? – откликнулась Настька, просовывая пальцы под лямки и немного сдвигая их, чтобы терли поменьше. Заодно она попыталась выпрямиться и принять независимый, взрослый вид, но тут же со вздохом согнулась, потому что рюкзак сразу потянул назад, и девушка чуть не упала на спину.

– Ничего, недалеко осталось, – сказал Рамир, заметив ее усилия. – На тропу выйдем, там отдохнем, потом дальше двинем. Тебе ведь в Бобловку? Я провожу.

Девушка нахмурилась.

– Ты все знаешь – и про интернат, и про деревню. Может, и про дядю Василя знаешь тогда? – Настькой вдруг овладели подозрения. – Почему меня спас ты, а не он? Где 0Н , что с ним?

– Какой еще дядя Василь?–пробормотал Рамир, горбясь под телом Кипятка. С каждым шагом тот становился все тяжелее. – Лесник, что ли, который тебя вел?

– Ага, Лесник. – Настька тоскливо поежилась. – Дядя Василь, так я его называю. Он… он погиб, наверное. Он с виду суровый такой, грубый, но в душе хороший.

«Чертов зверолов», – подумал Цыган. Мысли в голове еще немного мешались, он не отошел после событий в поселке, укола ядовитым жалом, драки с мутантами.

Тишину нарушали только их шаги. Стояла глухая беззвездная ночь, хотя Рамиру показалось, что на востоке за вершинами холмов небо сереет – близился рассвет.

– Так что с дядей Василем, ты не знаешь? – повторила Настька, но тут Кипяток застонал и зашевелился.

– Отходит! – обрадовался Рамир. Остановившись, он положил сталкера на спину. Веки парня задрожали и поднялись, мутные глаза уставились на Цыгана.

– Ты здесь, брат? – едва слышно прошептал Кипяток. Слабые пальцы ухватили запястье Рамира.

– Здесь, все нормально. – Цыган присел, похлопал по тощей грязной руке. – Мы выбрались, слышишь? И бюре-ров переколошматили, почти всех.

Настька, присевшая на корточки с другой стороны, сказала:

– Хорошо, что ты живой, – подняв к Рамиру лицо, девушка тихо добавила: – Он ведь теперь выживет, да?

Цыган молча отвернулся. Дрожащая рука вцепилась в его рукав.

– Выбрались… – сипло выдавил Кипяток. – Спасибо, брат. Не дал умереть у них в желудках. А то я боялся… Слушай, а этот… а вождь их, контролер, с ним что? – голос стал едва слышен.

Настька, с облегчением скинув рюкзак с плеч, робко Погладила сталкера по худому плечу.

– Рамир его задушил, – сказала она. – И мы идем до

, мой. Это хорошо, правда? Сделаем тебе укол, и ты выздоровеешь, сможешь сам идти…

– Где я? Почему темно? – Кипяток переводил взгляд с Цыгана на Настьку и, казалось, не видел их.

– Все хорошо, брат, – Рамир опять похлопал его по руке и стал осторожно отцеплять тонкие морщинистые пальцы от рукава. Кипяток задрожал, по телу прошла судорога.

– Я ведь не в желудке у них, нет?! – вдруг вскинулся он и тут же упал обратно. – Где я? Темно, почему темно?! – застонал он.

Настька подалась вперед, схватила его за руку.

– Что с ним? – спросила она у Рамира. – Он нас не слышит?

Цыган взял сталкера за плечи, наклонился ниже и громко сказал:

– Ты спасен. Коля, слышишь? Ты на свободе. На свободе! Его голос разнесся в тишине между холмами, отразился коротким эхом от склонов.

– А… на свободе? – хрипнул Кипяток. Приподняв голову, он вгляделся в лицо Цыгана. – Не в клетке?

Мутные глаза прояснились. Сталкер вцепился в Рамира и требовательно повторил:

– Свободен?

Настька закивала, на глазах ее выступили слезы. Кипяток перевел взгляд на девушку и слабо улыбнулся ей. Она улыбнулась в ответ, сказала:

– Дядя Коля, Рамир их всех…

Голова Кипятка упала на траву. Настька закрыла рот ладонью, отвернулась и всхлипнула. Рамир медленно выпрямился, коснулся креста на груди. Худое морщинистое лицо Кипятка казалось вылепленным из воска.

– Как же так? Почему так получается? – пролепетала Настька, кусая губы. – Ведь мы ушли оттуда… Всех победили, почти всех… Ты их убил… Несправедливо, так несправедливо! – и, не сдержавшись, она заревела.

– Какая еще справедливость? Это же Зона, а не суд, – пробормотал Рамир растерянно. Он никогда не умел обращаться с плачущими женщинами – это было единствен ное, при виде чего он терялся. Цыган присел, неловко обнял ее, прижал к себе. Настька рьщала навзрыд. Не только над мертвым Кипятком – все накопившееся напряжение, весь ужас, который она недавно пережила, выходили из нее вместе со слезами. Цыган осторожно гладил ее по встрепанным волосам, не зная, что делать и какие слова говорить.

Минут через пять она стала успокаиваться. Рамир выпрямился, огляделся. Светало, теперь он лучше видел холмы вокруг и заросшие вереском ложбины между ними. Настька, отвернувшись, вытащила из кармана большой носовой платок, высморкалась, рукавом вытерла лицо.

– Ладно, идем, – сказал Рамир.

Глава 6 ЗЛОЙ ТУМАН

1

– Надо Лесника найти, – сказала она, теребя край куртки. – Дядю Василя.

Рамир вытащил из рюкзака детектор аномалий, надел на шею, предварительно сняв автомат. Вынул пистолет, Щелкнул затвором, проверил магазин. Полез в рюкзак за новым, перезарядил.

Настька побледнела, отступила на шаг, поднимая руку, словно пытаясь защититься.

– Ты… будешь меня убивать? Ты же для этого за нами шел?

Магазин с тихим щелчком встал на место. Рамир убрал «ТТ» в кобуру, закрыл клапан.

– Не буду убивать, – отведя глаза, сказал он. – Я же тебя вроде бы спас.

Девушка расплылась в улыбке.

– А я сразу поняла, что ты хороший. – Она быстро заправила выбившуюся прядь за ухо, стряхнула с куртки песок.

Искоса глянув на нее, Рамир отвернулся. Кивнул, пытаясь убедить самого себя, что все делает правильно. Ему придется выполнить обещание, данное Умнику, – но можно сделать так, чтобы не пришлось ее убивать.

– Слушай, Настя. – Цыган занялся рюкзаком, отвернувшись, чтобы девушка не видела его лица. – Мы вот как сделаем. Вы ведь с Лесником к Бобловке идете? Так я тебя туда и отведу. Ты дорогу знаешь?

– Да нет, откуда? – ответила она. – Нас давным-давно оттуда увели, я и не помню почти ничего. Меня дядя Ва-силь ведет, он эти места знает, бывал здесь. А как насчет…

– Вот видишь, значит, хорошо, что я тебе попался, – перебил Рамир, торопясь покончить со всем этим. – Я тоже знаю, куда идти, хоть и похуже, чем Лесник. Отведу.

– А дядя Василь? Ну, Лесник? – Настька нахмурилась. – Надо его найти. Если… если только он жив еще.

– Никуда не денется твой Лесник. – Рамир застегнул рюкзак и закинул на спину, после чего повесил автомат на плечо. – Он человек бывалый, сама говорила, разберется. Да он уж, наверное, далеко впереди. Увидел, что я тебя спасать побежал, и решил дальше двигаться, не ждать. Так что, идем?

План возник сам собой, и это был со всех сторон привлекательный план. Вместо того чтобы убивать девушку, Рамир проводит ее к Умнику, а дальше пусть свободовцы разбираются. Им главное, чтобы девушка не попала в деревню, – так она и не попадет. Дороги не знает… Рамир поведет ее как будто бы к месту назначения, а сам возьмет влево, ну и выйдут они как раз туда, где Умник поджидает возле Могильника. Если у них хватит духу убить девчонку – это будет их грех, а Рамир возьмет деньги и свалит куда подальше от чертовой Зоны, от дьявольского наваждения, которое превратило его в безродного бродягу и головореза без семьи и племени. В никого, в ничто. Главное – в отщепенца, отверженного! А этого общительный от природы Цыган вообще вынести не мог, и последние годы не жил, а мучился. А заказчики пусть сами ее… У Рамира свело челюсти от стыда.

Девушка серьезно смотрела на сталкера, уловив странную перемену в его лице.

– Договорились, – наконец сказала она, шагнув вперед, подняла руку.

Рамир, помедлив, пожал ее. Сердце стучало едва-едва и будто дрожало в груди. Мысли затаились, в голове стало пусто. Он слегка сдавил узкую ладонь девушки, потряс…

И вдруг понял кое-что.

Цыган даже вздрогнул слегка, осознав это. Поправил лямки рюкзака, коснулся мочки уха, провел пальцами по воротнику, недоуменно оглядел их.

И пошел через ложбину. Толком еще не рассвело, но уже хорошо виднелись крутые склоны и непроходимые заросли между ними. Рамир повел девушку извилистым путем, выискивая те проходы, по которым можно было пробраться. Они были на краю верескового лабиринта, до тропы оставалось всего ничего.

– Так ты совсем меня не боишься? – небрежно спросил он.

– Нет, чего мне теперь бояться? – отозвалась Настька. Она крутила головой, рассматривая окрестности. Ей нравились всякие новые места, и она спешила все изучить, пока есть возможность. – Ты же сказал, что ничего мне не сделаешь. Я видела, ты не врал.

– Да нет, я не о том. Ты… ну, не ощущаешь, когда идешь рядом, такой… как бы сказать… оторопи, знаешь, когда ночью в темноте кто-то может на тебя выскочить, или, может, кто-то больших пауков боится, или мокриц, личинок – вроде как отвращения какого-то…